Сталинград. Как состоялся триумф Красной Армии - Майкл К. Джонс

Паулюс начал развертывать войска для этого крупнейшего из до сих пор предпринимавшихся штурмов города. Чуйков подсчитывал, что на него должно было обрушиться девять немецких дивизий с общей численностью около 90 000 бойцов при поддержке 2000 орудий и минометов и более трехсот танков. Его собственная армия была усилена в начале октября. 39-я гвардейская дивизия генерала Гурьева заняла позиции позади истерзанной в боях 193-й дивизии Смехотворова на заводе «Красный Октябрь», 308-я дивизия Гуртьева переместилась на завод «Баррикады», а 37-я гвардейская дивизия Жолудева заняла Тракторный завод. Но эти дивизии были истощены в боях первой недели октября, и Чуйков оставался не уверен, обладает ли он достаточным количеством людей, чтобы противостоять новому натиску.

Общая численность 62-й армии в этот критический момент обычно оценивается как 50 000 бойцов и 80 танков, что давало немцам почти двукратное преимущество в пехоте и четырехкратное в танках. В действительности положение защитников города было гораздо хуже. «Вышеназванная численность войск на этот период значительно раздута и вводит в заблуждение, – говорит Мережко. – Когда Паулюс предпринял свою крупнейшую атаку против нас в середине октября, у него было в пять-шесть раз больше пехоты и в двенадцать раз больше танков».

Многие из новых дивизий достигли Чуйкова с некомплектом личного состава. 39-я гвардейская дивизия Гурьева переправилась в Сталинград 1 октября лишь с 3800 бойцов, что составляло треть от полного комплекта, в 308-й дивизии Гуртьева было еще меньше солдат. Силы армейской 23-й танковой бригады, составлявшие, согласно записям, восемьдесят один танк, фактически сократились до тринадцати боеспособных танков и еще восьми, которые можно было использовать как неподвижные огневые точки. Когда посланная для усиления 84-я бригада переправлялась через Волгу, выяснилось, что все входившие в нее тяжелые танки, включая «Т-34», оказались слишком велики для речных барж, и их пришлось оставить на дальнем берегу. Вдобавок ко всему существовало немецкое воздушное превосходство, которое Чуйков метко назвал «непобедимой козырной картой в атаке».

62-я армия могла бы располагать и большими силами. Но руководство Сталинградским фронтом экономно придерживало дивизии и поставки обеспечения в надежде на последующее контрнаступление в ноябре. Однако, как Чуйков многократно подчеркивал в частных разговорах, «если бы немцам на этом этапе удалось прорваться и столкнуть защитников города в Волгу, контрнаступления не последовало бы. Психологический эффект от потери Сталинграда был бы катастрофическим».

Военный историк Стефан Уолш в своем исследовании «Сталинград: адский котел» дал яркую общую характеристику ситуации: «14 октября 1942 года Гитлер приостановил все немецкие операции за пределами Восточного фронта. С этих пор Сталинград стал целью, по успеху или неудаче в достижении которой оценивались результаты кампании 1942 года… Паулюс знал, что он должен сломить волю армии Чуйкова, поскольку Гитлер был уверен, что поражение под Сталинградом сломит боевой дух Советского Союза. 6-я армия была в одном шаге от того, чтобы сделать решающее усилие и добиться этого, в то время как бойцы 62-й армии Чуйкова находились на пределе человеческой прочности».

Редут Жолудева

37-я гвардейская дивизия генерала Виктора Жолудева занимала особое место в русской линии обороны. Это была сильная дивизия десантников, уверенных в себе и безукоризненно снаряженных, им была присуща и удивительная кастовость, свойственная элитным формированиям. Мережко вспоминает: «Посещение КП Жолудева запомнилось мне больше, чем многое другое. В Сталинграде ничего не давалось легко, но добраться до этого места было невероятно сложным: командный пункт представлял собой нечто вроде редута на самом краю нашей обороны. Жолудев представлял собой харизматичного командира. Он был сравнительно молодым для генерала (ему было около тридцати пяти лет), высоким, стройным, статным и очень смелым. Он всегда оставался спокоен и внушал неподдельное уважение своим людям. Его солдаты стояли с иголочки обмундированные, с десантными ножами на ремнях. У ножа самого Жолудева была черная инкрустированная ручка. Его дивизия произвела тогда большое впечатление. Мы поняли, что такие бойцы будут крайне важны для нас».

37-я гвардейская дивизия с самого начала проявила оперативность и собранность. Когда войска ее 109-го полка достигли Сталинграда поздно вечером 3 октября, они даже опередили намеченный график. Чуйков, Крылов и Гуров спустились к волжской набережной, чтобы наблюдать их высадку. Среди всей этой спешной деятельности один из комбатов, капитан Ткаченко, смотрел на своих бойцов с раздражением. «Почему твои ребята медлят, что-нибудь нужно? – немедленно отреагировал один из группы офицеров, стоявших у переправы. – Я командарм Чуйков. Из какой вы дивизии – из 37-й гвардейской?» – «Да, да, 37-я десантная», – ответил Ткаченко, все еще возмущаясь заминкой. Чуйков, Крылов и Гуров переглянулись и расхохотались. «Десантники, как вы оказались здесь так быстро? Вас что, перебросили на самолете?» – пошутил Гуров. Ткаченко ответил с достоинством: «Да, мы прилетели, но на собственных ногах, спеша дать отпор врагу». Гуров подошел к нему. «Хорошие парни, – сказал он с теплотой, – хорошие парни», – и пожал капитану руку.

Несколько минут командующий 62-й армией смотрел, как лодки разгружались у береговой линии. Затем Чуйков отозвал Ткаченко в сторону. «Почему у вас так мало пехоты?» – спросил он с тревогой. «Не беспокойтесь, товарищ командующий, – ответил Ткаченко. – Мы загрузили лодки боеприпасами и провиантом. Пехота переправляется по понтонному мосту». 37-я гвардейская дивизия использовала альтернативную переправу через Волгу, известную как 62-я переправа, место высадки которой находилось позади завода «Красный Октябрь». Она была дополнена понтонным мостом, пересекавшим реку в районе Зайцевского острова. После того как немцы вывели из строя центральную переправу, это было последним уцелевшим водным путем 62-й армии, связывавшим восточный и западный берега Волги.

Чуйков, очевидно под впечатлением, несколько мгновений стоял безмолвно. Затем он улыбнулся: «Продолжайте двигаться так же быстро. Не буду отвлекать вас больше, капитан. Твои ребята великолепны. Усильте оборонные позиции в рабочем поселке Тракторного завода».

Небольшие эпизоды, подобные этому, много говорят о том, как действовала 62-я армия. Как уже описывалось, днем раньше армейское командование чуть не сгорело, когда его КП, расположенный у нефтяных баков позади завода «Красный Октябрь», был залит морем горящей нефти. Немцы определили место нахождения командного пункта, начали бомбардировочный налет по нему и ударили по нефтяным бакам, которые оставались до половины заполненные топливом. Чуйков сказал просто: «Окруженные огнем, мы остались на месте и тем самым сохранили управление войсками. Пожар длился несколько суток, но подготовленного запасного командного пункта армии у нас не было – все части, в том числе и саперные, были в бою,