Мой друг убил Кеннеди? История Ли Харви Освальда - Эрнст Петрович Титовец

язык было негде, да и не с кем. Пусть теперь мой учитель, Освальд, оценит результаты практического использования бранной лексики в моем исполнении. Позже, когда мы прослушали эту запись, я убедился, как забавно и неубедительно звучали мои вульгаризмы, тщательно артикулируемые мною на интеллигентном английском языке.

Алик издает пару смешков – он ценит грубый юмор, но, что более вероятно, его развеселила моя манера подачи бранных слов.

Получив этот столь необходимый импульс, Алик становится деловитым и читает весь рассказ без остановок. Этот рассказ оказался очень увлекательным. Он построен в основном на диалогах, почти как пьеса. Алику удается в какой-то мере индивидуализировать персонажей: издевательские голоса наемных убийц, приглушенные ответы работников закусочной, которых держат под дулом пистолета. Он имитирует усталый голос потенциальной жертвы заказного убийства – шведа Оле Андерсона. Тот случайно остается в живых, когда наемные убийцы покидают бар, не дождавшись его, но который знает, что в конце концов они его достанут, и уже смирился со своей судьбой.

Алик закончил. Мне нужно имя автора. В заголовке оно не указано. С включенным на запись магнитофоном мы лихорадочно листаем страницы, не можем ничего найти и нам почему-то смешно. Наконец нашли – это Эрнест Хемингуэй.

К этому времени атмосфера в комнате определенно повеселела, и мы расслабились. Возможно, это было связано с тем, что мы завершили часть работы, но, возможно, также и с подсознательным чувством того, что мы вернулись в нашу реальность, уйдя от страданий, смертей и наемных убийц, о которых мы только что читали.

Мы готовы продолжать и переходим к импровизационным диалогам, которых я с нетерпением ждал. Алик берет в руки микрофон.

– Привет!.. Курсант Джон, серийный номер 3895K, явился по вашему приказанию, а не я приказываю, как я явился, сэр! – громко рапортует он сначала фальцетом, а затем то же самое, имитируя низкий грубый голос.

Я знаю, откуда эта импровизация. В каком-то журнале у Алика я прочитал юмористический рассказ о курсанте, который совершенно растерялся перед офицером и несет тарабарщину.

– Рядовой Артфул, 1659321, докладывает, как приказано, сэр! – продолжает Алик, пытаясь говорить басом, но терпит неудачу со своим довольно высоким голосом.

Алик увлекся военной тематикой. Он начинает командовать. Следует его команда:

– В ружье!

Это забавно, и я подыгрываю ему, входя в роль кадета, проходящего строевую подготовку.

– Смирно! Вольно! Вправо! Кругом! Кругом, ты идиот! – взрывается он, входя в роль старшины, когда я неправильно выполняю последнюю команду.

– Кадет Джон. Нет! Курсант Титов, назови свой личный номер!

Алик наслаждается этим новым поворотом игры и издает короткий смешок. Стоя посреди комнаты по стойке смирно, я выкрикиваю ряд случайных цифр, которые должны сойти за мой личный номер.

– Правильно! – одобряет Алик и добавляет с акцентом по-русски: – Молодец!

– Какие основные части винтовки М‑1? – его следующий вопрос.

– Я не знаю, сэр! – отвечаю я. Откуда мне знать это, в чем я и сознаюсь.

– Ты идиот! – ликует Алик.

– Так точно, сэр! – соглашаюсь я, разыгрывая роль умудренного солдатским опытом курсанта, который знает, что лучше не перечить старшим по званию. Мы оба смеемся.

– Ты сам гребаный идиот! – добавляю я, уже выходя из роли кадета. Алик просто отмахивается от моего словесного озорства.

Освальд приступает к чтению отрывка из недавно полученного журнала об академии военно-воздушных сил США в Колорадо-Спрингс, штат Колорадо5: «В академии ВВС США в Колорадо-Спрингс, штат Колорадо, вы никто…» – начинает он. Через некоторое время я его останавливаю: на сегодня чтения достаточно.

Надо изменить тему, и я предлагаю взять друг у друга интервью.

Я собираюсь провести интервью в стиле радиопрограммы «Грампластинка необитаемого острова». Я постоянно слушал эту передачу по Би-би-си. В студии ведущая беседовала с приглашенной знаменитостью. По ходу интервью задавался вопрос: какие три грампластинки знаменитость предпочла бы взять с собой на необитаемый остров.

Мне неизвестна предыстория этой передачи, но она мне очень нравилась. Ее вступительная мелодия, сопровождаемая криками чаек и шумом волн, вызывала видение песчаного пляжа и просторов синего моря.

В качестве ведущего программы я представляю Освальда воображаемой аудитории как знаменитого путешественника мистера Смита. Я прошу его назвать свои три любимые грампластинки, которые он захватил бы с собой на необитаемый остров. Но оказалось, что Освальд понятия не имеет об этой программе. Неудивительно: в основном он слушает «Голос Америки» и почти никогда – Би-би-си. Кроме того, я, должно быть, не сумел донести до него суть интервью. Повеселиться не удается. Алик не воспользовался возможностью поведать о своих музыкальных предпочтениях. Он только упрямо повторяет: «Я хотел бы выразить слушателям свою признательность за возможность выступить здесь в этой программе. Спасибо».

Моя сестра заглядывает в комнату, предлагая устроить перерыв на чай. Я говорю, что чай подождет.

Теперь Алик проявляет инициативу и берет микрофон в свои руки.

– У нас будет другая, американская программа, – объявляет он.

– Вперед! – говорю я.

– Сегодня, дамы и господа, мы передаем непосредственно из столицы, Вашингтона, беседу с сенатором штата Техас, сенатором Титовым6. Сенатор Титов, нам не терпится узнать ваше мнение о Берлинском кризисе7 и… о погоде в Техасе, – выдает Алик в микрофон.

– Я попытаюсь провести связь между Берлинским кризисом и критической погодой в Техасе, – резво начинаю я, не имея ни малейшего представления, о чем говорить дальше.

– Я полагаю, что это очень важный вопрос. Довольно сложно… – продолжаю я тянуть время.

В этот момент Алик прерывает меня каким-то замечанием.

– В чем дело? – спрашиваю я.

– У вас британский акцент, сенатор Титов, – смеется Алик. Британский акцент – это неважно. А вот как бы ответил сенатор Титов на несуразный вопрос Освальда?

– На этот вопрос трудно ответить однозначно, – продолжаю я в качестве сенатора Титова. – Вместе с тем существует определенная связь… э-э.

У меня в голове пусто, никаких идей! Алик приходит мне на помощь со словами:

– Спасибо, спасибо, сенатор Титов, за ваше очень четкое и объективное освещение этого вопроса. Я уверен, что все наши радиослушатели сейчас понимают эту проблему! Какое ваше мнение о новой фермерской программе президента?– звучит следующий вопрос сенатору Техаса8.

– Хорошо, я постараюсь ответить… – опять резво начинаю я, не имея ни малейшего представления, как продолжить. Тем не менее, затягивая время, я уверенно выдаю банальности, как это сделал бы политик:

– Новая фермерская программа президента состоит из нескольких частей, включающих наиболее важные положения, которые, я уверен, повлияют на нашу экономику и повысят всеобщее благосостояние.

– Благодарю вас, сенатор Титов!– заключает Алик, ведущий радиопередачи.– Ваши ответы на вопросы были четкими и привлекли должное внимание. Я уверен, что миллионы людей, которые слушают сейчас