Хроника моей жизни - Савва (Тихомиров)

письмо мое, как ни сильно возбужден был на меня гнев ее, она, как видно, не помнит долго зла; прислала письмо, в котором нижайше кланяется мне и просит по обычаю денег на хлеб и, между прочим, на причастие Святого Духа: так, вероятно, разумеет она таинство Причащения.

Какое темное и грубое невежество! Но, судя по вашему письму, я вижу в этом не более, как обман с ее стороны. Если она действительно располагается говеть, но затрудняется недостатком денег, то, я думаю, не отказался бы снабдить ее деньгами в таком случае муж ее: ведь, конечно, не Бог знает какая значительная сумма требуется на эти издержки. А если бы и отказался муж, то пусть она одолжится у кого-нибудь, и я с удовольствием готов заплатить за нее кому бы то ни было – только пусть удостоверит меня в этом не она сама, а ее кредитор или, всего лучше, отец ее духовный. Но до тех пор, пока я не удостоверюсь в действительном исполнении ее христианского долга, я не намерен посылать ей ни копейки денег.

Что сказать вам о себе? Благодарение Господу, мы с Петром Иванычем[98] пока здравствуем; делами своими занимаемся с должным усердием, живем мирно и, кажется, не скучаем. Занимаемся между прочим приготовлением мира. Сегодня, ранним утром, пожаловал к нам батюшка-царь; в 12 часов пойдем в Успенский собор встречать его. Целью приезда его – празднование столетнего юбилея одного из гвардейских полков, находящихся теперь в Москве, и дарование знамени 3-му кадетскому корпусу.

Других особенных новостей у нас, кажется, нет никаких: все по-старому.

За сим, приветствуя вас с приближающимся светоносным праздником Воскресения Христова, имею честь быть с братскою к вам любовию и душевным участием архимандрит Савва».

29-го числа писал мне преосвященный Иустин[99], епископ Владимирский:

«Ваше высокопреподобие, милостивый отец архимандрит!

Приношу вам искреннюю мою благодарность за присылку мне опыта ваших трудов по должности, вами занимаемой.

Я никогда не видал Патриаршей ризницы и имел об ней скудные сведения, почерпнутые из книг. Ваш Указатель значительно восполнил запасы моих сведений по сему предмету. Может быть, я когда-либо побываю в Москве. Тогда, надеюсь, вы покажете мне все сокровища ризницы.

Примите уверение в чувствах братской моей к вам любви и почтения, с которыми честь имею быть вашего высокопреподобия покорнейшим слугою, Иустин, епископ Владимирский.

Примечание. Святое миро в Киеве приготовляется не при Печерской Лавре, как замечено в Указателе, а при Софийском кафедральном соборе. Может быть, мироварение совершалось при Лавре в то несчастное время, когда Софийским собором владели униаты. Но мне не случалось нигде об этом читать. Если вы имеете об этом сведение, то прошу сообщить мне оное при удобном случае».

28-го числа писал я во Владимир преосвященнейшему епископу Иустину:

«Письмо вашего преосвященства от 29-го минувшего марта имел я честь получить 2-го текущего апреля. В письме этом, между прочим, ваше преосвященство изволили сделать мне замечание касательно приготовления святого мира в Киеве: с чувством глубочайшей благодарности я принял оное как свидетельство вашего милостивого внимания к моему произведению и спешу признаться вашему преосвященству в допущенной мною ошибке касательно места приготовления мира в Киеве. Действительно, по наведенным мною справкам, оказалось, что не в Киево-Печерской Лавре, как сказано в моем Указателе, приготовляется миро, а при Киево-Софийском соборе, как ваше преосвященство изволите утверждать. Свидетельство об этом встретил я и в печатной книге, именно в письмах о Богослужении Восточной церкви А.Н. Муравьева, и слышал на днях из уст одной особы, не раз бывавшей в Киеве при мироварении. Но каким образом допущена мною ошибка в рассуждении сего предмета, объяснить теперь удовлетворительно никак не могу. Помнится мне, когда я занимался составлением своего Указателя (а это было в 1851–2 годах), я спрашивал кого-то из Киевских о месте приготовления там мира; и, вероятно, мне дан ответ не совсем точный и ясный; не сказали ли, быть может, мне, что святое миро только хранится в Киево-Печерской Лавре и оттуда раздается, а я понял, что оно там и приготовляется. Но как бы то ни было, только теперь, по милости вашего преосвященства, я сам вижу свою ошибку и в следующем издании книги непременно исправлю ее.

С душевною признательностью готов был бы я принять подобного рода замечания и от других читателей моей книги, но, к сожалению, до сих пор, кроме вашего преосвященства, никто не почтил меня такою внимательностью, хотя и весьма многим представлена была мною книга[100].

Ваше преосвященство изъявляете желание видеть сокровища Патриаршей ризницы: я был бы очень счастлив, если бы имел случай доставить вам это удовольствие. Но я уверен, что в будущем августе представится мне этот благоприятный случай.

За сим, испрашивая вашего святительского благословения, имею честь быть, вашего преосвященства, милостивого отца и архипастыря, нижайший послушник Синодальный ризничий архимандрит Савва».

Далее я просил его преосвященство обратить милостивое внимание на бедственное положение семейства Царевских, описав подробно это семейство и мое к нему родственное отношение.

Относительно мироварения в Киеве я лично удостоверился в 1870 году, что оно в настоящее время совершается в Лавре, а не в Софийском соборе.

В первой половине мая (с 9-го по 17-е число) путешествовал я в Троицкую Лавру для поклонения святыне и для свидания с академическими и Вифанскими друзьями. Во время моего пребывания в Лавре, мимоездом в Петербурге, для присутствования в Святейшем Синоде, был там преосвященный Нил, архиепископ Ярославский, и посетил ризницу, где преимущественно интересовался, как любитель и знаток по части минералогии, драгоценными каменьями на утварях и облачениях. По прибытии в Москву он также желал видеть драгоценные сокровища Патриаршей ризницы, но без меня он не мог проникнуть в ризницу. Когда я возвратился из Лавры в Москву и явился на Троицкое подворье к митрополиту, владыка встретил меня такими словами: «А здесь, без тебя, был преосвященный Ярославский и хотел быть в Синодальной ризнице, но не мог». Когда я объяснил владыке, что преосвященный Нил интересуется не столько священными древностями, сколько драгоценными каменьями, он с ироническою улыбкою заметил: «Да, он славный натуралист…»

Ввиду предстоящей коронации государя императора и предполагаемого по сему случаю многолюдного стечения в Москву высоких особ и знаменитых представителей разных наций, я не мог не предвидеть крайнего затруднения в своем положении, не имея при себе благонадежного помощника. Поэтому я решился обратиться предварительно со словесною просьбою к высокопреосвященному митрополиту о назначении мне официального помощника по должности Синодального ризничего.

– А кого ты имеешь в виду себе помощником? – спросил меня владыка.

Я