Бражники и блудницы. Как жили, любили и умирали поэты Серебряного века - Максим Николаевич Жегалин

class="p1">На следующий день после выступления Есенин едет в Москву вместе с Клюевым – крестьянским поэтом, который, кажется, влюблен в своего младшего собрата. Да так, что, когда Есенин идет на свидание с какой-то случайной москвичкой, Клюев ложится на пол и воет: «Не ходи! Не смей к ней ходить!»

В Москве поэты отшивают себе хорошенькие костюмы для выступлений, читают стихи великой княгине Елизавете Федоровне и заходят в храм Христа Спасителя, откуда Есенина выгоняет схимница в черных одеяниях:

– Уходи отсюда, висельник! – вдруг кричит она, и Есенин уходит.

«Война – в статике. <…> Но мир сейчас был бы столь же бессмыслен, как и продолжение войны. Замечательно: никому нет никуда выхода. И не предвидится», – пишет в своем дневнике Зинаида Гиппиус. Она замечает, что за их с Мережковским и Философовым квартирой установлена слежка, – приходится прятать листки дневника, письма и книги.

Февраль

Анна Ахматова дарит художнику Борису Анрепу черное кольцо – магический амулет, который сможет его защитить. Анреп командирован в Англию, скоро ему уезжать, Ахматова понимает: надеяться не на что. Вернувшись домой, она берет сборник своих стихов «Вечер» и подписывает:

           Борису Анрепу —

           Одной надеждой меньше стало,

           Одною песней больше будет.

           Анна Ахматова

Гумилев проводит зиму в Петрограде. Часто ходит в церковь и пишет пьесу «Дитя Аллаха» – арабская сказка в трех картинах. Чудеса, путешествия и вечный поиск любви.

Велимир Хлебников не ищет любви, но ищет мировую гармонию. Зимой 1916‐го он создает «Общество председателей земного шара», или «Союз 317». В общество должны войти 317 лучших людей планеты, образующих «Государство времени». Королем времени объявлен сам Хлебников. Одним из первых членов Союза становится Вячеслав Иванов – 29 февраля 1916 года он подписывается под уставом. Время не останавливается, не поворачивается вспять, а продолжает идти вперед.

Март

Вячеслав Иванов с семьей продолжает жить в Москве. Недавно с фронта вернулся пасынок Иванова Сергей Шварсалон. Вернулся раненым, с разорванным сухожилием на ноге. Одна нога стала короче другой. Всю оставшуюся жизнь Сергей будет ходить с палочкой.

Ранен и Владислав Ходасевич. Нет, он не был на фронте, но, будучи пьяным, свалился из окна второго этажа во время вечеринки. Дело было еще осенью, с тех пор все болит – у Ходасевича подозревают туберкулез позвоночника, ему приходится ходить в гипсовом корсете.

17 марта Ходасевич встречается со своим лучшим другом Муни, который был мобилизован в первые дни войны и теперь служит в санитарном корпусе в Минске. Муни измучен и больше обычного ядовит – ему не хочется возвращаться на службу, не хочется слушать новых стихов, не хочется жить. Ходасевич смотрит на друга и понимает: дело плохо. Но не решается никак вмешаться. Муни уезжает. Через пять дней Ходасевич узнает, что его лучший друг застрелился.

Призрак его, с простреленной головой, мерещится одновременно и Ходасевичу, и его жене Нюре – приходится искать новую квартиру.

Апрель

Блок приезжает в Москву, где в Художественном театре репетируют его пьесу «Роза и Крест». Он нервничает, объясняет актерам роли, отвечает на вопросы Станиславского, давняя мечта сбывается: пьеса будет поставлена в лучшем, по мнению Блока, театре. В пасхальную неделю он возвращается в Петербург, в ночь на воскресенье идет к Исаакиевскому собору с Любовью Дельмас.

«Как подумаешь обо всем, что происходит и со всеми и со мной, можно сойти с ума. Около Исаакиевского собора мы были с Любовью Александровной. Народу сравнительно с прежними годами – вдвое меньше. Иллюминации почти нет. „Торжественности“ уже никакой, так же как и мрачности, черноты прежних лет тоже нет. На памятнике Фальконета – толпа мальчишек, хулиганов, держится за хвост, сидит на змее, курят под животом коня. Полное разложение» – пишет он в дневнике. [2]

В десяти минутах от Исаакиевского, в неприметном подвале под вывеской «Привал комедиантов» звучит музыка. Это новая «Бродячая собака» – открытое тем же Борисом Прониным артистическое кабаре, в котором все, кажется, по-старому. Правда, чеки стали намного выше и «фармацевтов» намного больше – приходится отбивать дорогую отделку руки Судейкина и других художников. 22 апреля в «Привал комедиантов» в первый и последний раз спускается Анна Ахматова. Там она подходит поздороваться к молодой поэтессе Ларисе Рейснер. Рейснер смущена: дело в том, что она давно влюблена в Гумилева и не знает, как к нему подступиться.

Гумилев тем временем лежит с бронхитом в царскосельской лечебнице, где знакомится с прехорошенькой, похожей на ангела Анной Энгельгардт и ее подружкой Ольгой Гильдебрандт-Арбениной. В обеих влюбляется.

Май

Маяковский пишет стихотворение «Лиличка! Вместо письма». «Все равно любовь моя тяжкая гиря ведь», «Кроме любви твоей мне нету моря», «Кроме любви твоей мне нету солнца», «Дай хоть последней нежностью выстелить твой уходящий шаг».

Лиля Брик находит Маяковского гениальным поэтом, но он не нравится ей. Ей не нравится его внешний вид, огромный рост, громкий голос и даже фамилия, похожая на псевдоним. Лиля любит Осипа, мужа. Он небольшой, складный, внешне незаметный и ни к кому не требовательный.

Тем временем футурист и король времени Велимир Хлебников в Царицыне: его призвали в солдаты, и сейчас он находится в учебной роте. Занятия строем кажутся ему пыткой, он боится сослуживцев, те же просто издеваются над странным поэтом и называют его «оно».

«Я дервиш, йог, марсианин, что угодно, но не рядовой пехотного запасного полка!» – возмущается Хлебников и просит художника-врача Кульбина прислать ему освободительный диагноз.

Июнь

На юго-западном фронте начинается наступательная операция – Луцкий прорыв. Русская армия оттесняет австро-германские войска и движется в сторону Луцка, рядом с которым несколько лет назад проводили лето Андрей Белый и Ася Тургенева.

Сидя в Дорнахе, Белый вспоминает то лето: тогда их с Асей повсюду преследовал странный громоподобный звук – он появлялся из ниоткуда, без всякой причины. Что это было?

В Дорнахе гром стал привычным делом: здесь слышны постоянные выстрелы пушек на немецко-французской границе. Местные не обращают на этот грохот никакого внимания. Страницы газет с фронтовыми сводками пролистываются, на холме высится Гетеанум, антропософы живут отдельно от всего мира.

Полгода назад Андрей Белый признался Наташе Тургеневой, сестре Аси, в любви. Он был настойчив, навязчив, безумен – настолько, что Наташе и Асе пришлось жаловаться на него доктору Штейнеру. С тех пор на Белого смотрят как на дурачка. Он разочаровывается в мистических поисках, звездные миры закрываются, одно желание – уехать. Белый ищет веской причины для отъезда в Россию и находит: приближается призыв его возраста.

Приближается призыв, под который может попасть и Блок. Блоку 35 лет. Он находит у себя первый седой волос, говорит с Любовью Менделеевой о старости, смотрит на нее и думает:

«У меня женщин не 100–200–300 (или больше?), а всего две: одна – Люба; другая – все остальные, и они – разные, и я – разный».

Июль. Время жарить соловьев

Блок узнает, что