Да будет свет... - Анатолий Федорович Дьяков

Средняя Азия. Что знает о ней человек, никогда там не бывавший? Только то, что там жарко, а люди ходят в ватных халатах и в меховых папахах. Что там почти нет дождей, и растут огромные сочные арбузы, ароматные дыни, гранаты с рубиновыми кисло-сладкими зернами, другие экзотические овощи и фрукты. Ну, еще в Средней Азии выращивают хлопок. Но мало кто себе представляет, как даются простому дехканину все эти неповторимые блага земли. Ведь рядом — пустыня с беспощадным солнцем и раскаленным воздухом, чье дыхание способно за секунду уничтожить плоды многодневного труда. Жизнь существует только там, где течет вода. И нужно очень сильно гнуть хребет, чтобы по определенной схеме подать эту воду на поля, очистить их от сорняков и вредителей, своевременно снять урожай и донести его до потребителя.

Живительную силу воды познала на себе и столица Туркмении, где, как и во всех других республиках Советского Союза, интенсивно развивалась энергетическая отрасль. Ашхабад стал по-настоящему современным городом лишь благодаря Каракумскому каналу имени В. И. Ленина, строительство которого было начато в 1954 году. В 1986 году его длина уже составляла 1100 километров, а площадь орошения — свыше 500 тысяч гектаров.

В Туркменглавэнерго (управляющий — Вячеслав Васильевич Савченко) входили Безмеинская и Марыйская ГРЭС, Чарджоуэнерго и Небитдагэнерго. В начале 1980-х годов Вячеслав Васильевич был переведен в Москву на должность заместителя начальника отдела энергетики Госплана СССР, а вместо него пришел Юрий Тимофеевич Локтев. Менялись управляющие, а главным инженером бессменно оставался Геннадий Борисович Гинзбург. Я часто бывал в Ашхабаде у гостеприимных туркменских энергетиков. За Безмеинской ГРЭС сразу же открывались бескрайние серые дали пустыни, сквозь марево которой проглядывали ангары авиационной части. В нескольких десятках километров — граница с Ираном.

Помню один почти неправдоподобный эпизод, рассказанный мне туркменскими коллегами. Однажды на территории республики проходили авиационные учения, на которых присутствовали высокие чины из Министерства обороны СССР. Вдруг на один из военных аэродромов, где отрабатывались учебные задачи, приземлился небольшой реактивный самолет с непонятными бортовыми знаками. Постояв несколько минут на одном месте, он разогнался по полосе и взлетел по направлению к иранской границе. Руководители учений сначала опешили. Опомнившись, они бросили вдогонку незваному «гостю» истребители-перехватчики, но время было упущено: нарушитель ушел от преследования на сопредельную территорию. На другой день в иранских СМИ появились сообщения, что сын шаха Ирана — наследный принц Реза Пахлави — выиграл пари на один миллион долларов, совершив перелет в СССР на собственном самолете. Высокопоставленный «герой» свое обещание выполнил, вот только не успел заправиться нашим горючим. Как известно, иранская монархия прекратила свое существование в 1979 году, а Реза Пахлави находится в изгнании и постоянно проживает в штате Вирджиния (США).

Крупнейшая тепловая электростанция в Туркменэнерго, производящая более 80% электроэнергии республики, — Марыйская ГРЭС, ее установленная мощность — 1250 МВт. Расположенная на юго-востоке Туркмении, она работает на базе Шатлыкского газового месторождения. В курортном месте, где находится известный почечный санаторий, туркменские коллеги показали мне малую ГЭС, построенную еще в начале XX века дядей Николая II, Николаем Михайловичем Романовым. Меня изумили тогда прекрасно сохранившееся оборудование станции и выложенный кирпичом деривационный туннель-канал.

Вспоминая об этих эпизодах, я с горечью осознаю, что входившие в СССР республики имели неоправданное преимущество при распределении средств на строительство энергетических объектов — Россия же получала по остаточному принципу. Ежегодно россияне на безвозмездной основе выделяли по 60–80 млрд, рублей из своих доходов на развитие энергетики в национальных республиках. Благодаря России возведены, например, такие энергетические объекты, как Эстонская и Прибалтийская ГРЭС в Эстонии, Литовская ГРЭС, Игналинская АЭС и гидроаккумулирующая электростанция (ГАЭС) в Литве, Тбилисская ГРЭС и Ингури ГЭС в Грузии. Сейчас некоторые пытаются утверждать, что эти республики тоже имели свой доход. Да, но он был несоизмерим с капиталовложениями, которые шли из России, в результате чего была создана электрическая сеть, связавшая воедино электростанции всех республик.

Глава 25

Встречи на Саяно-Шушенской ГЭС

На первых порах работы в Госинспекции я чувствовал некоторое высокомерное отношение — с элементами пренебрежения — со стороны руководителей Московской энергосистемы, явно не желавших признавать специалистов с периферии. Управлял Мосэнерго ветеран Великой Отечественной войны Игорь Николаевич Ершов, а главным инженером был Нестор Иванович Серебрянников, будущий директор ОАО Мосэнерго. Московская энергосистема всегда получала за работу классные места, переходящие Красные знамена ЦК КПСС и Совета Министров СССР. Было заметно, что ее, по сравнению с энергосистемами других регионов, старались чаще выделять в лучшую сторону по всем вопросам, в том числе и при оценке итогов соцсоревнования.

Так, накануне подведения итогов очередного Всесоюзного соцсоревнования мне поручили проверить положение дел на ТЭЦ–25 Мосэнерго, на которой шел монтаж энергоблоков. В работе находились два энергоблока с турбинами ПТ–60–130. Одновременно с выработкой электроэнергии они обеспечивали прилегающий жилищный комплекс и промышленные предприятия паром необходимого давления и температуры. Массу строительно-монтажных недоделок, неразбериху в организации работы с персоналом и оперативной документацией, непролазную грязь — вот что увидели мы на этой электростанции.

Директор ТЭЦ, уже не молодой, пенсионного возраста человек, не проявил никакого интереса к проводимой нами проверке. Высказать ему все замечания по результатам нашего осмотра электростанции я смог только после того, как он продержал меня в своей приемной около часа, занимаясь в кабинете своими личными делами. Об этом мне сообщила его секретарь. После этого о положении дел на объекте и свое мнение о руководстве станции я доложил управляющему Мосэнерго И. Н. Ершову. На следующий день, на утреннем оперативном селекторном совещании, проводимом ежедневно министром, управляющий Мосэнерго доложил, что директор ТЭЦ–25 снят с работы за выявленные инспекцией упущения.

С одной стороны, это поднимало авторитет Госинспекции, но с другой — этот метод приобретения авторитета явно не способствовал установлению открытого и доверительного отношения к инспекции со стороны эксплуатационных организаций. Госинспекция должна быть полезна для них и востребована ими, а этого можно добиться, если персонал электрических станций и сетей будет видеть в ней организацию, которая не только выявляет, но и помогает устранять эти упущения, объективно оценивая действия персонала и, при необходимости, защищая его. Работа должна носить совместный, взаимотребовательный характер, а критерием оценки ее качества должно быть надежное и бесперебойное энергоснабжение потребителей. В основе этой работы должен лежать принцип А. В. Суворова: «Тяжело в учении — легко в бою». Случай с ТЭЦ–25 не сблизил меня с энергетиками.

Казалось, что брешь между мной и энергетиками столицы уже ничем нельзя будет залатать. Однако дело повернулось в другую