История твоего «Я». Вся правда о deepfake - Андрей Владимирович Курпатов

теории капитализм и другие социальные структуры создают «шизофреническую» личность – такую, которая не может быть единой, разрывается на множественные фрагменты. Они показывают, что наше «я» – это просто потоки, которые бесконечно меняются под влиянием внешних сил и внутренних конфликтов.

Таким образом, «смерть субъективности» – это не просто устранение привычной формы «я», а разоблачение самой идеи того, что наше «я» вообще когда-либо существовало как стабильная и независимая сущность.

Субъективность, как и всё остальное, открывается нам только как продукт контролируемых галлюцинаций, которые лишь создают у нас видимость цельного субъекта, которого фактически не существует.

Что ж, настал черёд прощаться и с самой реальность. В своей книге «Симулякры и симуляция» Жан Бодрийяр заявляет о «смерти реальности». Он утверждает, что в современном мире симулякры заменили подлинное бытие. Мы больше не можем отличить реальность от её образа, от симуляции, созданной медиа и технологиями.

Всё, что мы видим вокруг, – это лишь копии, не имеющие оригинала. Мир превращается в одну большую проекцию, в которой реальность умерла, а на её месте осталась только её призрачная тень.

Итак, от Фридриха Ницше с его «смертью Бога», через Фуко, Барта, Лиотара, Делёза и Гваттари, Бодрийяра, мы видим, как один за другим умирают все те эйдосы, которые веками считались основой нашей реальности. Всё это лишь призраки, гонимые по нашему галлюцинозу ветрами некогда биологических инстинктов.

Но вот теперь, когда всё мёртво – Бога нет, субъекта нет, реальности нет, – мы подходим к последней границе – той самой «смерти режиссёра».

Режиссёр, который казался нам Демиургом, управляющим всей этой захватывающей постановкой, оказывается бывшим инстинктом и нынешней пустотой. Прежде нам казалось, что есть кто-то, кто диктует нам сценарий нашей жизни, определяет наши действия и поступки.

Но в итоге мы видим: нет никакого режиссёра. Система – будь то биологическая, социальная или интеллектуальная – работает сама по себе, без плана и без цели. И лишь призраки и ветра мёртвых сущностей гудят в дымоходах нашего одиночества.

Всё, что мы воспринимаем как порядок и управление, – это лишь случайный набор событий, созданный эволюцией, не знающей, куда она должна прийти. Мы – не более чем «контейнеры с генами», а наша борьба за смысл – это всего лишь отражение борьбы за выживание, которое было навязано нам нашими инстинктами.

Так что «смерть режиссёра», о которой мы говорим, завершает эту глобальную ревизию: теперь мы понимаем, что никто не управляет нашей реальностью. Мы сами стоим среди хаоса, пытаясь собрать из осколков свой собственный миф, но больше не можем верить в иллюзию цельности и контроля.

Но стоит ли нам сокрушаться и плакать на этих бесконечных похоронах? Ведь что такое эта смерть сущностей, как не освобождение от иллюзий?

Рождение героя

…смертию смерть поправ

и сущим во гробех

живот даровав.

ПАСХАЛЬНЫЙ ТРОПАРЬ

Само слово «смерть» наводит на нас ужас. Нас совершенно не смущает тот факт, что нас не существовало до нашего рождения и миллиарды лет эта Вселенная прекрасно обходилась без нас.

Мы не знаем, что будет после смерти, а невозможно бояться того, что нельзя себе представить. Но нет, слово «смерть» нас парализует. Нам кажется, что «смерть» – это конец всего: конец жизни, всякого смысла и бытия.

Но остановимся на мгновение. Разве «смерть» несуществующего «эго» или напыщенной и дутой «субъектности», вымученных «метанарративов», «реальности», которую мы лично укрыли саваном МИФа, что-то меняет? Нет. Большинство из нас даже не заметило этих философских похорон.

Стоит ли нам в таком случае беспокоиться по поводу «смерти Демиурга» – «режиссёра» и, так сказать, спонсора этой «трансляции»? Да, эволюция, пусть и по оплошности, выпустила нас из своей клетки. Но разве это не удача, о которой можно было только мечтать?

Да, старые сценарии и прежние иллюзии, начертанные на песке нашего МИФа, оказались смыты волной бытия. Но сама, подлинная реальность, напротив, таким образом освобождается, очищается. Если, конечно, мы способны это заметить и осознать…

Только сейчас, после «смерти режиссёра», у нас появляется доступ к реальности подлинного бытия. Это наш шанс.

Что такое вообще – «смерть»? Умирает лишь то, что имеет временность, что по сути своей изначально возникает как эксцесс, артефакт, искажение в бытии. Да, наши жизни – лишь волны, а то и вовсе – рябь на поверхности подлинного, вечного, вневременного.

Именно поэтому мне так нравится называть наш иллюзорный мир «сущностей» – МИФом. Сквозь эту аббревиатуру зримо сквозит образ: миф – то, что, умирая, открывает реальное и действительное.

Прежние «сущности», которые до сих пор структурировали наш МИФ, – лишь суета поверх реального. Умирающий МИФ не оставляет после себя пустоты. Мы всё так же принадлежим реальности, которая всегда была с нами, даже если не могли этого осознать.

И конечно, эта подлинность реальности несравнимо глубже, фундаментальнее нашей телесности или социальности. И как бы пугающе ни звучало слово «смерть», на самом деле это всего лишь образ, метафора для перемен, которые открывают путь к чему-то новому.

Что ж, самое время, мне кажется, обратиться к, возможно, главному мифу всего человечества – странной истории, которая на разные лады тысячелетиями пересказывается всеми народами и духовными учителями, неизменно приковывая к себе наше внимание.

Да, это «путь героя» – зашифрованное послание о сущности «смерти»: она не уничтожение, не ничто, а лишь трансформация, обретение принципиально другой новой жизни.

Герой «мономифа», как назвал «путь героя» Джозеф Кэмпбелл, должен умереть. Но его смерть, если он, конечно, подлинный герой, – не смерть, а именно новое рождение.

Джозеф Кэмпбелл – выдающийся культуролог, историк и религиовед – проделал большую работу. Ещё в юности он был вдохновлён работами Зигмунда Фрейда и Карла Юнга, а затем всю свою жизнь занимался изучением мифов.

Впрочем, работы Кэмпбелла – вовсе не плод психоанализа. Он выступает именно как исследователь, работающий с первоисточниками. Он ищет в россыпи древних сказаний общие для них внутренние структуры, освобождает их от культурных напластований, чтобы обнаружить общий принцип, общую формулу.

«Путь героя» – та самая универсальная структура, которая с удивительным постоянством воспроизводится в самых разных традициях.

В своей знаменитой книге «Герой с тысячей лиц» Кэмпбелл рассматривает череду этих мифов от Греции и Индии до Африки и Америки. Он показывает, что все они содержат универсальный цикл:

• герой вынужден покинуть свой привычный мир;

• проходит через множество испытаний;

• затем переживает символическую смерть;

• возвращается в свой мир – переродившимся, обретшим новое знание.

«Путь героя» – это история о перерождении. Покидая