Первый русский генерал Венедикт Змеёв. Начало российской регулярной армии - Сергей Тимофеевич Минаков

выше находит надежное подтверждение в других, более достоверных свидетельствах. В частности, сведения о производстве Мензиса в генералы в 1672 г. Достоверно то, что это произошло лишь в 1694 г. и, скорее всего, благодаря содействию Гордона, а не наоборот. Вообще ничего не подтверждает доверительные отношения между Мензисом и царем Петром, Нарышкиными, по крайней мере, до 1689 г.

Можно полагать, что «военные потехи» царя Петра, начавшиеся с 1675 г. в Кремле, были перенесены затем, после удаления его в 1682 г. в Преображенское, там, в его загородной резиденции. Поэтому начало «потешных» мы имеем все основания определять не с 1683, а с 1675 г. Однако, если мы исходим из того, что из «Петровских потешных» выросла затем русская регулярная армия, необходимо обратить внимание не только и не столько на истоки появления «воинских потех» молодого царя, сколько на то, почему же эти «потехи» привели к превращению их в настоящее «регулярное войско», а также в какой мере правомочно традиционное утверждение, что русская регулярная армия выросла именно из «потешных полков» Петра I.

«Военные потехи» царя Петра не были чем-то особенным в традициях воспитания царских детей. Известно, например, что военные игрушки были еще у старшего сына Ивана Грозного, царевича Ивана Ивановича – маленький шлем с надписью, сообщавшей о том, что сделан он был по повелению царя Ивана Васильевича для своего сына Ивана-царевича685. Множество свидетельств об игрушечных барабанах, бердышах, топориках, «воинских знамен», пистолетах, саблях, карабинах, пищалях, деревянных пушках для царевичей (будущих царей) Алексея Михайловича, Федора Алексеевича и Петра Алексеевича686, копьях, луках со стрелами687. Сохранились свидетельства о «потешных» стрельбах из луков688. Набор игрушек для «военных потех» царевича, затем царя, Петра, начиная с 1674 по 1680 гг., мало чем отличался от таковых же для его предшественников689. Несомненно, новым было начало настоящих «потешных» стрельб из пушек, с 30 мая 1683 г.

Фрагментарные сведения о «воинских потехах» царя Петра возобновляются с 1683 г. 30 мая 1683 г. сообщалось, что «Пушкарского приказа гранатного и огнестрельного дела русскими мастерами и учениками произведена была потешная огнестрельная стрельба под руководством огнестрельного мастера Семиона Зоммера»690. С. Зоммер был капитаном 1-го Московского выборного Государева полка солдатского строя Аггея Шепелева. Он мог быть одним из источников сведений для Петра об устроении Первого Московского Государева полка солдатского строя Аггея Шепелева, т. е. «регулярного солдатского войска». Следующее сообщение такого же рода относится к 4 июля 1684 г., когда «отданы делать вновь к четырем пушкам станки, да три станка починивать вновь же Семеновской слободы тяглецу Гришке Тихомирову и т. д.»691. Историки «старой гвардии» российских императоров считали, что «если относить зарождение потешных к 1683 году, то приходится признать и то, что начало им было положено в селе Воробьеве в день рождения Петра, т. е. 30 мая, когда впервые раздался потешный выстрел»692.

В августе 1683 г. упоминаются 10 человек стряпчих конюхов, состоящих «у потешных лошадей», и среди них Сергей Бухвостов и Еким Воронин – будущие первые солдаты «потешного полка»693. Однако пока это лишь «конюхи», состоящие у «потешных лошадей», а не «потешный полк». Следует обратить внимание на то, что речь шла не просто о «конюхах», которые могли использоваться в качестве личного состава «потешного полка». В данном случае прямо указывается их назначение и их функция: «конюхи, стоящие у потешных лошадей». При этом указывается, что это не просто конюхи, а конюхи для царской «лошадиной потехи» в чине «стряпчих». Это не простолюдины, а лица дворянского происхождения.

В последующие 1684–1685 гг. в документах много упоминаний о присылке в Преображенское по требованию царя Петра всевозможного оружия694. Так, 22 ноября 1684 г. в Преображенское были отправлены по его требованию алебарды, протазаны, палаши, шпаги, пищали золоченые, мушкеты, булатные топоры, бердыши и т. п., всего 71 предмет695. Такого же рода царские заказы выполнялись и в 1685 г.696 Возводились постройки для «потешных дел»697. Однако все это не особенно выходило за пределы традиционных «воинских потех» малолетних царей и царевичей. Пока еще никаких конкретных и достоверных сведений о формировании «потешного полка» в документах не встречается.

Первоначально это «потешные конюхи», «стремянные конюхи», «задворные конюхи» и «стряпчие конюхи». Все те вышеописанные чины – люди честные и пожалованные годовым денежным жалованьем и поместьями и вотчинами»698. В одной сотне с сокольниками были «стремянные», а за ними – «задворные» и «стряпчие конюхи»699, но еще не «потешное войско», не «потешный полк». Однако в составе участников «воинских потех» царя Петра были и дети из весьма знатных родов, окружавшие царя, так называемые «комнатные стольники»700. С 10 лет в стольниках царицыных, а с 15–17 лет – в стольниках царских.

Традиционная информация о «потешном войске» царя Петра обычно сводилась к следующему. Первоначально «потешные» проживали в Преображенском. Уже в 1683 г. всего «потешных» было 50 человек, хотя нет никаких достоверных сведений о том, что это был именно военный «потешный полк». В следующем, 1684 г. их было уже 300 человек. В 1685 г. «потешные» уже были организованы в роту. В 1685 г. капитаном «потешной роты» был И.И. Бутурлин, а поручиком в этой роте – князь А.И. Репнин (1668–1726). Лишь в 1687 г., когда в составе «потешных» было уже до 1 тысячи человек и в Преображенском стало тесно, часть их была переведена в соседнее село Семеновское. С этим событием обычно связывается начало нового периода в организации «потешного войска». Полагают, что именно это событие встревожило правительство царевны Софьи. При этом ссылаются часто на показания Федора Шакловитого на допросе: «В прошлом-де в 1687 году в Великий пост объявилось письмо на Лубянке… а в то время у Великого Государя Петра Алексеевича учали прибирать потешных конюхов и оттого учало быть опасение»701.

Второе важное обстоятельство заключается в том, что в своих показаниях Шакловитый говорит: «Учали прибирать потешных конюхов». Именно так называет «потешных» царя Петра и генерал Гордон – свидетель, очень точный в названиях, терминах и определениях. Выше уже отмечалось, что первоначально, с августа 1683 г. это были «стряпчие-конюхи, состоявшие у потешных лошадей». Их «потешные» функции поменялись к осени 1688 г.

Трудно сказать с точностью, когда царь Петр познакомился с генералом Гордоном. Речь идет не о формальном знакомстве, когда те ли иные военачальники представлялись царям, как тогда это называлось, «были у руки государевой». Чаще всего этот порядок был принят перед отправлением воинских частей в поход. В этом смысле впервые Гордон увидел царя Петра в «день совета» 25 января 1688 г. Как он записал, «День совета, в коем заседали оба царя и принцесса; младший царь – в первый раз»702. В следующий раз, по