История борьбы Московского государства с Польско-Литовским. 1462–1508 - Геннадий Федорович Карпов

дело с Казанью пошло так, что союз ее с Литвой стал безвреден для Москвы. Союз Сигизмунда с Казанью весьма похож на союз, почти в это же время, московского государя с ногайцами против Литвы. В 1508 году, в апреле месяце, послал Василий Иванович в Ногаи к мурзам с следующими грамотами: «Ших-Ахмат, зять ваш, понадеявшись на литовскую правду, пришел в их земли, литовский его поймал и хочет убить; и нам литовский учинился недругом, и вы бы с нами были на всякого недруга за один, а мы ему свою недружбу чиним отсюда». Посланный с грамотами извещал с дороги, что ногайцев нет на сей стороне Волги, он же перевезся на ту сторону, там его взял один царевич и хочет доставить к дядям229.

Но совсем другие отношения были у Василия Ивановича к Крымской Орде. Он, после вступления своего на престол, как рассказывает летопись, посмотря в шертные грамоты царя Менгли-Гирея, что были с отцом его, великим князем Иваном Васильевичем, о дружбе и братстве, а писано в них и на детей, приговорил, с своей братиею и с боярами, и послал в Крым ближнего своего человека, Василия Наумова, возвестить царю отца своего преставление, да и о дружбе и братстве по шертным грамотам. Василий Наумов подвергся в Крыму разнообразным обидам со стороны многочисленных царевичей: они требовали у посла поминок, и когда тот давал их только по записям (т. е. то, что кому назначено), то царевичи грабили самого посла и сопровождавших его. Грабления и оскорбления были таковы, что долго после этого их выставляли крымцам, как образец их обхождения с послами. Почти в то время, как после набегов на Литву крымцы прислали к Александру посольство, приехал в Москву (1 августа 1506 года) Василий Наумов из Крыма с послом Менгли-Гирея и привезли шертные грамоты, но не таковы, каковы надобны были великому князю. Великий князь велел написать грамоты, каковы ему надобны, а царев посол с товарищами приложили к грамотам руки и шерть дали, что им у царя таковые грамоты взять. В декабре того же 1506 года отпустил великий князь крымских послов, да с ними отпустил своего посла, Константина Заболотского. Заболотской пробыл в Крыму целый год; здесь он подвергся точно таким же оскорблениям, как и Наумов, потому что точно так же не удовлетворял жадности крымцев к поминкам. Но в течение этого года совершилось много важных дел.

С начала весны 1507 года московские войска должны были готовиться воевать с Казанью, но Магмет-Аминь предупредил войну мирными предложениями. Зато пришла весть к великому князю, что идут многие люди татарове по Полю и что ожидают их прихода на Украйну, на Белевские, Одоевские и Козельские места. Тогда князь великий послал своих воевод и вместе с ними должны были ждать татар князья служебные: Одоевский, Воротынский и Козельский. Воеводы находились в Воротынском, как пришла к ним весть, что татаре приходили на Украйну и, захватив много полону, пошли прочь. Воеводы бросились за ними в погоню и догнали их на Оке: им удалось побить татар, иных живыми изловить, а полон весь назад возвратить; татар гоняли до реки Рыбницы. Это событие было 9 августа.

Глава V

Бунт Глинского

Приготовления Сигизмунда к войне и ссора Глинского с панами. – Сношения Глинского с Менгли-Гиреем и Московским правительством. – Законы Глинского в Литве. – Сношения Литовского правительства с московским великим князем и Менгли-Гиреем по поводу бунта Глинского. – Военные действия; пребывание Глинского в Москве в августе 1508 года. – Вечный мир между Московским правительством и Польско-Литовским. – Характеристика Глинского и клеветы литовцев на него. – Кончина Елены Ивановны; Глинский объявляет, что ее отравили литовские паны. – Глинский за измену попадает в московские тёмницы и принимает православие. – Личные объяснения Елены Ивановны, от кого именно она терпит попреки за свой Греческий закон. – Характеристика Елены Ивановны

I

Со стороны Сигизмунда был сделан вызов Василию Ивановичу, но война не была объявлена. Для того чтобы произвести известного рода впечатление на московского государя, в феврале 1507 года на Виленском Сейме было поставлено, чтобы все владельцы переписали в своих имениях людей и подали бы списки для того, чтобы знать, как кто может служить со своих имений. Кроме того, владельцы имения должны выехать на войну к определенному сроку, на назначенное место; кто не исполнит этих приказаний в точности, тот подвергается штрафу и даже казни. Срок был назначен Светлый праздник, для того так скоро, сказано в постановлении Сейма, чтобы неприятель государский, услышавши то, что государь хочет с ним валку начать и своего под ним доставать, не предупредил бы и не вторгнулся в Литовские земли. Кроме того, духовенство и все бывшие на Сейме постановили собрать на войну особую подать, – Серебщизну230. Эти постановления Сейма не произвели желаемого впечатления на Василия Ивановича; как мы видели, на вызов Сигизмунда ответ был старого характера, а, с другой стороны, Василий Иванович и не начинал войны с Литвой. Но одно дело повело к тому, что во второй половине 1507 года война началась. Это дело заключалось в том, что паны Рады Великого княжества Литовского перессорились между собой. Когда вступил на литовский престол Сигизмунд, то знакомый нам по участию в делах сватовства Александра Казимировича к Елене Ивановне пан Ян Забережский с товарищами начал говорить, что князь Михаил Львович Глинский, заправлявший литовскими делами при Александре, хочет занять литовский великокняжеский престол. Жалобы Глинского на панов по этому поводу Сигизмунд оставил без всякого решения. Потом король уехал в Польшу, паны Рады разъехались по своим имениям, дело Глинского, как видно, считали не важным, а москвичи не начинали войны. Но Глинский не успокоился; он со своими единомышленниками бросился на имениe Яна Забережского и убил пана. После этого Глинский начал настоящий бунт: он направился в свои имения, находившиеся в теперешней Малороссии231. На дело Глинского сначала мало обратил внимание Сигизмунд, зато в Москве увидали, что для них оно очень знакомо. И вот, еще до сентября 1507 года начали московские войска двигаться к литовским границам, к северу к князьям, а потом туда же, к Мстиславлю. 14 сентября послал великий князь воевод своих, князя Василия Даниловича Холмского и Якова Захарьевича, Литовской земли воевать232. Не знаем, под влиянием этих движений или чего-нибудь другого, но Сигизмунд осенью 1507 года приготовил посольство в Москву и послал туда просить опасной грамоты для проезда послов, своих и Менгли-Гиреевых. Последнее было сделано потому, что Сигизмунд,