Пропавшие без вести. Хроники подлинных уголовных расследований - Алексей Ракитин

полицейским расследованиям, хотя бы косвенно затрагивавшим значимых для политического истэблишмента лиц. Отличным примером такого рода внимания может служить история расследования в 1930 году исчезновения члена Верховного суда штата Джозефа Крейтера. Этому весьма неординарному случаю посвящён мой очерк «Таинственное исчезновение «самого надёжного юриста Нью-Йорка», вошедший в сборник «Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований. Книга VIII». Занятный сам по себе криминальный сюжет получил немалую толику пикантности после того, как полиции удалось установить связь уважаемого юриста с весьма известной в определённых кругах «проституткой для богатых» Вивьен Гордон. История ещё более запуталась после того, как эту женщину спустя полгода после исчезновения Крейтера нашли убитой в парке. Франклин Рузвельт, тогдашний губернатор штата Нью-Йорк, оказался до такой степени взбешён ленивым полицейским расследованием, что отдал распоряжение пригласить агентов Пинкертона, дабы частные сыщики разобрались, что же именно происходит в городе. Оплатить работу приглашённых детективов Рузвельт приказал из особого резервного губернаторского фонда.

И хотя события эти произошли за 10 лет до исчезновения Элис Парсонс, Рэа Уитли не мог не знать о них. Как президент мог отнестись к тому, что без вести пропала племянница известного и притом влиятельного лоббиста? Может быть, причиной исчезновения женщины стал не денежный выкуп сам по себе, а нечто большее, например, борьба за наследство? Кто знает истинные размеры этого наследства? Полковник Тимоти Уилльямс был неплохим журналистом, умел писать бойко и интересно, быть может, он вёл некий дневник или мемуары? И если да, то что может быть там написано, и в чьих руках может оказаться в конечном итоге этот труд?

В общем, начальнику территориального управления ФБР было о чём подумать в те ночные минуты… И в результате своих размышлений Рэа Уитли пришёл к выводу о крайней неординарности ситуации. Не зная, как поступить лучше, он прибёг к опции, которую в современных телевизионных викторинах принято называть «звонок другу».

Уитли позвонил Эдварду А. Тамму (Edward A. Tamm), помощнику директора ФБР Гувера, и доложил о разворачивавшихся на Лонг-Айленде событиях. Тамм счёл тревогу Уитли обоснованной и рекомендовал отправить на ферму Парсонсов надёжную оперативную группу. Каким бы ни оказалось продолжение этой истории, подобная инициатива будет выглядеть уместной, и её несложно будет обосновать.

После разговора с помощником директора Бюро Уитли позвонил специальному агенту Донегану (Donegan) и распорядился, чтобы тот собрал мобильную группу и к 05:30 прибыл в его кабинет для инструктажа. Группа состояла из 6-ти человек (включая самого Донегана). Пока её члены съезжались в здание управления, дежурный получил телеграмму помощника окружного прокурора Генри, содержавшую просьбу о подключении к расследованию нью-йоркского подразделения Бюро. Произошло это сразу же после 5-ти часов утра. Получение этой телеграммы резко упростило вхождение специальных агентов в расследование, ведь теперь им предстояло действовать не в инициативном порядке, а по прямому приглашению главного следователя.

Рэа Уитли. В 1937 году этот человек возглавлял территориальное управление ФБР в городе Нью-Йорке. Уитли принял деятельное участие в расследовании исчезновения Элис Парсонс.

Уитли провёл краткий инструктаж собравшейся группы. В нём он сообщил о получении письма с требованием выкупа, известную ему справочную информацию об Элис Парсонс и не забыл добавить, что факт похищения известен журналистам. Он не стал вдаваться в детали и называть имя и фамилию позвонившего ему репортёра, поскольку в данном случае имел значение сам факт подобной осведомлённости. Уитли рекомендовал Донегану настойчиво потребовать от старшего следователя Генри выяснить, от кого именно произошла утечка информации журналистам, поскольку повторение подобных «сливов» грозит уничтожить тайну следствия и разрушить расследование.

В этом месте необходимо пояснить, что начальник нью-йоркского управления ФБР имел весьма неприятный опыт взаимодействия с местной полицией и не понаслышке знал, о чём говорил. В декабре 1935 года Уитли, вступивший в должность 8-ю месяцами ранее, принял участие в расследовании похищения Калеба Милна 4-го, 23-летнего отпрыска богатой семьи. Его прадед заложил основы семейного благополучия, занявшись оптовыми поставками текстильных товаров, и на протяжении более полувека семья Милнов признавалась крупнейшими оптово-розничными торговцами одеждой, тканями и постельными принадлежностями на всём Восточном побережье страны. Семейным гнездом, если можно так выразиться, являлась Филадельфия, но некоторые отпрыски в четвёртом поколении перебрались в Нью-Йорк. Калеб жил вместе с младшим братом в дуплексе на Манхэттене, брал уроки актерского мастерства, готовил себя к сценической карьере — и в кинематографе тоже! — но в целом вёл довольно рассеянную жизнь сибарита. По крайней мере так могло показаться на первый взгляд.

На следующий день после исчезновения Калеба его младший брат Фердинанд получил письмо с требованием выкупа в размере 50 тыс.$. Содержание письма быстро стало известно прессе, которая начала активно обсуждать сенсационную историю. Всеобщий ажиотаж усилился благодаря тому, что дед пропавшего без вести молодого мужчины — 74-летний Калеб Милн 2-й — заявил журналистам, что не верит в криминальную подоплёку произошедшего. Весь Нью-Йорк уже вовсю обсуждал странную историю, а местное подразделение ФБР ничего не знало о происходящем.

Следователь окружной прокуратуры, помощник прокурора Линдси Генри. Этот человек ранним утром 10 июня возглавил расследование исчезновения Элис Парсонс.

Когда власти, наконец, обратились за помощью к ведомству мистера Гувера, о расследовании по горячим следам говорить не приходилось — время было упущено, и журналисты растрезвонили на весь белый свет о важнейших деталях инцидента. Рэа Уитли был до такой степени взбешён поведением как нью-йоркских «законников», так и репортёров, что позволил себе весьма несдержанное по форме высказывание, в котором заявил, что ФБР приглашено к расследованию «холодного дела», и что такой журналистской вседозволенности, как в Нью-Йорке, нет больше нигде в стране. Уитни до перевода в Нью-Йорк поработал в Нью-Орлеане, покатался по южным штатам и знал, о чём говорил.

Многие должностные лица пеняли главе территориального подразделения за несдержанный тон заявления, однако Эдгар Гувер тогда во всём поддержал Уитни.

И вот теперь по прошествии полутора лет ситуация в точности повторялась — пропал без вести человек, имеется письмо с требованием выкупа, полиция и окружная прокуратура уже вовсю ведут расследование, а местное подразделение ФБР узнаёт обо всём от репортёра! Как к этому можно относиться?!

Донеган и его подчинённые, получив от шефа необходимую «накачку», выехали в «Лонг медоу» в 05:45. Группа из 6-ти специальных агентов перемещалась на 2-х автомашинах, поездка заняла 1 час 10 минут.

За несколько минут до 7 часов утра ФБР-цы появились на ферме и представились находившимся там «законникам». Со всей возможной быстротой они выполнили ряд первоочередных мероприятий, необходимых при расследовании похищений людей. В частности, была протянута новая телефонная линия, позволившая установить прямую связь со зданием нью-йоркского управления Бюро. Один из специальных агентов съездил на почту, где проинструктировал работников о порядке действий при обнаружении отправлений, направленных в адрес