Дельфийский Оракул - Уильям Брод

Чентону, и флоридский химик согласился поехать в Грецию следующей весной, в мае 1999 года, как только закончатся занятия в университете. Де Бур понимал, что предстоит еще одно долгое ожидание результатов — полгода до выезда Чентона в Грецию и еще несколько месяцев после этого, которые уйдут на исследования пробы. В общем, это будет три года с момента их обращения за разрешением на взятие образцов травертина в Дельфах и больше двадцати лет с тех пор, как он в первый раз отправился в Грецию для изучения структуры ее недр. Но он чувствовал, что потенциальные результаты стоят этого.

Каждое искусство располагает собственными инструментами. Для взятия проб воды это стеклянные бутылки. Их тщательно подбирают, чтобы они не только не пропускали никаких газов, но еще и не могли разбиться и к тому же легко было набирать воду. Больше того, их бока имеют округлую форму, чтобы пузырьки газа быстро выходили в горлышко и не скапливались внутри. И вместо отвинчивающихся или пластиковых пробок, которые могут привнести загрязнение, эти бутылки закрываются специально притертыми стеклянными пробками, как у аптекарских пузырьков.

В мае 1999 года после начала весенних каникул Чентон со своим одиннадцатилетним сыном прилетел в Грецию, захватив с собой пластиковый переносной холодильник с бутылками. Они превратили рабочую поездку в путешествие в поисках приключений. Взяв напрокат автомашину, они прокатились по всей Греции, ночуя под открытым небом в маленькой палатке, и сначала заехали на Закинф. На солнечном острове они купили мешочек со льдом и положили в холодильничек. Затем поехали на пляж Кери. В каменном павильончике они нагнулись над колодцем. Вода текла по смоле, холодила руку и, по-видимому, била с большой глубины. Лучшего места для начала работы было не найти. Чентон знал, что нельзя просто налить воду в бутылку, потому что она смешается с атмосферными газами. Поэтому он вынул большую медицинскую клизму, вставил в нее длинный наконечник, погрузил его в холодную воду и сжал и разжал резиновую грушу. Потом осторожно влил воду в бутылку, так, чтобы она перелилась через край горлышка, и быстро заткнул бутылку пробкой.

Обтерев бутылку, он плотно обмотал пробку7 изоляционной лентой. Тщательно наклеив ярлычок, он отправил образец в холодильник. Как и в стационарном холодильнике, лед замедлит размножение любых бактерий, которые попали внутрь и способны усваивать углеводород и таким образом снижать содержание химических веществ. Поэтому важно было принять меры против воздействия бактерий.

Потом он повторил процедуру и в качестве запасного варианта на всякий случай наполнил вторую бутылку.

На следующий день отец и сын сели в машину и поехали на север к пляжу Ксигия. Проезжая по прибрежной дороге в северном направлении, они почувствовали запах серы, но пропустили поворот к пещере и выехали на северный берег повыше ее. В ресторане они узнали, что можно взять напрокат лодку, взяли моторку и спустились по морю к югу, любуясь будто рукотворными бухточками в скалах и нагромождениями камней на берегах.

В Ксигии клубящееся облако пара сразу выдало место нахождения пещеры. В воздухе стоял запах серы. Они подплыли поближе. Стена скалы выглядела угрожающе, из нее во все стороны торчали острые камни, известняк был так изъеден, что не было ни одного гладкого места. Чентон побоялся бы разбить лодку, если бы волнение было посильнее. Надев спасательные жилеты, они нырнули в холодную воду и заплыли в открытую пасть пещеры. Осторожно погрузив бутылки в воду, они наполнили их мутной водой. Еще две бутылки они заполнили про запас.

Далее они переехали на пароме на материк и направились в горы к Дельфам. Они разбили лагерь высоко на склоне горы, откуда открывался прекрасный вид. В отдалении были видны оливковые сады, бирюзовый залив, а за ним серые горы, некоторые с белыми снежными шапками.

Устроившись, они снова повторили процедуру, проделанную на Закинфе. На краю святилища наполнили бутылки из родника Касталия. Сын Чентона облазал гроты, врезавшиеся в известняковые стены каньона. Взятие самой важной пробы, а именно из родника Керна над храмом Аполлона, они отложили до самого отъезда.

1999 год был довольно беспокойным. В Вашингтоне скандал с Моникой Левински тяжело сказался на президентстве Клинтона, вызвал обсуждение импичмента и последующее оправдание. Техасский губернатор Джордж Буш объявил о выдвижении своей кандидатуры! на пост президента, а Хилари Родхем Клинтон заявила претензии на место в Сенате. Между тем безумные спекуляции на новых технологиях вызвали на биржах невиданный бум.

Де Бур и Хейл переносили ожидание как могли терпеливо. И, как и до этого, оно оказалось болезненно долгим. Опять близились каникулы. Стоял декабрь, прошел уже год с того времени, как они получили результаты исследования травертина, и вот наконец Чентон позвонил де Буру и сообщил об итогах исследования воды.

— Да, — сказал он, — Углеводород есть по всему месту. И да, мы нашли этилен.

Чентон сообщил, что в Дельфах родник Касталия, что на восточной стороне святилища, дал, как и ожидалось, самые низкие из всех показатели углеводородов. Это подтверждало гипотезу. По-видимому, непримечательная геология Касталии не создавала условий для доступа воды к расположенным в глубине слоям битума. Взятые Чентоном в Касталии образцы содержали 4,9 части на миллион частей метана, и не было никаких признаков этана или этилена. Напротив, Чентон установил, что все газы в изобилии присутствуют в источнике Керна на склоне горы над храмом Аполлона, где, по мысли инициаторов исследования, вода выливалась из земли в месте прохождения двух главных расщелин. На миллион частей Керна выдавала 15,3 части метана, 0,2 этана и 0,3 этилена.

Де Бур улыбнулся про себя. Наконец-то этилен! Его догадка была правильной. Результаты были совсем неплохие, если учесть, что земля в Дельфах, как об этом сообщалось, перестала выделять свою таинственную пневму где-то тысячу восемьсот лет назад.

Как и ожидалось, полученные Чентоном данные в целом были даже лучше для Закинфа. Его недра определенно взбили подземную сырую нефть в бродящее месиво. Оказалось, что взятые из колодца на пляже Кери пробы смолы содержали впечатляющие 109,4 части метана на миллион. Удивительно, но пробы воды содержали всего 0,1 части этилена на миллион, на две трети меньше, чем выдавал источник Керна. Де Буру подумалось, что большая часть этого легкого газа, вероятно, испарилась из колодца уже до того, как была взята проба.

Самые лучшие новости пришли с пляжа Ксигии, на северном берегу острова, где из земли выходили серные пары, а не вязкая смола. Чентон установил, что метан составлял 169,8 части на миллион. Сравнительно высокими были показатели для этана: 1,6 части на миллион.

Последние цифры