Диалог с Богом. История противостояния и взаимодействия человечества с Творцом - Джордан Питерсон

Мы уже встречались с Богом как со Словом истины – устремленным к высшему, устанавливающим и восстанавливающим благой порядок. Этот словесный портрет – часть настойчивого монотеистического уверения в том, что приключение, манящее Аврама – еще одна характеристика духа истины. За этим скрыта прекрасная и радостная, в наивысшем возможном смысле, весть о том, что истина – это максимальное приключение. Мы постараемся постичь эту идентичность – и рассмотрим природу лжи, противоположности истины. Зачем лжец лжет? Либо для того, чтобы получить незаслуженное (чтобы камни сии сделались хлебами; см.: Мф 4:1–4), либо в желании избегнуть ответственности или справедливых последствий (лишь бы ужасная судьба, навлеченная мной на себя, миновала; см.: Мф 4:5–7). Так он отказывается от перемен, которые произошли бы, скажи он правду: он мог бы осознать свою неполноценность, из-за которой и желал наживы; он мог бы раскрыть возможности, которые бы появились, если бы он принял обязательства и одновременно изменил свою жизнь и личность так, чтобы вынести их бремя. Но он выбирает иную, лживую авантюру, фальшивую, поскольку все, рожденное ложью, по определению нереально и не принадлежит лжецу, – как проявление лжи, чуждой его истинному характеру. Лжец живет не своей жизнью, а той, какую диктует ложь – и даже сам дух лжи: это поистине страшное, люциферианское существование. Именно в настоящем приключении, а не в фальши, заключен смысл, поддерживающий саму жизнь.

Заключая завет с Единым Истинным Богом, Аврам, в сущности, клянется жить по правде. Сперва он, конечно, не способен достичь такого идеала. Он, в лучшем случае, обычный человек. Это очень хорошая новость для всех нас, желающих поставить себе цель и навести порядок в жизни, – ведь мы тоже обычные люди. И все же, несмотря на свою обычность, Аврам решает рискнуть, клянется изменить свою цель и принять, даже приветствовать, все, что встретится на пути истины. Попытаемся вдуматься в эти слова: он принимает само приключение. Почему? Потому что если мы выбираем жить по правде – действовать правдиво, видеть правдиво, говорить правдиво, – то принимаем все, к чему это ведет, вместо того чтобы стремиться к ложной цели под властью духа лжи. Непредсказуемость (Господи, что же дальше?), извечный спутник истины – вот приключение жизни. Именно об этой связи Христос говорит: «Дух дышит, где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и куда уходит: так бывает со всяким, рожденным от Духа» (Ин 3:8). Отказ от всего – от узко эгоцентричного потворства и манипуляций – предполагает радикальную открытость для всех возможностей, которые предоставляет жизнь, но только если они возникают из действия истины: «И познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Ин 8:32). Чтобы ответить на зов, Аврам должен отказаться от своих ограниченных эгоцентричных желаний, прекратить все махинации, будь то ради безопасности или незаслуженной выгоды и привилегий, и позволить ветру нести его куда глаза глядят.

Как и большинство из нас, Аврам – маловероятный пророк; и сперва вряд ли можно поверить, что ему предначертано это правдивое, полное приключений путешествие. Он, выражаясь современным языком, привилегированный. В самом начале его истории мы узнаем, что он жил в незаслуженном комфорте под крылом родителей более семи десятилетий. У Аврама довольно серьезный случай неудачного старта. Нам не просто указывают на то, что это состояние безопасности неполноценно и даже инфантильно. Оно неприемлемо для Бога – иначе Он никогда бы не призвал Аврама. Видимо, блаженствуя в роскоши, верные отношения с Богом не установить. Как же тогда устроить хорошую жизнь? На этот счет у Достоевского есть очень мудрые слова:

Теперь вас спрошу: чего же можно ожидать от человека как от существа, одаренного такими странными качествами? Да осыпьте его всеми земными благами, утопите в счастье совсем с головой, так, чтобы только пузырьки вскакивали на поверхности счастья, как на воде; дайте ему такое экономическое довольство, чтоб ему совсем уж ничего больше не оставалось делать, кроме как спать, кушать пряники и хлопотать о непрекращении всемирной истории, – так он вам и тут, человек-то, и тут, из одной неблагодарности, из одного пасквиля мерзость сделает. Рискнет даже пряниками и нарочно пожелает самого пагубного вздора, самой неэкономической бессмыслицы, единственно для того, чтобы ко всему этому положительному благоразумию примешать свой пагубный фантастический элемент.

Мы верим, и нам постоянно обещают – соблазняют верить, особенно на политическом фронте, – что настоящий рай приблизится, только если наши потребности будут гарантированно удовлетворены и если наши мечты будут исполняться по первому зову. Однако будем серьезны: разве младенец не засыпает, когда все его желания удовлетворены? Для чего же тогда сознание и чего оно на самом деле хочет – сверх или даже вместо простого телесного удовлетворения? Может быть, оно, как это ни парадоксально, жаждет неприятностей, – отсюда и первый грех в Эдемском саду? Или, может, если быть позитивнее, оно хочет порулить и мчаться вперед на всех парах? Может быть, оно хочет принять максимальную ответственность, добровольно принести жертвы и трудиться изо всех сил, даже в экстремальных условиях? Разве не это изображается в каждой приключенческой драме – в каждом фильме о секретном агенте или супергерое, когда мужчина, на месте которого хотел бы оказаться каждый, ставит на карту все во имя максимально возможной выгоды? Кто мы – беспомощные младенцы, которые лежат и ждут, пока другие успокоят нашу боль и обеспечат нас всем необходимым? Или мы – мужчины и женщины, способные бросить миру вызов и привести его к небесному порядку? Вспомним слова Христа:

И, подозвав народ с учениками Своими, сказал им: кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною.

Ибо кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее.

Ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?

Или какой выкуп даст человек за душу свою?

Мк 8:34–37

«Отвергнуться себя» – это значит отказаться от стремления к эгоистичному удовлетворению сиюминутных инстинктов. «Взять крест» – это значит добровольно признать тот факт, что смерть и злоба реальны, и все равно идти в гору, превозмогая трудности. А что значит «приобрести весь мир, но потерять душу»? Мы теряем душу, когда подменяем ложью и ее посулами свое подлинное участие в творческом процессе – Логосе, порождающем все, чего мы только можем пожелать. Это отвержение себя и несение максимального