Пропавшие без вести. Хроники подлинных уголовных расследований - Алексей Ракитин

Ньютон заверила, что в машинах не разбирается, но твёрдо знает, что это был большой «седан», то есть машина с железной крышей и 4-я дверьми. Цвет корпуса был тёмным, но не чёрным. Линдси Генри показал Леоне Ньютон «додж» Парсонсов из окна дома и спросил, похожа ли эта машина на ту, которой управляла Элис. Свидетельница подумали и… решила, что похожа. Сразу следует отметить весьма малую ценность подобного опознания, во-первых, потому, что свидетелю показывали всего одну автомашину, а не ряд похожих, а во-вторых, ввиду неудачного выбора точки обзора. Ньютон наблюдала Элис в таинственной автомашине с высоты собственного роста, а помощник прокурора предложил ей опознать машину при взгляде сверху. Опознание в таких условиях мог провалить даже знаток автотехники, что уж говорить об обычной домохозяйке!

Разумеется, немедленно была отдана команда разыскать Минуса и уточнить у него место и время встречи с Леоной Ньютон накануне. Тимоти был явно озадачен странным интересом полицейских, но во всём подтвердил рассказ Леоны.

Встреча свидетельницы с Элис Парсонс состоялась в 12:45 плюс-минус несколько минут. Ньютон видела пропавшую без вести женщину спустя приблизительно 1,5 часа после её исчезновения.

Что это могло значить?

Самое простое, что могло прийти в голову — попросить Анну Куприянову прокомментировать возникшее противоречие её показаниям. Ведь Куприянова утверждала, что «додж» Парсонсов после утренней поездки стоял позади дома и никто на этой автомашине разъезжать по Стоуни-Брук не мог. Анна, выслушав рассказ о проявлении Элис Парсонс в центре посёлка на автомашине, лишь пожала плечами и назвала услышанное «очевидной ошибкой». После чего добавила, что где-то в окрестностях Стоуни-Брук проживает женщина, очень похожая на Элис, буквально её двойник, а потому ошибка опознания вполне возможна.

А вот Уилльям Парсонс дал совсем иное объяснение. По его словам, он ничего не знал о существовании двойника жены, но склонен думать, что миссис Ньютон не ошиблась и она действительно видела Элис, но не за рулём «доджа», а в какой-то другой автомашине. В какой «другой»? У кого Элис могла одолжить другую автомашину? Для чего ей вообще садиться за руль чужого автомобиля, если у неё есть собственный?

В то самое время, когда помощник прокурора Линдси Генри допрашивал Куприянову и Парсонса, то есть около 17 часов, на ферму приехал инспектор Коннелли. Эрл выслушал сослуживцев по Бюро — прежде всего Уитли и Донегана — которые кратко ввели его в курс дела.

После того, как Генри закончил допросы Куприяновой и Парсонса, было собрано совещание руководителей правоохранительных подразделений, присутствовавших в «Лонг медоу». В повестке стоял единственный вопрос — передача оперативного сопровождения проводимого окружной прокуратурой расследования сотрудникам ФБР. Генри сообщил, что прокурор Бэйрон Хилл, от имени которого он выступал, намерен предоставить Бюро исключительное право вести оперативную работу и хотел бы узнать, не вызовет ли это решение возражений Эдварда Бриджеса, начальника полиции Брукхевена, и Гарольда Наджента, инспектора детективного агентства полиции штата [это был аналог управления уголовного розыска в масштабах всего штата Нью-Йорк].

Намерение окружного прокурора сотрудничать только с ФБР не вызвало никаких вопросов. Бюро уже имело репутацию эффективного борца с преступностью, и имевшиеся в распоряжении этого ведомства материальные ресурсы намного превосходили возможности даже самых крупных полицейских ведомств. Любому здравомыслящему человеку было ясно, что лучше ФБР никто не сумеет справиться с предстоящим расследованием.

Что последовало далее?

Приблизительно в половине шестого часа вечера Уилльям Парсонс-младший на лужайке перед своим домом сделал заявление для прессы — то самое, что обсуждалось Гувером и Уитни несколькими часами ранее. В этом тексте был сделан особый упор на том, что имевшее место разглашение конфиденциальной информации сделало невозможным установление контакта с похитителями. Далее отмечалось: «Из-за досадной огласки относительно инструкций похитителя, конечно, будет нецелесообразно и бесполезно пытаться следовать инструкциям, которые уже были даны похитителем.» («Due to the unfortunate publicity concerning instructions of the kidnaper, it will of course be impracticable to and useless to attempt to follow the instructions already given by the kidnaper.») Тем самым давалось понять, что передача денег на автовокзале в Джамейке не состоится.

Уилльям Парсонс-младший зачитывает текст своего обращения к правоохранительным органам, прессе и общественности, в котором просил всех посторонних покинуть ферму и предоставить возможность её обитателям восстановить душевное равновесие после драматических событий последних суток.

После этих слов Парсонс-младший гарантировал, что в последующем непременно будет следовать инструкциям похитителя с соблюдением полной конфиденциальности. Для облегчения контакта с лицом, удерживающим Элис, Парсонс попросил всех представителей прессы и правоохранительных органов покинуть ферму и её окрестности.

Текст был составлен не без огрехов, но свою задачу он выполнил на «отлично». Сотрудники ФБР демонстративно покинули «Лонг медоу» на 6-ти автомашинах уже через четверть часа. В скором времени за ними последовали полицейские, газетчики и работники прокуратуры. К 9 часам вечера окрестности фермы опустели.

А ровно в 23 часа в заднюю дверь жилого дома негромко постучали. Это были специальные агенты Бойл (Boyle) и Деннис (Dennis), тайно явившиеся для охраны объекта и проживающих на его территории людей. На самом деле специальные агенты помимо этих двух задач должны были решить и третью — им предстояло незаметно обыскать дом и попытаться отыскать следы возможного преступления. Но, разумеется, обитатели дома об этом не должны были догадаться. Дабы получше познакомиться с прилегающей к ферме местностью и заодно удостовериться в отсутствии наблюдения, специальные агенты пешком прошли более 2-х км.

В полночь заработала «прослушка» в жилом доме на ферме «Лонг медоу». В качестве микрофона использовались параллельно подключённые телефонные аппараты, находившийся в разных комнатах. Благодаря специальному устройству, смонтированному на телефонной станции, повешенные телефонные трубки не отключались от сети и оставались всё время активны. Их микрофоны транслировали звуковые сигналы, которые прослушивал дежурный сотрудник ФБР, находившийся в «Лэйк-вью коттедж» и включавший магнитофон, как только доносилась человеческая речь. Прослушка и запись переговоров внутри жилого дома непрерывно осуществлялась на протяжении всего времени пребывании в здании Парсонса, Куприяновой и её сына.

11 июня прослушка зафиксировала начало активности обитателей дома в 6 часов утра. Эрл Коннелли, не полагаясь на полученную ранее информацию, решил лично побеседовать с Уилльямом Парсонсом и Анной Куприяновой, для чего предложил им повидаться на нейтральной территории. В качестве таковой как нельзя лучше подходило здание в «Сэммис плейс».

Встреча была назначена на 10 часов утра. Сначала Коннелли поговорил с Парсонсом. Последний повторил рассказ о последовательности собственных перемещений 9 июня, в целом хорошо соответствовавший тому, как он рассказывал об этом ранее. Однако на этот раз Уилльям сделал кое-какие дополнения, не звучавшие ранее. В частности, он заявил, что перед посадкой в поезд на станции «Сейнт-Джеймс» зашёл в книжный магазин, где купил газету. Продавец показался ему подозрительным — он выглядел так, словно всю ночь пьянствовал. В магазине