Жизнь в белых перчатках - Керри Махер

— Трогательно, — сказал Ренье, отворачиваясь от Грейс и закладывая руки за спину. Теперь он снова смотрел на раскинувшийся перед ними вид. — Однако мать Александры третирует всех вокруг, чтобы вернуть трон своей семье, и я думаю, это типично именно для монарших кругов.

В голове у Грейс пронеслось множество вариантов ответа. Можно было снова напомнить, что и простые смертные часто поступают как героиня пьесы, используя родных в качестве инструментов для достижения своей цели; спросить, что именно в такой ситуации «типично для монарших кругов»; заявить что-нибудь наглое, взяв за основу вычитанную где-то информацию, что мать Ренье вела себя так же, как мать Александры. Но прежде, чем она успела что-то сказать, необходимость в ответе отпала благодаря одному из фотографов:

— Вы просили предупредить вас ближе к пяти часам, мисс Келли. Уже почти пора.

— Да, большое вам спасибо, — вежливо кивая, ответила она. К собственному удивлению, Грейс обнаружила: ей жаль, что ее время с князем Монако истекло.

Снова поворачиваясь к нему, она проговорила: — К сожалению, я должна вернуться в Кайны.

— Да, вас ждет ваше собственное королевство, — без всякой иронии, уважительно произнес Ренье.

Она рассмеялась, услышав этот лестный комментарий, и ответила:

— Полагаю, и ваше тоже.

— У меня всего лишь княжество. В Монако нет короля, — добродушно поправил Ренье. Потом грустно улыбнулся и, как показалось Грейс, тоже покраснел, отводя взгляд. Сквозившие сейчас в его поведении скромность и грусть задели в ней какую-то струну. — Тем не менее вы правы, меня всегда что-то да ждет, — добавил он, — и в самое неподходящее время.

Князь взял обе ее руки в свои, сухие и теплые. Его пожатие было твердым, а когда их глаза встретились, Грейс почувствовала, как электрический ток взаимного влечения побежал вверх и вниз от ладоней, а щеки окрасил горячий яркий румянец.

* * *

Через несколько дней после возвращения в Нью-Йорк из Франции Грейс сидела за новым письменным столом. У ее босых ног на новом ковре дремал Оливер. По контрасту со всевозможными роскошными новшествами в интерьере Грейс надела чуть ли не самые старые свои джинсы и мягкий шерстяной свитер, сохранившийся еще с барбизонских дней. Перед ней на столе стояли письменные принадлежности, лежала наготове стопка конвертов, а в руке она держала свою верную авторучку, подарок дяди Джорджа.

Нужно было написать куче народу — Жозефине, Мари, Рите. Лишь они и знали о ее короткой сладкогорькой интрижке с Жан-Пьером, которой по обоюдному согласию решено было положить конец. Произошло это при последней встрече на балконе ее номера люкс за совместным поеданием круассанов. Еще писем от нее ждали дядя Джордж и Хич. Какое счастье, что пташки Джей и Джуди устраивают сегодня вечеринку, где можно будет просто увидеться и обменяться новостями с большинством нью-йоркских друзей!

Однако она вдруг обнаружила, что первым делом взялась за письмо князю Ренье. Чтобы его сочинить, не понадобилось много времени, слова крутились в голове с того момента, когда Грейс села в самолет, чтобы вернуться в Штаты. Она написала:

Дорогой князь Ренье!

Спасибо Вам за Ваше гостеприимство в Монако. Я поймала себя на том, что с тех пор, как вернулась домой, думаю о Ваших садах, прекрасных видах и Вашем обществе.

Убеждена, что мой визит в Ваше княжество поможет мне сыграть принцессу Александру. У меня не было возможности упомянуть об этом в нашей беседе, но я уже играла ее однажды, пять лет назад, в телевизионном спектакле. Боюсь, та версия принцессы была несколько незрелой, поэтому я рада возможности снова сыграть ее, став несколько старше — а теперь еще и познакомившись с князем, который правит европейской страной; во многом того же желают для Александры ее родные (пусть с их желаниями, как Вы проницательно заметили, и связаны многие сложности).

В благодарна Полу Галанте за наше знакомство, жаль, времени на разговор оказалось так немного, хотелось бы побеседовать подольше.

С наилучшими пожеланиями на это солнечное лето, искренне Ваша,

Грейс

К ее удивлению, ответное письмо от князя пришло всего через несколько дней. Оно было написано на длинном хрустящем листе бумаги с двумя буквами R, обычной и в зеркальном отображении, под красной короной.

Дорогая Грейс!

Это я должен благодарить Вас за то, что, несмотря на очень плотный фестивальный график, Вы нашли время посетить мое маленькое княжество.

После Вашего отъезда я наконец-то посмотрел «Деревенскую девушку», и теперь мне совершенно ясно, почему Вас наградили за этот фильм. Роль Джорджи Элджин очень сильно отличается от тех, которые Вы исполняли у мистера Хичкока.

Должен признать, что, наблюдая за Вами, мистером Купером и мистером Гейблом, был поражен тонкостью и чуткостью, с которыми Вы играли. Я совершенно забыл, что вижу Грейс Келли, и был поглощен судьбой миссис Элджин. Примите мои поздравления — Вы целиком и полностью заслужили все одобрительные отзывы, которые получили за эту роль. Предвкушаю, как увижу Вашу принцессу Александру, и не сомневаюсь: все, что бы Вы ни привнесли в эту роль, станет лишь следствием Вашего таланта, а не посещения Монако, хоть мне и нравится льстить себя мыслью, что Вам там понравилось.

В том, что касается более долгих бесед, совершенно с Вами согласен. Надеюсь, нам удастся поговорить подольше. Дело в том, что во время каникул я планирую посетить Соединенные Штаты, ведь, как бы я ни любил солнце Монако, время от времени мне нужно от него отдыхать. Подозреваю, что снежное Рождество — именно то, в чем я нуждаюсь, чтобы с новой силой оценить потом все преимущества своего княжества.

Возможно, нам удастся встретиться, если мой визит состоится? А пока я буду с нетерпением ждать еще одного Вашего письма. Скажите, когда начнутся съемки «Лебедя»? Работаете ли Вы над чем-то еще?

Искренне Ваш,

(просто) Ренье

Предложение переписываться так озадачило ее, что показалось сюрреалистическим. Грейс вспомнилась та искра, которая проскочила между ними при расставании. Без сомнения, Ренье тоже это почувствовал, и она восхищалась, что он никак не упомянул о произошедшем, хоть и гадала, вспоминалось ли ему об этом так же часто, как ей. Что ж, решила Грейс, от одного письма вреда точно не будет. Одна мысль, что они могут стать друг для друга кем-то большим, чем друзья по переписке, казалась смехотворной…

И все же… ну зачем бы князю ей писать, не имея намерений определенного рода? Она достаточна знала жизнь, чтобы понимать: мужчины не станут тратить время или деньги на женщину, от которой ничего