Писательская рота - Сергей Егорович Михеенков

— сын Алексей, в 1938-м — дочь Наталья. В дальнейшем сын выберет профессию военного, дослужится до инженер-полковника ВВС. Наталья станет журналистом, будет заниматься музыковедением. Многое будет делать для увековечения памяти отца после его ухода из жизни.

В конце 1930-х и на востоке, и на западе загудело, зарокотало, запахло порохом. Японцы захватили обширные материковые земли в Маньчжурии на границе с нашим Забайкальем. Гитлер силой и хитрой дипломатией кнута и пряника подгребал под свою руку Европу.

Старый солдат, Сурков не мог оставаться в стороне от этих грозных событий. Участвовал в походе в Западную Белоруссию. Когда началась Зимняя война с Финляндией, в качестве военного корреспондента армейской газеты «Героический поход» отбыл из Москвы на фронт. После войны Сурков написал книгу «Декабрьский дневник».

На Зимнюю войну военкорами и солдатами ушли добровольцами многие писатели. Кто-то не вернулся. Впоследствии об этой войне рассказали её участники Геннадий Фиш, Михаил Дудин, Николай Чуковский, Сергей Наровчатов, Леонид Соболев, Александр Твардовский. Погибли в бою поэты Николай Отрада и Арон Копштейн. На всякой войне поэты гибнут первыми…

В 1940–1941 годах Сурков был главным редактором журнала «Новый мир».

В это время по Всесоюзному радио широко звучат песни на его стихи.

И вот началась новая война…

После трудного лета 1941 года Верховному доложили, что на фронте очень много гибнет учёных, писателей, преподавателей университетов и институтов. На фронт они ушли добровольцами, как правило, в дивизиях народного ополчения, рядовыми бойцами или младшими командирами. Гражданский и патриотический дух этих людей был высок, желание драться с врагом было искренним и сильным, но воинская выучка, умение держать в руках оружие не всегда дотягивали до первого и второго. И Сталин приказал отозвать с фронта учёных, а писателей, поэтов распределили по редакциям газет. Гибли и военные корреспонденты из писательской роты. Евгений Петров, Аркадий Гайдар…

Всю войну Алексей Сурков был военным корреспондентом газет «Красноармейская правда» и «Красная звезда». В действующей армии на фронте с первых дней. В 1943 году получил погоны подполковника. Военная форма 44-летнему подполковнику шла — худощавый, стройный, с сухим обветренным лицом. Внешне он сильно походил на окопного комбата.

Летом 1941 года в Белоруссии Сурков, собирая материал для фронтовой газеты «Красноармейская правда», прибыл в одну из стрелковых дивизий. Ему дали почитать политдонесение, поступившее из 410-го полка, только что вышедшего из окружения.

…Боец Иван Пашков был отправлен в разведку. Во время поиска попал в засаду. Немцы кинулись на него из зарослей кустарника, выбили из рук винтовку, скрутили и повели к своему командиру. Ни на один вопрос немецкого офицера Иван Пашков не дал ответа. Тогда его вывели на поляну, дали лопату и приказали копать могилу…

Сурков читал политдонесение, к которому прилагалось донесение самого разведчика Пашкова, и мгновенно понял, что попало ему в руки.

БАЛЛАДА О РАЗВЕДЧИКЕ ИВАНЕ ПАШКОВЕ

Видно, был я в тот вечер в разведке плох,

Видно, хитростью я ослаб.

Заманили в засаду, взяли врасплох,

Притащили к начальству, в штаб.

Парабеллум приставили мне к виску.

— Говори, — кричат, — не крути.

Сколько красных в лесу?

— Как в море песку!

— Сколько пушек?

— Сходи, сочти!

Тут начальник, в сердцах, раскроил мне бровь,

Приказал щекотать штыком.

— Отвечай на вопросы, собачья кровь!

Не прикидывайся дураком!

В трёх соснах, говорит, подлец, не кружись,

Отвечай, подлец, не грубя.

Скажешь правду — в награду получишь жизнь,

Утаишь — пеняй на себя.

Если бьют тебя наотмашь — боль сильна.

Это надо, браток, понять.

Я прикинул в уме — дорога цена!

И решил на себя пенять.

Рвали руки — и раз, и другой, и пять.

Били в спину и по плечу.

Мне о всём, понимаешь, жуть вспоминать.

Вспоминать о том не хочу.

Видит главный — пытка меня не берёт.

Разорвал протокол со зла.

Дали в руки лопату — топай вперёд!

Повели меня из села.

Сам себе я взбивал земляную постель,

И меня торопил приклад.

Для неважных стрелков хорошая цель —

Безоружный красный солдат.

Разомкнули они у могилы кольцо.

Бить в упор — не большая честь!

Сколько вспышек ударило мне в лицо,

Я не мог, понимаешь, счесть.

В грудь толкнуло, наземь упал ничком.

Под рубахой жжёт горячо.

Офицер подошёл, ударил носком,

Сверху пулей кольнул в плечо.

Я лежу, не дышу, мертвяк мертвяком.

Порешили, что амба мне.

Застучали лопаты. Глиняный ком

Холодком прошёл по спине.

Закопали меня и ушли в село.

Тяжким грузом сдавило грудь.

Шевельнул ногами, а ноги свело.

Глиной рот набит — не вздохнуть.

Задохнуться в могиле какая сласть?

Стал пытать я судьбу-каргу.

И откуда вдруг сила во мне взялась,

До сих пор понять не могу.

Повернулся, руками глину разгрёб.

Сам себя ощупал — живой!

Под ногами холодный глиняный гроб,

Небо в звёздах над головой.

Целовал я сырые комья земли,

Уползая к ребятам, в лес.

В десять тридцать меня враги погребли,

А в одиннадцать я воскрес.

Через день после первых моих похорон

Я про раны свои забыл

И в патронник опять досылал патрон

И могильщиков снова бил.

1941

Но стихи пришли не сразу. Вначале военкор Сурков написал о разведчике Иване Пашкове очерк и опубликовал его во фронтовой газете. Ничего выдумывать не пришлось.

На теле «расстрелянного» военврач в лазарете насчитал четырнадцать штыковых и три огнестрельных ранения. Полтора года залечивали разведчику раны. После госпиталя Иван Пашков снова вернулся в строй. Дошёл до Победы.

В 1971 году в редакции «Комсомольской правды» произошла встреча фронтовиков — бывшего разведчика 410-го стрелкового полка Ивана Пашкова и бывшего военного корреспондента фронтовой газеты «Красноармейская правда» Алексея Суркова.

Летом 1941 года, когда в «Красноармейской правде» появилась баллада о разведчике, боевые товарищи Ивана Пашкова переписывали стихи и выучивали их наизусть.

Что и говорить, поэзии в «Балладе…», может, и немного, но её строки поднимали дух бойцов, вселяли в них веру в собственные силы, в правоту своего ратного дела.

А теперь другая история.

О том, как родились стихи для песни «В землянке».

Война всколыхнула самые глубинные силы русского народа, в том числе и творческие. Война оставила много прекрасных песен, которые поются и теперь, став народными. Хотя у них есть и авторы