Жизнь Леонардо, мальчишки из Винчи, разностороннего гения, скитальца - Карло Вечче

назад; одна или несколько «книг торговых»; книга «о луке и тетиве»; «о крае миланском печатная»; «Метавра» – перевод на вольгаре «Метеорологики» Аристотеля; у Мончатто – «воды Клоники» и «воды Танальино», то есть книги о воде Якопо дель Поллайоло по прозвищу Кронака и мастера Танальино; а также свои собственные «книги», то есть тетради с исследованиями. Одну нужно переплести из разрозненной стопки листов («переплести мою книгу»), другую – показать астроному Франческо Сиригатти в обмен на указания по настройке комнатных солнечных часов: «Покажи Серигатто книгу и попроси дать указания по кольцевым часам».

Наконец, слово «кордован» тоже относится к миру книг: это дорогая кожа красноватого оттенка, в которую переплетают самые ценные тома.

Остальные имена в этом списке снова приводят нас туда, где обитает Пандольфини и работает сер Пьеро. Антонио Ковони живет на углу виа Гибеллина, прямо за Палаццо дель подеста. Чуть дальше располагается дом семейства Пацци («иди в дом Паци»), почти полностью уничтоженного или сосланного после заговора 1478 года.

Последний оставшийся в живых Пацци, Гульельмо, вернулся во Флоренцию с установлением республики, но живет уже не в роскошном дворце, конфискованном много лет назад, а в куда более скромном доме неподалеку от Сан-Пьер-Маджоре. Долгие годы он был клиентом нотариуса сера Пьеро, которого последний раз приглашал к себе в 1500 году, во время арбитражного разбирательства в отношении его сына Козимо, епископа Ареццо[620]. Соратник Макиавелли, в 1502 году он служил комиссаром ополчения в Ареццо и Вальдикьяне – возможно, именно поэтому Леонардо, обычно крайне ревностно относящийся к своим книгам, зайдя в гости, одалживает ему «О военном деле» Антонио Корнацано[621].

Еще один приятель Макиавелли, Латтанцио Тедальди, живет по соседству с Дуомо, на углу виа деи Серви, в одном из домов, нижние этажи которых некогда сдавались в аренду под мастерские великим художникам вроде Донателло. Вероятно, именно здесь работает юный Рустичи, которому Латтанцио, флорентийский викарий Чертальдо, поручает в конце 1503 года изваять мраморный бюст Джованни Боккаччо.

Леонардо скрупулезно заносит в записную книжку имена тех, с кем встречается: Андреа Сансовино, автор скульптурной группы «Крещение Христа» над «Райскими вратами» флорентийского баптистерия, художники Пьеро ди Козимо и Филиппино Липпи, инженер Лоренцо делла Вольпайя, старый абацист Джованни дель Содо, обещавший преподать ему счисление дробей («частей физических»). К ювелиру Микеланджело ди Вивиано Брандини Леонардо заходит за «цепочкой», к некоему Реньери – за «звездчатым камнем», к Альфьери – за «чашей», у Россо заказывает зеркало.

Не стоит забывать и про Луку Пачоли, который учит художника сложным арифметическим действиям: «Учись умножению корней у маэстро Луки»[622].

Имя «Пьеро из Борго», то есть Пьеро делла Франческа, определенно указывает на экземпляр книги из числа хранившихся в Сансеполькро – возможно, на собственный трактат Пьеро «О перспективе в живописи» или том Архимеда, обещанный Леонардо годом ранее кондотьером на службе Валентино, Вителлоццо Вителли.

Тот факт, что имени Пьеро предшествует строчка «Сундуки Лоренцо ди Пьерфранческо», также предполагает, что книга в итоге сумятицы нескольких последних месяцев и убийства Вителлоццо перекочевала к Лоренцо Пополано. Именно к нему Леонардо намерен обратиться с расспросами и о другом обещанном ему кодексе Архимеда – том, что принадлежал епископу Бароцци: «При встрече с Лоренцо де Медичи спроси насчет трактата о воде епископа Падуанского»[623]. Книга названа «трактатом о воде», поскольку в нее включена работа «О плавающих телах» – не случайно фрагменты этого небольшого произведения сохранились на одном из листов Атлантического кодекса[624].

Но почему спрашивать нужно именно у Лоренцо? Да потому что по Флоренции гуляют слухи, будто Пополано, ярый противник Пьеро Содерини, давным-давно перешел на сторону Валентино, и теперь Леонардо надеется обнаружить в сундуках Лоренцо нужные ему книги, в том числе вожделенного Архимеда.

Имя Лоренцо также упоминается в связи с неопознанной «грамматикой Лоренцо де Медичи» – вероятно, учебником, при помощи которого художник думает возобновить свои спорадические занятия латынью.

Отношения с Лоренцо ди Пьерфранческо, известным как Пополано, крайне важны для Леонардо. Представитель младшей ветви семейства, сумевшей остаться в республиканской Флоренции после изгнания Пьеро де Медичи в 1494 году, Лоренцо всегда поддерживал тесные контакты с французами, а негласно – и с Валентино. Ключевая фигура культурного и художественного мира, покровитель Боттичелли и Филиппино Липпи (в «Поклонении волхвов» для монастыря Сан-Донато-а-Скопето, написанном в счет брошенного Леонардо заказа, Филиппино не упускает случая прославить благодетеля, вставив в картину его портрет), Лоренцо ничуть не меньше увлечен науками и географией, о чем свидетельствует принадлежащий ему великолепный кодекс Птолемея[625]. Америго Веспуччи, его агент в Севилье, в 1500–1502 годах шлет патрону описания своих путешествий к недавно открытому континенту – как выясняется, вовсе не Индии. Эти письма немедленно переводятся на латынь и в начале 1503 года публикуются во Флоренции под названием «Новый Свет» неким Иукундом – вероятно, проживающим в Лиссабоне флорентийцем Джулиано ди Бартоломео дель Джокондо, братом богатого торговца шелком Франческо. И уже совсем скоро этот Новый Свет окрестят именем Америго: Америка.

К сожалению, надежда найти в лице Лоренцо нового могущественного мецената почти сразу рушится: 20 мая, вскоре после встречи с Леонардо, Пополано умирает.

Впрочем, жив другой его давний наставник, гуманист Джорджо Антонио Веспуччи, дядя Америго, который так близко к сердцу принял проповеди Савонаролы, что постригся в монахи в доминиканской обители Сан-Марко.

Есть в списках Леонардо и строки, относящиеся к крупным флорентийским библиотекам – их явно стоит посетить в поисках книг: «библиотека Санкто-Марко / библиотека Санкто-Спирито», – и следом, на другом листе: «Веспуччо желает подарить мне книгу по геометрии»[626].

Библиотека Сан-Марко, созданная в XV веке Козимо Медичи, – по сути, первая публичная городская библиотека. Она помещается в просторной колонной зале. Сами книги лежат на 64 деревянных столах-конторках, разделенных на ex parte orientis и ex parte occidentis[627]. Здесь представлены все отрасли знаний: от классической античной литературы, греческой и латинской, до научных и философских текстов, над которыми работали Анджело Полициано и Марсилио Фичино. Как это обычно бывает в библиотеках той эпохи, самые ценные тома прикованы к столам, чтобы исключить случаи незаконного «заимствования» каким-нибудь заядлым читателем. Это производит на Леонардо столь сильное впечатление, что он помечает: «Прикованные книги»[628].

К каким же столам он обычно обращается? В основном к occidentis XIX, где собраны книги по геометрии: Евклид, Пэкхэм, Фибоначчи, а также Бэкон и Альхазен. Начало редкого математического текста Савасорды, переписанного Леонардо из кодекса в собрании Сан-Марко, мы уже видели, однако теперь снова появляются фрагменты текста, который художник уже успел изучить в Милане под руководством Пачоли, – «Оптики» Витело: «Вителлионе, прочитанный мною в библиотеке монахов Сан-Марко во Флоренции»[629].

Благодаря знакомству с Веспуччи Леонардо имеет возможность попасть и в другие помещения монастыря, общаться с монахами и даже входить в их