Арабская ночь. Табу на любовь - Амира Ангелос

Он сдвигается ближе, ровно настолько, чтобы я почувствовала тепло его тела. Большие ладони обнимают мои плечи, чувствуют мою дрожь, гладят успокаивающе. Лоб Юсуфа касается моего лба, мы оба дышим медленнее, глубже.

— Адски хочу тебя, — признается, накрывая мои губы своими. Но сдерживает себя, целует не жадно, не требовательно, скорее бережно. В этом поцелуе нет спешки — только обещание. Мой страх постепенно растворяется в этом уютном жаре. Полотенце мягко соскальзывает ниже, но Юсуф фиксирует его, не позволяя упасть, и я невольно улыбаюсь: даже сейчас он помнит о границах, которые сам же и стирает одной фразой, одним взглядом. Меня охватывает искушение, разгорается пожаром. Мы падаем на постель, обнаженные, заведенные до предела. Разговор снова вышел сумбурным, я так ничего и не узнала, не задала нужные вопросы, но сейчас мне все равно. Юсуф целует, ласкает меня, гладит, нежничает. Я и не заметила, как привыкла, что он боготворит мое тело. Обожает изучать, ласкать, лизать. Его поцелуи — что-то невероятное. Пытаюсь отстраниться, но он раздвигает мои ноги властно и касается языком самого чувствительного местечка.

Дрожу от нервного напряжения, от эмоций, от своих ошалевших чувств. Кусаю губы, зажмуриваюсь, жадно хватая ртом воздух, когда Юсуф проводит языком по клитору. Снова и снова бьет по самой чувствительной точке. Каждое его движение — будто электрический разряд, пробегающий по телу. Я извиваюсь,

задыхаюсь от наплыва ощущений, пальцы сжимают простыни, ногти рвут ткань. Мир сжимается до одного ритма — его языка, его дыхания, моего собственного сбившегося стука сердца. Не понимаю как ему удается творить с моими нервными окончаниями такое. Закручивать давление, надавливать точнее, чем я могла мечтать. Не могу больше. Что-то внутри надрывается, я разлетаюсь на части. Сначала волна толкает вверх, в самый пик, а затем накрывает падением, сильным, беспощадным. Хватаюсь за волосы Юсуфа, с силой тяну, не контролируя себя. Мне нужно хоть за что-то держаться, пока он лишает меня воздуха и сил. Кричу, теряю себя, исчезаю в этом блаженном беспорядке ощущений, пока тело мелко дрожит и не отпускает.

— Ты невероятно вкусная, Слава.

Приподнимаюсь на постели. Смотрю на его каменный член, тяжело сглатывая, и понимаю, что хочу сделать то же самое. Попробовать его на вкус.

Горячая волна по спине. Желание, скопившееся в груди, в животе, в горле — распирает изнутри, требуя выхода. Это не просто похоть. Это потребность почувствовать его вкус, его силу. Быть ближе. Кожей, дыханием, губами.

— Куда ты? — Юсуф тоже резко садится на постели, следя за мной не мигая. Как охотник за вожделенной добычей. Свешивает ноги, собираясь встать.

Опускаюсь перед ним на колени. Мягко, бесшумно, на ковер у его ног. Юсуф замирает.

Остается на краю кровати, обнаженный, с напряжением на лице. В глазах полыхает огонь. Глубокий, почти благоговейный.

Он прикусывает губу, чуть сдвигается вперед.

Я касаюсь его бедер. Глажу, провожу пальцами по внутренней стороне, слушаю, как меняется его дыхание. Он напрягается еще сильнее. Все его тело становится тугим, сосредоточенным. Ощущаю силу в его мышцах, и такая буря внутри, в том, как он дышит, как смотрит на меня раскаленным взглядом.

А я… дрожу. Внутри и снаружи. Но не от страха — от предвкушения.

Касаюсь губами его кожи. Сначала бедра, потом чуть выше. Юсуф делает резкий, мучительный вдох. Его запах кружит голову, возбуждает, заставляет забыть обо всем. Что-то очень мужское, очень настоящее.

Медленно провожу языком по линии паха. Юсуф приподнимает бедра, сдавленно выдыхает. Его член кажется раскаленным, каменным. Тяжелый, пульсирующий от желания. Он весь — напряженное ожидание.

Когда я обхватываю его губами, выдыхает резко, низко, громко. Кладет руку мне на затылок, но не давит. Гладит по волосам нежно. Его рука слегка дрожит. Он не торопит меня.

Наслаждается каждым моим движением. Осознавать это — ни с чем не сравнимый кайф. Крепко обхватив член у основания, вырисовываю языком круги по головке. Захват на волосах усиливается. Я беру его полностью в рот, посасываю. Двигаюсь медленно, с разной скоростью — то легкими, дразнящими движениями, то более жадно. Мне нравится чувствовать, как его тело дрожит. Как он почти не может сдерживаться.

Мой рот, мои руки, моя кожа — все служит ему.

Но это не унижение. Это власть.

Юсуф шепчет мое имя. Глухо. С хрипотцой. Его голос безумно возбуждает меня. Низкий и бархатистый. Его стоны нарушают тишину каюты. Он сильнее сжимает мои волосы, начинает активно толкаться бедрами вперед.

Я тону в своих чувствах, противоречивых и отчаянных. Это страсть, чувство власти, эйфория. Наслаждаюсь, даже когда сильные руки обхватывают мою голову, фиксируя, а член толкается глубже в рот. Доставая до горла, отчего появляется неприятное ощущение, я инстинктивно пытаюсь отстраниться. К моему облегчению, Юсуф позволяет мне отдышаться.

— Постарайся дышать носом, — его голос глухой, почти неузнаваемый.

Сжимает член, проводит головкой по моим губам, снова толкается, проникает медленно, подаваясь назад, и снова вперед. Принимаю его в рот насколько могу, стараюсь, и боже, я вся теку. Меня это и пугает и возбуждает. Адреналин кипит в крови.

— Соси, девочка. Фак, какая же ты…

Он переходит на арабский, я не понимаю ни слова, но это почему-то сильнее добавляет возбуждения. Юсуф начинает двигать бедрами, погружая член до самой стенки горла. Уже бесполезно пытаться отстраниться, кислорода все меньше, ощущаю, как член разбухает, становится еще горячее и больше. Мужские пальцы сильнее стягивают мои волосы в кулак. Юсуф дергается, мой рот наполняется густой горячей жидкостью. Я инстинктивно подаюсь назад. Встречаюсь глазами с пронзительным почерневшим взглядом. Мое лицо, шея, грудь — все залито спермой. Глотаю. Облизываюсь. Губы болят, саднят.

— Слава, что ты со мной делаешь… — выдыхает, прижимаясь лбом к моему.

Мы замираем, дыхание в дыхание.

Он гладит меня по голове нежно. Замираем в моменте. Нет стыда, наоборот. Освобождение. От запретов, страхов. Такое чувство, что весь мир у моих ног.

Глава 37

Нас накрывает безумие. Не можем оторваться друг от друга. Все время хочется прикосновений, ласки. Пока я не отключаюсь, буквально на полуслове, измученная, но бесконечно счастливая.

— Я тебя замучил, — говорит Юсуф с виной в голосе, когда открываю глаза.

— Есть немного, — улыбаюсь мечтательно. Да, физически мне непросто справляться с его бешеным темпераментом. Морально — ощущение, что парю на мягком облаке из розовой ваты. Я абсолютно счастлива.

Отстраняется,