Пропавшие без вести. Хроники подлинных уголовных расследований - Алексей Ракитин

неких третьих лиц. Мелкое крысятничество офицера дорожной полиции, конечно же, позорило все правоохранительные органы чохом, но не зря же говорится, что чёрного кобеля не отмоешь до бела — таковы были нравы той поры. Неудержимый дух стяжания поражал многих из числа тех, кто должен был стоять на защите Закона и Порядка, увы!

Пока на ферме «Лонг медоу» происходили описанные выше события, сравнительно неподалёку — всего в 3-х километрах — в глубокой тайне шла работа иного рода. Сотрудница ФБР, не раскрывая свою принадлежность к спецслужбе, обратилась к жительнице Стоуни-Брук по фамилии Вриланд (Vreeland) с просьбой арендовать её просторный дом под названием «Лэйк-вью коттедж» («Lake View Cottage») для двух родных братьев, страдающих туберкулёзом. Из-за болезни братьев владелице дома следовало съехать, дабы не подвергать своё здоровье опасности. Столкнувшись со столь необычным пожеланием, миссис Вриланд назначила цену за аренду побольше, но сие не остановило обратившуюся к ней женщину. Домовладелица получила задаток, быстро собрала вещи и освободила от своего присутствия дом. Разумеется, никаких больных туберкулёзом братьев не существовало — «Лэйк-вью коттедж» был необходим ФБР для оборудования там конспиративной квартиры, которой предстояло играть роль явки, узла связи и штаб-квартиры.

На первом этаже 2-этажного дома были устроены 2 спальни для отдыха агентов, свободных от несения службы, там же была оборудована «ситуационная комната», которой предстояло стать штабом расследования. На втором этаже находились 5 комнат, которым отводилась роль рабочих помещений — в одной была оборудована ружейная, в другой — узел связи, в третьей разместился дежурный, ещё 2 комнаты были использованы в качестве рабочих для оперсостава. Помимо телефона, которым пользовалась хозяйка, в дом в течение нескольких часов провели ещё 2 линии — одна предназначалась для прямой связи со штаб-квартирой Бюро в Вашингтоне, а другая являлась обычным городским номером, чья принадлежность ФБР оставалась никому не известной.

Остаётся добавить, что ФБР обязало телефонную компанию дважды в сутки проверять все 3 телефонные линии, заведённые в «Лэйк-вью коттедж» с целью выявления возможных несанкционированных подключений.

Около 10-ти часов специальный агент Донеган сделал по телефону доклад Уитли, начальнику нью-йоркского территориального управления. В нём он сообщил, в частности, о том, что показания Уилльяма Парсонса, мужа пропавшей Элис, и Анны Куприяновой, данные разным лицам с интервалами в несколько часов, заметно между собой разнятся. Кроме того, записка с требованием выкупа была обнаружена в автомашине после того, как её дважды перед тем осматривали разные полицейские. Также Донеган сообщил об успешном установлении виновника «утечки» информации журналистам — данное обстоятельство можно было считать, пожалуй, единственным положительным событием за истекшее время. Специальный агент отметил общий хаос, царящий как на ферме «Лонг медоу», так и на прилегающей территории — расследование пытаются вести 4 ведомства, действующие одновременно на общей территории, а кроме того, многие десятки журналистов сосредоточились в окрестностях и на подъездных дорогах.

Услышанное до такой степени встревожило Уитли, что тот немедленно распорядился подготовить к поездке в Стоуни-Брук вторую мобильную группу. Возглавить её он решил лично. В группу вошли 6 агентов, Уитли стал седьмым членом. В качестве вооружения были взяты не только пистолеты-пулемёты, но и 3 пулемёта. Пулемёты могли понадобиться для стрельбы по быстро движущейся автомашине — считалось, что это лучший способ быстро остановить погоню.

В 11:45 Рэа Уитли и возглавляемая им оперативная группа прибыли к «Лонг медоу». Начальник территориального управления отправился на совещание с руководителями расследования Линдси Генри и Бриджесом, а к специальному агенту Донегану в это же самое время подступили Уилльям Парсонс и родственники его пропавшей жены. Они хотели приватно поговорить с сотрудником ФБР, и дабы избежать помех со стороны посторонних, вся группа вышла из дома. На той же самой лужайке, где они разговаривали прежде, состоялся разговор, который можно условно назвать вторым совещанием Донегана с родственниками Элис Парсонс.

Прежде всего Фрэнк МакДонелл, родной брат пропавшей женщины, заявил, что все они хотели бы увидеть письмо с требованием выкупа. На что Донеган ответил, что письма на ферме нет — и это была чистая правда, письмо уже везли в Вашингтон — но без долгих проволочек прочитал его текст по сделанной в блокноте записи.

После этого Ричардсон Пратт заверил специального агента в том, что в ближайшие часы сможет получить 25 тыс.$, сумма уже заказана в кассе инвестиционной компании «Brooklyn Trust Company». Вместе с Донеганом он обсудил алгоритм последующих действий. В самом общем виде он выглядел так: полученные деньги Пратту надлежало перевезти в одно из служебных помещений ФБР в Бруклине, где следовало их сфотографировать и переписать номера. После окончания этой процедуры Пратту надлежало прибыть с деньгами в свой дом в местечке Гленн-Коув, ориентировочно это должно было произойти к 18 часам. К указанному времени туда должен приехать Уилльям Парсонс-младший. Пратту надлежало передать последнему деньги, после чего тот отправляется на автобусный вокзал в Джамейке, где должен появиться в 21 час. Пратта в его разъездах должен будет сопровождать агент ФБР. Другому агенту надлежит сопровождать Парсонса, но на подъезде к Джамейке он отделится, дабы Парсонс в одиночку прибыл к месту встречи с похитителем или лицом, представляющим похитителя.

Наконец, имелась ещё одна важная тема, которую родственники Элис желали обсудить со специальным агентом. Уилльям Парсонс заявил, что испытывает крайнее утомление от событий последних часов и имеет сильное желание потребовать от всех посторонних лиц покинуть «Лонг медоу». Он и Анна Куприянова не спали уже около 30 часов, и за это время каждый из них был допрошен по 5 или 6 раз. Сегодня вечером ему — Уилльяму Парсонсу — придётся везти выкуп на автовокзал, вечер обещает быть очень напряжённым, и потому он хотел бы поспать в спокойной обстановке хотя бы несколько часов. Можно ли это устроить?

И вот тут Донеган очень ловко использовал проявленное Парсонсом неудовольствие происходящим. Специальный агент заявил, что требование владельца фермы выглядит, безусловно, оправданным, ферму действительно следует очистить от посторонних лиц. Но поскольку Парсонсу и Куприяновой нужна будет охрана, то было бы очень хорошо, если бы после удаления полицейских и прокурорских работников на ферму тайно проникла пара агентов ФБР. Эти люди проживут здесь незаметно несколько дней и обеспечат безопасность как обитателей фермы, так и имущества.

Уилльям Парсонс не понял, от чего необходимо охранять его и Анну Куприянову, но Донеган весьма разумно указал ему на ожидаемое получение значительной денежной суммы от Пратта. «У вас будет портфель, набитый деньгами», — заметил специальный агент. — «На Лонг-Айленде найдётся немало желающих завладеть им безо всякой связи с похищением Элис!» Этот аргумент сразил Уилльяма Парсонса своей глубиной, и он моментально согласился тайно поселить в доме 2-х агентов ФБР и выделить для них отдельную комнату на 2-м этаже.

Это было очень важное решение, которое в каком-то смысле оказалось полным экспромтом. До той минуты Донеган ни с кем из руководства