Наагатинские и Салейские хроники - Екатерина Ивановна Гичко

в этот раз дурное расположение духа Врея его ничуть не озаботило. Ступив на землю, хайнес поднял лицо к темнеющему небу и довольно улыбнулся разбитыми губами.

– Я думал, что-то серьёзное, – едва слышно шипел разъярённый помощник.

– Это было серьёзно и очень важно, – заверил его Иерхарид.

– Что подумают придворные, когда увидят вас в таком состоянии?

– О, мне тоже интересно, – хайнес весело сощурил глаза.

На левой его щеке красовалась уже запёкшаяся кровью и казавшаяся чёрной царапина, скула лиловела наливающимся синяком, а в уголках припухших губ влажно блестела кровь. Таким «красивым» подданные своего повелителя не видели уже очень давно. Впрочем, господин Арим сейчас выглядит куда хуже… Иер со светлой радостью, как на распустившиеся цветы, посмотрел на свои сбитые костяшки. Правый бок ныл болью, но душа радостно пела.

Врей больше злился на себя. Додумался же отпустить господина одного! Но, Тёмные побери, их с господином Шерехом лица были столь серьёзны, и помощник допустил, что дело тайное и знать о нём никому не нужно. А повелитель морду бить пошёл! И этот поганец Арим, вообразив, что хайнес сейчас совсем его прикончит, сопротивляться посмел.

– Завтра по городу слухи поползут! – продолжал шипеть помощник. – Вы его с крыши сбросили, и он сломал себе руку и ногу.

– Я его не сбрасывал, – Иерхарид прищурился, как кот, – он сам упал. Зацепился носком сапога за черепицу и…

Врей отмахнулся. Это он уже слышал из уст самого Арима. И не сомневался, что дядя Лийриши будет молчать об участии хайнеса в падении. Должен же этот идиот понимать, что в следующий раз жизнь ему могут не оставить.

– Кроме того, шрамы мужчин украшают, – с достоинством добавил хайнес.

– Особенно в глазах юных девочек, – Врей мстительно ударил в самое болезненное место. – Вот как увидит вас одна такая рыжая девочка и обомлеет. Оказывается, господин бить умеет. Как страшно!

Улыбка медленно сползла с лица Иерхарида, и он с опаской посмотрел в сторону парадного входа.

Но опасность пришла со стороны парка.

– Ого, – Узээриш изумлённо присвистнул, узрев отца, и возмущённо посмотрел на Врея.

Тот ответил злым взглядом, и Риш понял, что помощника в очередной раз обманул господин. И с интересом взглянул на отца.

– И кто это тебя так?

– Риш, я же не спрашиваю, кто тебя бьёт, когда ты разукрашенный являешься, – мягко усовестил сына Иер.

– Тебе и так докладывают. Врей?

– Дяде госпожи Лийриши руки-ноги переломал, – желчно отозвался тот.

Узээриш опять присвистнул.

– Мелкая будет в ужасе.

Он имел ввиду, что в ужасе она будет от увечий хайнеса, но отец воспринял это по-другому.

– Она тебя, кстати, ищет. Не говорит, что тебя, но по её мордашке и так ясно, – Риш поморщился. – Наверное, уже у входа поджидает.

– Зайдём с другой стороны, – тут же решил Иер.

– А то она в окно не увидит и не перебежит куда надо!

Иер досадливо потрогал царапину на лице и пихнул сына в спину.

– Иди первым, отвлечёшь.

– Ну где же он? – Лийриша судорожно стискивала перебинтованные пальчики и то и дело подбегала к окну.

Хайнес стоял у парадной лестницы вместе с хайреном и помощником и заходить не торопился. В груди в очередной раз сжалось отчаяние, и девушка прерывисто вздохнула. Лицо горело от недавних слёз, а рассказ Арваны продолжал живо будоражить её. Дядя теперь понимает, что их тайна разделена на троих, и если за себя Лийриша не боялась, то от страха за Арвану ноги подкашивались. Она совсем ничего не может сделать. Несовершеннолетняя, которая своим имуществом не вправе распоряжаться. У которой нет никакого влияния, слово которой ничего не стоит.

Сумасшедшая.

Она знала только одного оборотня, к которому могла обратиться за помощью, но он топтался у входа и никак не желал входить.

Вот наконец за дверью раздались приглушённые голоса, створка подалась наружу, и Лийриша, зажмурившись, бросилась на колени в ноги вошедшему хайнесу.

– Господин, прошу вас, женитесь на мне!

Раздался потрясённый вздох, кто-то закашлял, и девушка открыла глаза и робко посмотрела наверх.

И застыла, потрясённо распахнув глаза.

На неё с неменьшим изумлением таращился Узээриш.

– Что? – Лийриша отшатнулась с таким возмущением, будто её насильно швырнули в ноги наследнику. – Не за тебя! Нет!

– Какая радость! – с ещё большим возмущением ощерился тот. – Подожди, – лицо его омрачилось озарением, – а за кого…

Лийриша уже развернулась в сторону хайнеса и склонилась, утыкаясь лицом в колени.

Смятение, охватившее Иерхарида, когда девушка бросилась в ноги его сына с таким смелым предложением, отпустило его, и он облегчённо вздохнул.

– И не мечтай! – осадил Лийришу Узээриш и, склонившись, схватил её за воротник, чтобы поднять.

– Риш, не трогай, – отец сурово посмотрел на него, и хайрен неохотно отступил.

Присев рядом с девушкой на корточки, Иер ласково спросил:

– Риша, что-то случилось?

Та отрицательно повозила лицом по коленям.

– Иди сюда.

Иерхарид подхватил её под мышки и встал, поднимая девушку. Та покорно повисла в его руках и с опаской посмотрела на него. Брови изумлённо изогнулись.

– Ваше лицо… – выдохнула она.

– А, несчастный случай, – безоблачно улыбнулся хайнес. – Какой-то бродяга выскочил перед каретой, и та слишком резко остановилась. Ударился лицом о Врея.

Врей поперхнулся.

– Больно? – Лийриша осторожно коснулась пальцами запёкшейся корочки царапины, но искренне посочувствовать повелителю не смогла: собственные тревоги снедали сильнее.

– Ты плакала, – заметил очевидное Иер, смотря на неё снизу вверх. – Что случилось? Расскажи мне.

Его голос звучал так мягко и с такой искренней обеспокоенностью, что Лийриша вдруг подумала: может, и необязательно просить господина поделиться каплей своей власти. Может, он и так поможет. Сам.

Поникнув, девушка вытерла рукавом заслезившийся глаз и тихонечко попросила:

– Можно мне поговорить с вами?

Иерхарид открыл дверь перед понурившейся девушкой, пропуская её в свой малый кабинет – комнату без приёмной и обставленной куда уютнее, чем официальная приёмная. Красноватый свет заката смешивался с коричнево-зелёными цветами интерьера, погружая комнату в зловещий сумрак. Щелчок пальцев, и к потолку всплыли три желтоватых светляка. Жутковатые сумерки сменились мягким золотистым полумраком, и в кабинете словно бы потеплело.

– Садись, – хайнес обогнул Лийришу и выдвинул для неё стул.

Девушка села, а мужчина вытащил собственное тяжёлое кресло