Конде Наст. Жизнь, успех и трагедия создателя империи глянца - Жером Каган

Гойнингена-Гюне в конце 1934 г. мог бы стать настоящей катастрофой для парижской фотостудии журнала Vogue. Но медиахолдинг, давно привыкший к вспышкам гнева своих фотографов, обезопасил себя, содействуя обучению ассистентов. Действительно, всего через несколько лет после начала сотрудничества Стайхен также из года в год угрожал перестать заниматься модной фотографией, всякий раз подвергая мучениям команду журнала. Поэтому, когда доктор Ага встретил в Париже Хорста Бормана, который тогда служил моделью для Гойнингена-Гюне, он живо поспособствовал тому, чтобы молодой немец обучился профессии фотографа.

Тот, кого уже называли Хорст П. Хорст, обучался искусству в Гамбурге, а затем приехал в Париж на стажировку в бюро Ле Корбюзье. Менее чем за год архитектор, оказавшийся манипулятором и страдающий манией величия, отвратил его от архитектуры. В 1930 г. Хорст, которому тогда было 24 года, решил воспользоваться своей атлетической внешностью, чтобы заработать немного денег, позируя фотографам, и сделать себе имя, или, по крайней мере, создать себе репутацию у художников с Монпарнаса.

Замысел доктора Ага превзошел все его ожидания: Хорст оказался очень одаренным учеником. Занимаясь два раза в неделю по три часа со своим наставником, Хорст мастерски овладел фотосъемкой и освещением. В ноябре 1931 г. Vogue опубликовал одну из его фотографий. Конде Наст, всегда быстро замечающий новые таланты, в мае 1932 г. предложил молодому блондину приехать в США, чтобы продолжить обучение под руководством американского персонала холдинга. Условия работы были не столь комфортными, как в Париже: студия была плохо оборудованной, а работа – однообразной. И из-за нескольких резких слов, сказанных издателю, его полугодовой нью-йоркский контракт закончился раньше срока.

Однажды, когда Наст был особенно воодушевлен, он около двух часов излагал стажеру свои взгляды на фотографию. Он обсудил одну за другой все работы молодого человека после его приезда на Манхэттен. Разбор был неприятным: слишком экспериментально, недостаточно резко… Забракованные снимки складывались в стопки, в то время как в офисе нарастало напряжение. Заканчивая свою лекцию, Наст посмотрел на молодого человека: «И полагаю, учитывая все это, вы все равно думаете, что однажды будете снимать не хуже Стайхена!» На что Хорст ответил, что если бы он не верил в то, что однажды станет таким же великим, как Стайхен, то его не было бы здесь, в Нью-Йорке. Это честное замечание не понравилось Конде Насту, услышавшему в нем как наглость, так и тщеславие. Издатель тут же положил конец надеждам фотографа быть принятым на работу и известил его, что после окончания стажировки тот может возвращаться в Европу. Но у Хорста тоже был характер. Он возразил, что при таких условиях предпочитает уехать на следующий день. Что он и сделал. И 20 сентября 1932 г., проведя всего четыре месяца в Нью-Йорке, Хорст вернулся в Старый Свет.

Неудачное начало в отношениях с Конде Настом не помешало Хорсту по возвращении в Париж снова занять место рядом с Гойнингеном-Гюне в фотостудии журнала Vogue. Сотрудничество с журналом возобновилось, и с декабря 1932 г. фотографии со строгой подписью «Хорст» появились на страницах французских ежемесячных журналов.

А когда Гойнинген-Гюне в 1934 г. окончательно хлопнул дверью, Хорст имел уже более чем двухлетний опыт работы. Его тщательно проработанные снимки, построенные на игре светотени, использующие объем так, словно он имеет дело с архитектурой, стали абсолютным эталоном элегантности и эстетической чистоты, так что в октябре 1935 г., и на этот раз по праву, Хорста пригласили присоединиться к нью-йоркской команде… А в Париже снова пришлось искать штатного фотографа.

«До кончиков ногтей»

– Над чем ты работаешь, Мадлен?

– Ох, над статьей, которая должна появиться в номере за январь 1935 г. под названием «Работа и красота», она совсем не плоха и адресована активным женщинам. Журналисты отправились к шести дамам, работающим в сфере моды, и задали им вопрос о повседневном уходе за собой – о спорте, косметике, питании…

– И кто же эти королевы красоты? Известные люди?

– Среди них Вера Бореа… Знаешь, та, что три или четыре года тому назад открыла модный дом на углу улицы де Берри и улицы д’Артуа… Модель графиня де Ла Фалез.

– Разве это профессия – позировать для модных фотографий?

– …Еще мадам Симон, модистка из дома Patou, а также шляпница с улицы Сент-Оноре…

– Мадам Аньес?

– Да, мадам Аньес. Ты же не станешь называть ее бездельницей? И еще мадам Маргерита Безансон де Вагнер…

– Кто это?

– Магги Руфф, если хочешь! Великий дизайнер и бывшая директриса дома Drecoll!

– Кто еще?

– Наконец, мадам Бельперрон, дизайнер ювелирных украшений. Видишь, настоящий бомонд!

– Замечу, что в твоем списке немного работниц и ни одного секретаря редакции… И что же говорят эти примадонны моды?

– О, разное, но я уверена, что у каждой есть чему поучиться… Послушай, к примеру, что говорит Вера Бореа:

Вы хотите иметь красивую кожу? Занимайтесь физкультурой. Неважно какой, той, что вам нравится. Время? Чтобы поплавать в бассейне Molitor, я пропускаю обед, после этой нагрузки мне достаточно сэндвича. Вам известно, что не следует усваивать пищу сразу после мышечной нагрузки. У меня очень простая диета: мясо, жаренное на гриле, фрукты, ничего тяжелого и ничего под густым соусом.

Для кожи я использую лосьон Элизабет Арден и ее крем Velva. Я смешиваю, в зависимости от желаемого тона, различные оттенки пудры марки Arden: охра, светло-розовый оттенок, охра с розовым. Я никогда не делаю массаж и маски: лишь воздух и столько солнца, сколько посылает небо. Я не увлекаюсь макияжем: чуть-чуть сухих румян красного оттенка марки Bourgeois, помада для губ № 1 марки Lenthéric, и это все. Я совсем не крашу глаза: мне хотелось бы, чтобы все женщины, любящие спорт, имели смелость открыто показать свое лицо, которому не страшна погода.

– Неудивительно, что с такой любовью к физическим нагрузкам она занялась созданием спортивной одежды…

– О, послушай-ка. На этот раз говорит графиня де Ла Фалез: «Я ежедневно выпиваю литр молока, цельного молока с молочной фермы ипподрома в Отейе, редко употребляю алкоголь и умываю лицо водой с мылом».

– И ты в это веришь? Спорю на что угодно, что владелец молочной фермы – ее муж.

– В таком случае ты еще скажи мне, что он выпускает каучуковые щетки для волос: «Свои восхитительные волосы она моет два раза в месяц и тщательно причесывает утром и вечером каучуковой щеткой с очень жесткой щетиной…» Послушай, вот мнение мадам Симон о питании, которое должно тебе понравиться:

Что касается диеты: она не соблюдает ни одной. Вот наконец женщина, которая любит хорошо поесть и открыто заявляет об этом. «Обычно я ем мало: мясо, жаренное на гриле, овощи на пару, никакого хлеба, но время от времени что-нибудь подкрепляющее вроде