Битва за Ленинград 1941–1944 гг.: подвиг города-героя в Великой Отечественной войне - Коллектив авторов

The author emphasized actuality and topicality of these ones because of bad relations between Russia and the West at present. It was statement that events of the war and siege were covered by West historians in a different interpretation than Soviet historical science. The main arguments of the West historians which shifted a part of responsibility for the siege and war to leaders of the USSR and Leningrad were analyzed. At the same time these arguments justified the head of Nazi Germany. Scientific works of the West researchers as the present dais and the past ones were dedicated.

Key words: Great Patriotic war, the Siege of Leningrad, the West historical science.

Самоорганизация и управление: дни блокадного Ленинграда

С. В. Бусов

(к. ф. н., доцент, Санкт-Петербургский национальный исследовательский университет информационных технологий, механики и оптики, swbusoff@mail.ru)

М. Р. Зобова (к. ф. н., доцент, Санкт-Петербургский

государственный университет телекоммуникаций им. проф. М. А. Бонч-Бруевича, mrzobova@mail.ru)

Главной проблемой Ленинграда в дни блокады становится резкое сокращение обмена со страной необходимыми ресурсами. Характеристики обмена со средой изменились столь стремительно, что устойчивость системы нарушилась, возникла неравновесность, достигшая максимума (близость катастрофы). Резко изменилось соотношение вероятностей возможных исходов эволюции системы. Возник двойственный характер функционирования, когда порядок и хаос начинают быстро сменять друг друга в процессе самоорганизации. Город оказался не готов к успешному преодолению кризиса в первые годы войны, попал в блокаду. Потребовалось немало времени и высочайшая жертвенность ленинградцев и жителей всей страны, чтобы сформировался достойный ответ на жестокий вызов судьбы. История еще раз убедительно засвидетельствовала величие России, ее народа и культуры.

Ключевые слова: порядок, хаос, самоорганизация, управление, система, война, блокада Ленинграда, идеалы, патриотизм.

Целью авторов является анализ соотношения процессов самоорганизации и управления в блокадном Ленинграде с позиций теории самоорганизации, или, говоря точнее, синергетическое осмысление ряда факторов, повлиявших на то, что Ленинград выстоял в беспрецедентно тяжелых условиях изоляции и военного давления превосходящих сил противника, нацеленного на полное уничтожение города и его жителей.

Главной проблемой блокадного Ленинграда (в дальнейшем – города, системы) становится резкое сокращение обмена с Большой землей необходимыми ресурсами. В терминологии синергетики это означает изменение начальных условий; это привело город как сложную систему к быстрому изменению структуры управляющих параметров: энергетических, вещественных, информационных, их сокращению и крайней деформации. Так, любая разница потенциалов, оказывающая регулирующее, закономерное, повторяющееся воздействие на поведение системы, является управляющим параметром. Например, разница температур есть управляющий параметр (квартиры блокадного Ленинграда не отапливались, в цехах, на предприятиях холод), также метаболический дисбаланс в организме (голод, дистрофия) и т. д. Если управляющий параметр увеличивать/уменьшать, то возможен его выход за критическое значение: микроявления, характерные для микроуровня, становятся характерными уже для макроуровня. В случае с Ленинградом начала войны система оставалась открытой, однако изменились характеристики ее обмена со средой таким образом, что устойчивость (гомеостазис) нарушилась, возникла неравновесность, быстро достигшая максимума. В этом случае резко меняется соотношение вероятностей множества возможных исходов эволюции системы. Разные системы («диссипативные» в терминологии И. Пригожина) устойчивы/неустойчивы по отношению к разным (в количественном и качественном отношении) типам обмена со средой. Это важное обстоятельство связано с объемами экспорта (выброса) энтропии (или хаоса, а в данном случае – уборка города, захоронение трупов, санитарно-медицинская служба, борьба с диверсантами, анархией и правонарушениями) и, соответственно, импорта негэнтропии (порядка, т. е. организация обороны, восстановление разрушенного, производство продовольствия, регулярная работа предприятий), что позволяет говорить о разных степенях синтеза порядка и хаоса. Система приобретает четко выраженный двойственный характер: в ней упорядоченная структура не может существовать без неупорядоченной, порядок без хаоса, которые дополняют друг друга в процессе самоорганизации. Характерным для города было сочетание материального, продовольственного и военного потенциала, наращиваемого, в частности, еще со времен подготовки к финской зимней военной кампании, и в то же время отсутствия четких инструкций и самой тщательной подготовки к отражению гитлеровской агрессии. «Сколько войск у немцев было сосредоточено на границе. А мы и в нос не чуяли, что война близка», – пишет в дневнике Юра Рябинкин, ленинградский школьник 16 лет [1]. Как показало время, город действительно оказался не готов к успешному преодолению кризиса в первые годы войны, попал в блокаду, а это один из наихудших вариантов ведения войны. В середине сентября 1941 г. немецкие танки, остановленные мужеством частей Красной армии и ополченцев, стояли в 25 км от Кировского завода. К концу ноября нижняя норма хлеба для жителей Ленинграда упала до 125 граммов.

Ключевой проблемой города становится отсутствие упорядоченной реакции системы на хаотическое воздействие агрессивной среды. Добиться более-менее устойчивого состояния невозможно без формирования четкой структуры управления сложной социокультурной системой, а в экстремальных условиях при сильных колебаниях управляющих параметров алгоритма формирования и поддержания устойчивости такой структуры управления быстро не создать, приходится действовать методом проб и ошибок. «Откуда такая силища у врага? Спокойно смотрю событиям в глаза, но мне грустно, что мы недостаточно организованы для преодоления всех трудностей войны.» – пишет в дневнике за июль 1941 г. Г. А. Князев, директор Архива ИРЛИ (Пушкинского Дома) [1].

Картина катастрофического положения города еще более прояснится для нас с вводом понятия бифуркации. Особенностью бифуркационной зоны является появление флуктуаций, могущих определить глобальный исход эволюции системы. В состоянии крайней неустойчивости системы флуктуации способны захватить всю систему, вынудив ее эволюционировать к максимуму производства энтропии (это, собственно, и есть катастрофа). Прогнозы событий до точки бифуркации еще возможны с весьма большой долей вероятности, после нее доступен лишь слабо вероятностный прогноз серии альтернативных вариантов дальнейшего хода событий. Управление системой испытывает серьезный кризис: ошибки руководства лавинообразно нарастают, возникают стихийные акции микроуровня (поиски путей защиты и спасения) в неопределенности текущего момента и дезинформации. Противоречие между управлением и самоорганизацией начинает проявляться на всех уровнях системы, но в разных формах, прежде всего как отношение между выбором (микроуровень процессов) и отбором (макроуровень процессов).

Источник самоорганизации социальных систем коренится в микроуровне. Свободный выбор, совершаемый индивидом или микрогруппой, есть микрофлуктуация, могущая направить воспроизводственный процесс как в сторону хаотизации, так и в сторону упорядочения, как в сторону углубления разобщенности людей, кризиса, так и в сторону обретения компромисса, согласия, выхода из кризиса, обретения относительно устойчивой социальной макроструктуры. Следует обратить внимание и на экзистенциальный аспект проблемы свободы выбора, он касается характеристики человека как «бытия-в-мире». Человеческое существование определяется как бытие в контексте разнообразных отношений (человек как часть мира, общества, «со-творец», а его жизнь как «со-бытие»). Неопределенность, тревога, сомнения, надежды, забота и страх – это аспекты взаимодействия, центром которого является экзистенциальный