Пропавшие без вести. Хроники подлинных уголовных расследований - Алексей Ракитин

Донеган и Парсонс обсудили, как лучше обставить требование покинуть ферму, чтобы не спровоцировать ответный антагонизм окружной прокуратуры и прессы. В результате был выработан план, не лишённый изящества — Уилльям Парсонс-младший выступит с обращением к прессе, в котором поблагодарит за внимание и попросит уединения, а сотрудники ФБР демонстративно тут же соберутся и на своих автомашинах покинут «Лонг медоу». Донеган также пообещал, что обратится к помощнику прокурора Линдси Генри с предложением отозвать с территории фермы все полицейские силы, и если Генри согласится, то все разъедутся в один миг.

На том и порешили.

В 12:30 Рэа Уитни получил важное сообщение от одного из «конфиденциальных источников информации» — то бишь, тайного осведомителя ФБР — о том, что нью-йоркским газетчикам дословно известен текст записки, найденной в «додже» Парсонсов. До этой минуты ещё сохранялась надежда на то, что газетчики знают о её содержании лишь в общих чертах и детали, связанные с передачей выкупа на автобусной станции, им неизвестны. Теперь же Уитни понял, что в действительности это было не так и реализуется сценарий самый нежелательный из всех возможных. Осведомлённость прессы грозила провалить операцию по передаче выкупа — даже если на автовокзале не будет полицейских и сотрудников ФБР, так окажется целая толпа репортёров!

Бросив все дела, начальник нью-йоркского подразделения Бюро прыгнул в автомашину и умчался в «Лэйк-вью коттедж», где только-только закончился монтаж прямой телефонной линии со штаб-квартирой ФБР. Уитни немедленно запросил разговор с директором Бюро Эдгаром Гувером. После краткого доклада Уитни последовал обмен мнениями, Гувер согласился с тем, что чрезмерная осведомлённость прессы грозит всему делу провалом, однако подготовку операции по передаче выкупа надлежит продолжить и, если позволит обстановка, её надлежит провести. Далее Уитни рассказал о возникшей идее публичного обращения Уилльяма Парсонса к прессе с просьбой очистить территорию фермы. Гуверу эта затея понравилась, он рекомендовал сообщить помощнику прокурора Генри, что директор ФБР поддерживает идею такого обращения и считает удаление с территории фермы посторонних лиц залогом успешного хода расследования в дальнейшем. Уитни сообщил Гуверу о своих подозрениях, связанных с обнаруженной в автомашине запиской — во-первых, она находилась в труднодоступном для постороннего человека месте, а во-вторых, машина дважды осматривалась до того момента, как записка была замечена. Гувер согласился с тем, что обстоятельства обнаружения записки заставляют подозревать инсценировку похищения, но рекомендовал не делать поспешных выводов, а постараться сначала собрать побольше фактов. Развивая свою мысль, директор ФБР сообщил Уитни, что не хочет, чтобы тот глубоко влезал в это дело, поскольку расследование он планирует поручить инспектору Коннелли (E.J. Connelley), а Уитни надлежит возвратиться в Нью-Йорк и продолжать работу там.

Уитни пообещал дождаться Коннелли, кратко познакомить его с обстановкой и после этого выехать в Нью-Йорк.

Следует отметить, что назначение Коннелли на руководство оперативным сопровождением расследования вряд ли сильно расстроило Рэа Уитни. Инспектор являлся человеком, с одной стороны, вроде бы известным, а с другой — совсем неизвестным и даже загадочным. Чтобы проиллюстрировать этот необычный дуализм, можно сообщить, что известны по меньшей мере 4 его имени и все на букву «Е». Причём он отзывался на все эти имена и никогда не поправлял обратившегося. Мы будем называть его «Эрлом» — не потому, что так правильно, а сугубо для исключения разночтений в дальнейшем.

Родился Коннелли в 1892 году, то есть в интересующее нас время ему уже исполнилось 45 лет. В годы Первой мировой войны Эрл служил в Вооружённых силах лейтенантом, сражался в Европе, после демобилизации завербовался в Бюро расследований (BOI — Bureau of Investigation), предтечу ФБР, и в 1920 году познакомился с Эдгаром Гувером. Он произвёл на последнего очень хорошее впечатление. Знакомство с руководителем службы обусловило как карьерный рост Коннелли, так и то, что он довольно быстро занял в будущем ФБР довольно необычную позицию — Гувер доверил ему руководство своеобразным «летучим отрядом», перебрасывавшимся в разные части страны для проведения особо ответственных расследований.

Эрл Коннелли в середине 1930-х годов.

Хотя «летучий отряд» Коннелли проводил аресты и самые разные операции, связанные с риском для жизни, было бы неправильно называть эту группу спецназом. Инспектор и его подчинённые занимались и оперативной работой — опрашивали население, осматривали места совершения преступлений и собирали улики, проводили разнообразные оперативные мероприятия — организовывали «прослушку» телефонов, скрытую перлюстрацию корреспонденции, внедрения агентуры, контролируемые поставки и всевозможные провокации, именуемые сейчас весьма растяжимым понятием «оперативный эксперимент». Коннелли был очень хорош в этом деле — умён, изобретателен, настойчив.

Инспектор был прямо связан с раскрытием большого количества сенсационных дел, в том числе и таких, что остались в мировой истории криминала. О расследовании похищения Джорджа Вейерхойзера, похищенного в мае 1935 года, уже упоминалось ранее. Именно Коннелли и его «летучий отряд» раскрыл это преступление, Коннелли был тем человеком, кто лично беседовал с Джорджем после его возвращения, и по сообщённым им данным отыскал яму в лесу, в которой мальчика прятали в светлое время суток. Между Эрлом и Джорджем установились настолько доверительные отношения, что во время судебного процесса над похитителями мальчик после дачи показаний прошёл в зал и… сел на колени инспектора. Согласитесь, очень необычная демонстрация доверия и привязанности.

Дело Джорджа Вейерхойзера стало на многие годы своего рода эталоном работы ФБР по раскрытию преступлений, связанных с похищением людей. Но это отнюдь не единственная история, ставшая сенсацией в масштабах страны и неразрывно связанная с фамилией легендарного инспектора. В июне 1942 года — то есть через 5 лет после описываемых в этом очерке событий — Коннелли с подчинённой ему группой специальных агентов провёл масштабную операцию по поиску и аресту немецких диверсантов, высаженных с подводной лодки. Нацистские шпионы оказались застигнуты врасплох, они даже не успели приступить к выполнению задания. Это была блестящая во всех отношениях операция, без упоминания которой сейчас не обходится ни одна работа по истории американских спецслужб в годы Второй мировой войны.

Газетные публикации о сенсационных расследованиях инспектора Коннелли. Слева: фотография 9-летнего Джорджа Вейерхойзера, возвращённого похитителями 1 июня 1935 года после получения выкупа. Справа: статья о немецко-фашистских диверсантах, пойманных в ночь на 29 июня 1942 года.

Уже после этого — в январе 1950 года — Эрл Коннелли по распоряжению Гувера был привлечён к расследованию знаменитого «Великого бостонского хищения», жертвой которого стала известная инкассаторская компания «Бринкс». Правда, в этом случае Эрл действовал уже не как руководитель «летучей группы», а как приглашённый консультант. В то время он возглавлял нью-йоркское территориальное управление ФБР и