Кавказ. Выпуск XXVI. Сказания горских народов - Евгений Захарович Баранов

— Не печалься, — сказал ему волк, — все будет к лучшему, только слушайся меня.

И рассказал он, что в степи, в глухом и пустынном месте, стоит старинная башня, в которой живет волшебник Кара-Баш. Когда-то в молодости своей он был одним из сановников хана, отца Ахмет-Бека, но провинился перед ним и бежал от его гнева. Скитаясь по чужим странам, он попал в Индию, долгое время изучал у тамошних магов их искусство, и только недавно, уже стариком, возвратился он на родину, и поселился в башне, с тем чтобы начать мстить хану. Зная же, что, пока хан ест яблоки с чудесной яблоньки, волшебные козни не повредят ему, Кара-Баш стал посылать каждую ночь в ханский сад зеленую птицу воровать яблоки. Он надеялся, что без них хан заболеет и умрет. А пока птица летит за добычей, в башню слетаются волшебники, ведьмы и пируют. На рассвете птица возвращается с яблоком, которое Кара-Баш разрезает на самые мелкие части и угощает ими гостей. Потом гости улетают, а хозяин засыпает таким крепким сном, что унести из башни зеленую птицу — дело совсем не трудное.

— Так поедем же скорее к этому Кара-Башу! — нетерпеливо воскликнул Ахмет-Бек.

— Едем! — сказал волк и помчал его под гору, а затем выбрался из леса в степь.

Вдали показалась крыша башни. Волк прибавил шагу и скоро был около самой башни.

Она стояла почти на обрыве глубокого оврага и угрюмо смотрела своими четырьмя темными окнами в толстых каменных, поросших мхом, стенах. Старый дуб рос около входа в нее и, протянув толстые и уродливые ветви, казалось, обнимал ее. А вокруг все поле было покрыто высоким и густым терновником и только от входа в башню, змеясь, убегала куда-то в степь тропинка.

— Спрячемся, подождем ночи, — сказал волк и полез в кусты, а за ним следом Ахмет-Бек.

II

Время до вечера тянулось долго, и волк успел выспаться вволю, а Ахмет-Бек сидел, думал-гадал, что-то ждет его впереди. Солнце начало опускаться над лесом, потом спряталось за горами; вспыхнула и быстро догорела заря, сумерки заволокли степь, а на небе зажглись звезды. Волк и Ахмет-Бек пробрались на край кустов, сидели, не спуская глаз с башни. Вдруг что-то огромное зашумело в воздухе, и яркая полоса света рассеяла темноту. К окну башни прилетел крылатый огнедышащий дракон, а на спине у него сидела старая, с крючковатым носом карлица. Поднялась она на ноги, юркнула в окно, а дракон, рассыпая искры, направился к лесу. Вслед за карлицей прилетел на громадном черном, шестикрылом коне старик, глаза у которого поблескивали, как два красных уголька. Потом, сверкая огнями, со всех сторон слетались косматые колдуньи, бородатые колдуны, лешие и речные русалки. По стенам башни загорелось множество разноцветных огоньков, а в самой башне десятки медных труб заревели, завыли на разные голоса и тяжело «заухал» турецкий барабан. Затем разом все смолкло. Из окна вылетела большая птица и понеслась, светясь при каждом взмахе крыльев синеватым светом.

— Вот это и есть зеленая птица, — сказал волк.

Ахмет-Бек долго смотрел, как вверху, в темноте, то вспыхивал, то потухал красивый огонек, а тем временем из окон башни полились нежные звуки флейт и скрипок.

Прислушался к ним Ахмет-Бек, и стало на душе у него грустно и вместе с тем сладко.

— Как хорошо, — прошептал он.

— Да, — согласился волк, — хорошо играют. Но взгляни, что в башне делается!.. Осторожнее лезь на дерево и посмотри в окно…

Взобрался Ахмет-Бек на дуб, заглянул в окно и чуть было не вскрикнул от удивления: в обширной зале, ярко освещенной хрустальной люстрой со множеством свечей, увидел он молодых, красивых мужчин и женщин. Все они были одеты в легкие разноцветные шелковые одежды, обсыпанные драгоценными камнями.

Сидели они на подушках, поджав, по восточному обычаю, под себя ноги; перед ними стояли круглые черного дерева столики, на которых в чашечках дымился пахучий кофе. Черные полуголые рабы обвеивали их большими веерами, другие такие же рабы разносили гостям кальян и трубки и на золотых блюдах дыни, синий виноград, абрикосы, румяные яблоки и желтые груши.

Посредине залы струился маленький фонтан розовой воды, и брызги ее с легким звоном падали в тонкую стеклянную раковину. Пол был устлан красивыми коврами, такие же ковры висели по стенам. На высоких хорах, почти около потолка, играли на скрипках и флейтах человечки в зеленых и синих курточках и красных шапочках.

И сколько ни смотрел Ахмет-Бек на пировавших, не увидел он среди них ни одной безобразной старухи, ни одного страшного старика. И был он так очарован этим зрелищем, что не сразу услышал голос волка, который звал его снизу.

— Слезай, скорей слезай! — торопил его волк, и едва успел слезть Ахмет-Бек, как увидел зеленую птицу, прилетевшую с яблоком в клюве.

Она шмыгнула в окно, и в башне поднялся вой, хохот, крик и по-прежнему заревели медные трубы, загрохотал турецкий барабан. Потом из окон начали вылетать прежние безобразные старики, старухи и летели они, взмахивая руками, как птица крыльями.

Погасли огоньки, и башня погрузилась во тьму.

Звезды потухли, туман пополз по степи, а на востоке начала загораться заря.

— Теперь пора, — сказал волк Ахмет-Беку. — Иди, поднимайся по ступенькам в башню и, как войдешь в нее, увидишь зеленую птицу: она сидит на шесте. Смело бери ее и возвращайся ко мне, да смотри, держи ее крепче, а если упустишь, то уж никогда ее не увидишь и меня тоже не увидишь.

С бьющимся от страха сердцем Ахмет-Бек вошел в башню и осмотрелся. Недавней роскоши в ней и следа не осталось: прогнивший деревянный пол был забросан мусором, в закопченном очаге медленно курилась головешка, на покрытых трещинами стенах висела паутина, а сам волшебник спал на подстилке из сухой травы, положив голову на камень, и громко храпел. В одну из стен был вбит шест; на нем сидела ярко-зеленая красивая птица, пристально смотрела на Ахмет-Бека. Подошел к ней Ахмет Бек, снял ее с шеста, взял под мышку и поспешно вышел из башни.

Увидел он волка и радостно вскричал:

— Вот она, добыча наша!

И в то же время птица сильно забилась, выскользнула у него из-под мышки, взмахнула крыльями и полетела, поднимаясь все выше, пока совсем не исчезла из вида.

— Что я наделал! — вскричал в отчаянии Ахмет-Бек, глянул на волка, а тот со всех ног бросился бежать от него. В башне раздался страшный рев, и охваченный ужасом Ахмет-Бек побежал.

III

Долго бежал он и