Египетский дом - Алла Дубровская

В громадном торговом зале Lehman Brothers скорее напоминающем Лас–Вегас, чем чинное отделение банковских служащих, Фолд развернулся вовсю. Вскоре выяснилось, что за сосредоточенной угрюмостью невысокого, но плотно сложенного молодого человека с накаченной мускулатурой, скрывается взрывной темперамент. В ту пору большая часть его рабочего времени уходила на неотрывное отслеживание показателей на экране монитора. Любое изменение чисел требовало мгновенного анализа и принятия решения. С опытом к его блестящей интуиции добавилось умение тщательно продумывать ходы в биржевой игре. И игра эта была агрессивной. Обстановка «Убей, а не то убьют тебя» царила на торгах в Lehman Brothers. Дик Фолд всегда успевал «убить» первым, причем, ему было безразлично кого сметать с пути, если этот «кто–то» мешал.

Как–то раз, еще будучи младшим трейдером, он подскочил к своему менеджеру за подписью на утверждение выгодной сделки. Тот сидел за столом, покрытым всевозможными бумагами, и разговаривал по телефону. Увидев Фолда, в нетерпении нависшего над ним с бумагой, он взорвался:

– Если ты думаешь, что ты здесь один такой умный, и тебе не надо ждать своей очереди, то ты сильно ошибаешься. Я подпишу твой трейдинг только тогда, когда на моем столе не останется ни одной гребаной бумашки. Понял? Теперь иди.

– Отлично! – нисколько не смутился Дик, – и одним движением руки смахнув все бумаги со стола менеджера, положил туда свою.

Конечно, при таких качествах Фолда его быстрое продвижение по карьерной лестнице никого не удивляло. Позднее, подчиненные назовут его Гориллой Уолл–стрит и, как ни странно, это прозвище будет ему очень импонировать. Уже став генеральным директором Lehman Brothers, Ричард Северин Фолд поставит в своем кабинете чучело гориллы, где оно простоит много лет, пока не затеряется после событий одиннадцатого сентября75.

Но одного стремления смести все препятствия мало, чтобы возглавлять такой банк, как Lehman Brothers, а Фолд проработал на посту CEO76 дольше, чем кто–либо на Уолл–стрит. Только высокий профессионализм позволил ему провести этот гигантский корабль через рифы азиатского финансового кризиса 1997 года и российского дефолта 1998 года. Несмотря на все рыночные катаклизмы, прибыль банка продолжала расти из года в год. “Пока я жив, Lehman Brothers не будет продан», заявил Фолд в одном из интервью. И как в воду смотрел…

Голос «Полсона77 прерывался в телефонной трубке, но Дик расслышал главное: «Bear Stearns78 будет продан или объявит о банкротстве в понедельник. Советую срочно возвращаться».

Еще только увидев имя Полсона высветившееся на дисплее мобильника, Фолд понял, что произошло что–то чрезвычайно важное: министры финансов не имеют обыкновения звонить по пустякам, да еще из Вашингтона в Дели. Путешествие в Индию Кэти планировала много лет, и Фолду не хотелось ее расстраивать, но вернуться–таки им придется, и как можно скорее. Мгновенно проиграв все возможные ходы, он обратился к Полсону с просьбой:

– Слушай, Хэнк, ты не мог бы помочь достать разрешение на пролет моего самолета над Россией? Это бы чертовски сократило время.

– Я и себе–то не могу достать такое разрешение, – усмехнулся тот.

Еще совсем недавно они были чуть ли не главными конкурентами на Уолл–стрит, а значит, заядлыми врагами79, но ситуация изменилась после того, как Полсон ушел из Goldman Sachs и возглавил казначейство США. В этой должности ему пришлось забыть все личные неприязни и наладить связь с бывшими конкурентами. Возможный обвал финансового рынка требовал от него немедленных решений. Закончив разговор с Фолдом, Полсон связался с командой своих помощников:

– Значит, так, ребята, мы должны приготовиться к падению Lehman Brothers.– Потом помолчал и добавил, – Merrill Lynch может быть следующим… Morgan Stanley.

И после самой длинной паузы, которую ему приходилось держать в жизни, с тяжелым вздохом добавил:

– Не будем исключать из списка и Goldman Sachs.

С Bear Stearns все было уже и так решено.

Не зная точной ситуации на родине, Фолд набрал номер единственного человека, которому доверял как себе. – Джо Грегори. Они проработали вместе почти тридцать лет, начав с простых трейдеров, и дойдя до высших постов в руководстве банка, ставшего для них родным.

– Ты мне можешь сказать, что там происходит с Bear Stearns?

– Истекает кровью. Пока тебя не было, их акции упали на двадцать пять процентов. Но главное не это, Дик, думаю, их кто–то топит. Знаешь, у меня там есть пара своих людей. Так вот, они в один голос говорят, что ни с того ни с сего, где–то недели две назад, фирмы сотрудничавшие с ними годами, вдруг стали интересоваться их ликвидностью80: мол, так и так, достаточно ли у банка наличных денег для покрытия своих обязательств. А самое интересное произошло во вторник 11 марта, как раз в тот день, когда вы с Кэти улетели в Индию. Загадочный «кто–то» пустил слух, что акции банка упадут в два раза через девять дней. Тогда это всем показалась чистым безумием, но только 12 марта цена–таки начала валиться. Теперь уже никто не думает об этом загадочном «ком–то», как о безумце. Скорее, это какая–то отъявленная сволочь. Ты же понимаешь, что за всем этим последует.

Еще бы Фолд не понимал! Вариантов тут особых не было: клиенты начнут, если уже не начали, спешно забирать вклады и закрывать счета, банк разорится, паника охватит биржу.

– И что, много они потеряли?

– Только один хедж–фонд закрыл счет на двадцать пять миллиардов долларов. Других данных у меня пока нет.

Не услышав реакции шефа на последнюю фразу, Грегори продолжал:

– Я тебе больше скажу, они, конечно, пытались сделать что могли: выпустили пресс–релиз с заверениями о своей платежеспособности и просьбой не верить слухам, только это была как та самая соломинка для утопающего, потому что пока они выступали с заверениями, им отказали в последнем: им не дали кредита, который помог бы им продержаться. Не спрашивай меня, кто им отказал, я и сам не знаю, но знаю, что Goldman Sachs срочно уведомил своих клиентов о том, что прекратил все сделки с Bear Stearns. Думаю, это их и добило.

Теперь замолчал Грегори, выпалив всю информацию, и давая Фолду перевести дух.

– А где Шварц?81 – наконец сказал тот. – Может, мне стоит с ним связаться? Ну, знаешь, на предмет покупки.

– Я бы не стал с этим торопиться. Лучше подумай, как тебе быстрее добраться домой.

Это был самый мучительный перелет в жизни Фолда. Его самолету