Михаил Суслов. У руля идеологии - Вячеслав Вячеславович Огрызко

и прощупать его настроение. Вызвали Варшаву, и стал разговаривать <с Сусловым> вначале Брежнев, а затем Аристов. Когда они кончили, я спросил, как он. Они ответили, что он вроде за то, чтобы обсудить по-хорошему, но больше дельного ответа в отношении Хрущёва не сказал. Это похоже на Суслова, который держит нос по ветру, что я наблюдал не раз»[232].

Список кинематографистов, приглашённых к М.А. Суслову. 1962 г. [РГАНИ]

Насколько достоверны эти оценки? Как председатель КГБ Серов знал, что вести откровенные разговоры по телефону не стоило. Всё прослушивалось, даже по защищённым каналам связи. Тут важно было другое. Как только Суслов узнал о том, что происходило в Кремле, он немедленно вылетел в Москву, где сразу – без каких-либо колебаний – встал на сторону Хрущёва. Хотя на тот момент всё было ещё очень зыбко, баланс сил мог качнуться в любую сторону.

Вообще, власть Хрущёва с 18 по 21 июня 1957 года висела на волоске. Все заседания Президиума ЦК проходили очень нервно. Вот что рассказывал об одном из них секретарь ЦК Аверкий Аристов: «Первым взял слово Маленков, хотя мы подняли руки раньше всех: я, Беляев, Фурцева, Жуков, Шверник, Суслов, Кириченко, Мухитдинов и Козлов. Нам сказали: нет, вы посидите. Булганин, видно было, программу этого заседания разработал очень тщательно как председатель. Маленков выступил уверенно, со всеми жестами, присущими большому, крупному оратору. <…> Никому другому слова не было дано, кроме Маленкова, Молотова, Кагановича, Булганина, Ворошилова. Эта пятёрка нанесла остальным сидящим такой массированный удар, блицкриг, с таким ошеломляющим напором, речи были такие сильные, уверенные, что люди слабые могли дрогнуть и перейти на их сторону. Видимо, таков был расчёт»[233].

Известно, что старая гвардия собиралась перевести Хрущёва в министры сельского хозяйства, Суслова сослать на культуру, убрать из руководства председателя КГБ Серова и ряд других крупных фигур.

Переломить ситуацию помогли три человека: председатель КГБ Серов, блокировавший указание Булганина отправить во все обкомы, в ТАСС и на радио сообщения о смещении Хрущёва, министр обороны Жуков, который заявил, что без его приказа ни один танк не двинется в Москву для поддержки Булганина, и забытый ныне заведующий отделом сельского хозяйства по РСФСР ЦК КПСС Мыларщиков, собравший в своем кабинете 21 июня секретарей региональных обкомов для выработки консолидированной позиции. По сути, именно они подготовили нужную почву для пленума ЦК, которому и предстояло принять окончательные решения. Забегая вперёд, отмечу, что очень скоро вся троица оказалась победившему Хрущёву неудобна и была из руководящих органов убрана.

Пленум ЦК открылся 22 июня и продолжился ровно неделю. Его открыл Хрущёв, но с главным сообщением выступил Суслов. А он основной удар обрушил на трёх человек: Маленкова, Молотова и Кагановича, которые, однако, не являлись первыми фигурами в руководстве страны и партии. Получалось, что два человека из самого высшего руководства – Булганин и Ворошилов – сознательно выводились из-под огня критики. Почему? Умолчал Суслов и о том, что в оппозицию Хрущёву встала значительная часть руководства Совета Министров. Видимо, ему было невыгодно говорить о том, что курс Хрущёва не нашёл одобрения у половины правительства. Кстати, вскоре, объясняя руководству Венгрии суть происшедшего летом 1957 года, Суслов всё свёл к фронде нескольких человек: «За спиной ЦК и Президиума они всё больше и больше начали соревноваться между собой. И в июне месяце, воспользовавшись тем, что тов. Хрущёв был в Финляндии, меня и нескольких других членов Президиума не было по разным причинам в Москве, они пытались захватить руководство в свои руки. Отстранив тов. Хрущёва от руководства заседаниями Президиума ЦК, они поставили вопрос о коренном изменении состава Президиума и полной смене секретарей Центрального Комитета за исключением Шепилова. Таким образом, они встали на путь прямой агрессии против ЦК»[234].

Но в том выступлении на самом пленуме Суслов ни слова не сказал о главных причинах, которые спровоцировали у части высшего руководства недовольство Хрущёвым. И конечно же, не дал оценку осуществлённой Хрущёвым реорганизации управления экономикой. Зато сделал акцент на том, что группа Маленкова и Молотова собиралась не только ограничить полномочия руководителей региональных парторганизаций, но чуть ли не упразднить посты первых секретарей обкомов. Большинство членов ЦК составляли именно они, так что дружная поддержка линии Хрущёва и Суслова была обеспечена.

На этом роль Суслова не закончилась. Предшествующие события показали, как много зависело от того, кто вёл решающие заседания и ставил нужные вопросы на голосование. Ведь именно из-за того, что 18 и 19 июня на заседаниях Президиума ЦК председательствовал не Хрущёв, а Булганин, старая гвардия оказалась в шаге от победы. А кто мог дать гарантию, что на пленуме ЦК не нашлись бы желающие вступиться за поверженных Маленкова и Молотова? И Хрущёв сделал так, чтобы на всех заседаниях этого Пленума председательствовал лояльный Суслов.

Справился ли он с теми задачами, которые на него возлагались? Смотрим стенограмму пленума. Самые ударные речи в защиту Хрущёва произнесли Косыгин, Громыко, Устинов, Кириленко и Шелепин – люди, которые через десять с небольшим лет составят ядро в новом советском руководстве. Был ли Суслов настолько же убедителен?

«Именно Суслову, – писал историк Александр Пыжиков, – Хрущёв поручил атаковать «антипартийную группу» на июньском пленуме ЦК. Любопытно, что тот не справился с поручением: по стенограмме заметно, с каким трудом он говорит. В результате Хрущёв был вынужден перехватить инициативу, фактически прервав невнятное выступление Суслова»[235].

Почему же Суслов заминался? Разве ему было жаль Маленкова или Молотова? Да нет, с этими персонажами он давно уже ничего общего не имел. Сомнения у Суслова были по Ворошилову, Первухину и некоторым другим фигурам. Кстати, не он ли настоял на том, чтобы оставшийся у власти Хрущёв сохранил ещё на какое-то время в кресле номинального советского президента Ворошилова? А Хрущёв ещё долго помнил допущенную Сусловым в июне 1957 года неуверенность.

Теперь посмотрим, что стало с заговорщиками. Все потеряли только должности: кого-то совсем уволили, кого-то сильно понизили, но до арестов дело не дошло. Это потому, что Хрущёв оказался таким добреньким? Вряд ли он сильно изменился с 53‐го года, когда расправился с главным своим конкурентом – Берией. А как Хрущёв поступил с людьми Маленкова в 1955 году? Кто удалил из Москвы тогдашнего секретаря ЦК Николая Шаталина? И кто арестовал многолетнего помощника Маленкова Дмитрия Суханова?..

Летом 1957 года многое изменилось. Для уцелевшего во власти Хрущёва люди, работавшие прежде с Молотовым, Кагановичем, Ворошиловым, опасности уже не представляли. Или же кто-то посоветовал Хрущёву бунтарей раздавить морально, но не физически. При этом многие работавшие в окружении заговорщиков вообще никак не пострадали. Они либо остались на своих постах, либо перешли на аналогичные должности по горизонтали.

И самое главное: кто стал бенефициантом проведённых разборок?