Апокрифы Древней Руси. Тексты и исследования - Автор Неизвестен

Апокрифическая трактовка рая не совпадает с ортодоксально-церковной, хотя внутри и той и другой традиции не наблюдается единообразия. Расхождения как по существу, так и в частностях объясняются отсутствием характеристик рая в Св. Писании. Разрозненные и неоднозначные библейские и евангельские высказывания о царстве божьем не дают четкого понятия об ином мире и посмертном существовании. Недоговоренность о вещах столь важных для религиозного сознания побуждала к работе мысли в соответствующем направлении. Интерес к теме рая усиливался в связи с периодически захватывавшими христианский мир эсхатологическими ожиданиями. Одним из итогов поисков в этом направлении и было появление цикла апокрифических сказаний о рае и его многочисленных версий. Литература о земном рае появляется, главным образом, в V-VII вв., в последующем она лишь тиражируется в списках с незначительными видоизменениями и дополнениями.

Весьма характерно, что на Руси, в связи с христианизацией и распространением переводной литературы, многочисленные представления о рае стали доступны образованной части древнерусского общества. Среди духовенства различные версии рая возбудили идейные споры, оставившие заметный след в истории отечественной мысли. Во второй половине XIV в. новгородский архиепископ Василий Калика, занимавший кафедру с 1331 по 1352 г., пишет полемическое послание тверскому епископу Федору Доброму о земном рае. В его сочинении нашли отражение основные апокрифические тексты, повествовавшие о чувственном рае как реальности. В «Послании о рае» суть проблемы отнюдь не сводится только к тому — надо или не надо верить в существование земного рая. Рассуждения по частному церковно-доктринальному вопросу разворачиваются в целую панораму идей философско-мировоззренческого звучания. Инициированные апокрифами рассуждения Василия, 'равно как и сами неканонические произведения, находившиеся в его поле зрения, заключают в себе богатое содержание. Повествовательной оболочкой памятников объемлется религиозно-богословский, исторический, нравственно-назидательный и философско-мировоззренческий пласты. В относящихся к теме земного рая произведениях разрешаются онтологические проблемы соотношения духовного и материального начал бытия. Гносеологический характер имеет разделение чувственного, рационального и символико-аллегорического способов познания бытия в их конкретном применении к исследованию природы рая. Кроме того, разнообразные варианты локализации рая имеют самое непосредственное отношение к глобальной картине мироздания и поэтому они включаются в разные космологические схемы.

Выделяя особый философско-мировоззренческий пласт апокрифов, необходимо сказать о специфике его «представленное™» в неканоническом религиозном повествовании. Древнерусской, как собственно и восточнохристианской, литературе была чужда спекулятивная направленность в принципе. Соответствующие идеи философско-мировоззренческого характера приходится вычленять из контекста совершенно не философского. Но уж такова специфика русской мысли, когда сюжет и жанр текстов задают конкретику тем, в проработке которых, не на понятийном и рассудочном уровнях, а как бы исподволь, через исходные посылки суждений, вскрываются те или иные мировоззренческие предпочтения. При этом исходные предпосылки мировоззренческих предпочтений чаще всего не обозначаются в конкретных определениях, они заключаются между строк, в логике повествования. Способ передачи смысло-значимого содержания философско-мировоззренческого характера через контекст лучше всего рассмотреть на конкретных примерах.

Источников, которые знакомили древнерусского читателя с представлениями о земном рае, гораздо больше, чем приводит в своем «Послании о рае» Василий Калика. Непосредственным возбудителем интереса к теме был библейский рассказ о насаждении рая на Востоке (Быт. 2,9), Моисеево повествование о поселении в Эдемском саду Адама — «венца творения» (Быт. 2, 15), а также указания на то, что четыре крупнейших реки вытекают непосредственно из райских пределов (Быт. 2, 10). На основе этих библейских постулатов Козьма Индикоплов — известный сторонник буквализма в трактовке Св. Писания, — выстраивает свою картину мира, отделяя рай от четырехугольной земли водной преградой. Тема четырех мировых рек в связи с земной топографией рая и историей Адама является постоянным мотивом редакций «Беседы трех святителей» (см.: Мочулъский В.Н. Следы народной библии в славянской и древнерусской письменности. Одесса. 1893. С. 101-104). Близок Индикоплову апокриф «О всей твари», помещающий рай и муки на острове, отделенном Океаном от четырехугольной земли (см.: Памятники отреченной литературы, собранные и изданные Н. Тихонравовым. Т. 1. СПб., 1863. С. 298-300).

Сразу несколько ветхозаветных апокрифов в подробностях живого, занимательного повествования детализируют и существенно дополняют скупые строки Книги Бытия о пребывании первых людей в раю и их грехопадении. В «Исповедании Евы», например, рассказывается о том, как Бог передал рай во владение человеку и, покинув свое творение, поднялся на небеса. После преступления божьих заповедей Адам и Ева изгоняются из рая и живут близ райских мест, которыми оказывается отделенная для жизни падшего человека седьмая часть Эдемского сада (Памятники... Т. 1. С. 350). В «Житии Адама и Евы» («Слово об Адаме и Еве») повествуется о том, как Бог сходит с небес в рай и изгоняет согрешившую пару. У ворот рая Адам видит сон, в котором раскрывается судьба его потомков. Здесь же, у врат райских, он плачет и молится об избавлении от страданий в пустой и неустроенной земле. После этого Бог «отлучи седьмую часть от рая», «иизгна все скоты и звери из рая» и «предал» их Адаму. Незадолго до кончины первосозданного человека Ева и Сиф отправились в рай, чтобы принести оттуда растения для облегчения болезни Адама. После этого похода отрешенных от обители блаженства людей доступ в райские кущи закрывается («изве'Доша нас ангели из рая и затвориша рай ангели от нас»). Когда Адам умер, дух его оказывается в третьем небе, а тело пребывает в раю (Памятники... Т. 1. С. 1-11).

Мотив путешествия Сифа к раю, ввиду распространенности убеждения о райском саде как части природного мира, вошел в различные произведения древнерусской письменности: «Беседу трех святителей», «Палею», «Хронограф» и некоторые сборники смешанного состава. В Хиландрском списке «Откровения Мефодия Патарского» говорится, что Сиф «взведе род свой горе на гору некую близ сущу рая» (Истран В.М. Откровение Мефодия Патарского. С. 85). Иные рассказы, повествующие о посещении Сифом рая (вот откуда берет свое начало жанр хождений к раю!), содержат впечатляющее дополнение о грозной страже райских врат, изолирующей по приказу Бога обитель праведных от мира. В зависимости от редакций это или огненные ангелы, или лютые звери «рекомые горгонии», сопоставимые с такими стражами иного мира, как пес Цербер или собаки Сарамеа. К апокрифическим текстам того же круга можно отнести рукописную книгу «Синаксарь» (XVI в.), где говорится, что пшеницу для первого земледельца (ратая Каина) принес из рая архангел Михаил (см.: Мочулъский В.Н. Указ, соч. С. 73).

Примеры историко-библейского апокрифического характера можно было бы без труда умножить. Однако приведенные сведения вполне красноречиво свидетельствуют о том, что апокрифическая картина мироздания не была настолько