Происхождение видов путем естественного отбора - Чарльз Роберт Дарвин

в высшей степени замечательных странностей, стоящих в связи с известным расположением духа или периодами времени. Но остановимся на хорошо известном случае со щенятами собак: нет никакого сомнения, что молодые пойнтеры (я сам видел этот поразительный пример) могут иногда делать стойку, и даже лучше, чем другие собаки, в первый же раз, как их выводят на охоту, – дрессировка, без сомнения, до некоторой степени наследуется охотничьими собаками; овчарки наследуют привычку бегать кругом стада вместо привычки бросаться в стадо овец. Я не могу признать, что эти действия, на которые без всякого предварительного опыта почти одинаково способны молодые особи, причем каждый щенок проделывает их с большим удовольствием и без знания, к чему это приведет, потому что так же мало понимает, что он помогает хозяину, как и белая бабочка знает, почему она откладывает свои яички на лист капусты, – я не могу признать, что эти действия существенно отличаются от настоящих инстинктивных. Если мы увидим, как один молодой и неученый волк, почуяв добычу, останавливается как вкопанный и затем медленно, особой походкой, крадется вперед, тогда как другой, вместо того чтобы бросаться на стадо оленей, бегает вокруг него, чтобы загнать в уединенное место, мы с уверенностью можем назвать эти действия инстинктивными. Домашние инстинкты, как их можно назвать, конечно, гораздо менее постоянны, нежели естественные, но они подчинены гораздо менее суровому подбору и были переданы в течение несравненно более короткого периода, при малопостоянных условиях существования.

До чего сильна наследственная передача этих домашних инстинктов, привычек и склонностей и до чего курьезно они перемешиваются, можно хорошо видеть при скрещивании собак разных пород. Известно, что скрещивание с бульдогом развивает во многих поколениях борзой смелость и упорство; скрещивание с борзой развило в целой семье пастушечьих собак стремление охотиться за зайцами. Эти домашние инстинкты, передаваясь при скрещивании, походят на естественные инстинкты, которые так же курьезно перемешиваются между собой и в течение долгого времени сохраняют следы инстинктов каждого из родителей. Например, Леруа описывает собаку, прадедом которой был волк и которая сохранила следы своей дикой крови лишь в том, что никогда не шла к хозяину по прямой линии, когда он ее звал.

Домашние инстинкты иногда рассматриваются как такие действия, которые стали наследственными лишь в результате продолжительных, насильственно привитых привычек, но это неверно. Никто не подумал бы учить, да, вероятно, и не выучил бы турмана кувыркаться в воздухе – движение, которое, как я могу засвидетельствовать, совершается и молодыми птицами, никогда не видавшими кувыркающегося голубя. Мы можем думать, что какой-либо голубь выказал склонность к этой странной привычке, и продолжительный отбор лучших особей в ряде последовательных поколений сделал турманов такими, какими мы их видим теперь. Близ Глазго есть турманы, которые, как я слышал от м-ра Брента, не могут подняться на 18 дюймов, не перекувырнувшись. Можно сомневаться, чтобы кто-нибудь вздумал учить собаку делать стойку, если бы какая-нибудь собака не обнаружила к этому природной склонности; но известно, что при случае эта способность проявляется, как я сам наблюдал на одном чистокровном терьере. Стойка, как многие думают, вероятно, представляет собой только продолжительную остановку животного, приготовляющегося броситься на добычу. Раз наклонность к стойке однажды проявилась, систематический отбор и наследственная передача результатов усиленного развития этой способности в последовательных поколениях могли скоро завершить дело, а бессознательный отбор продолжается и теперь, так как каждый стремится приобресть, не заботясь об улучшении породы, таких собак, которые выносливы и наилучшим образом делают стойку. С другой стороны, в некоторых случаях достаточно было одной привычки; едва ли какое другое животное труднее приучить, нежели молодого дикого кролика, и едва ли какое другое животное ручнее крольчонка от прирученного кролика; но я с трудом могу допустить, чтобы домашние кролики делались когда-либо предметом отбора только из-за их кротости, и потому, по крайней мере, бо́льшую часть их наследственного изменения, от крайней дикости до крайней степени прирученного состояния, мы должны приписать привычке и продолжительному содержанию в неволе.

Естественные инстинкты утрачиваются под влиянием одомашнения; замечательный пример этого мы видим на тех курах, которые очень редко или даже никогда не делаются наседками, т. е. никогда не хотят сидеть на яйцах. Лишь повседневность многих явлений мешает нам замечать, в какой степени и как глубоко изменились умственные способности наших домашних животных. Едва ли можно сомневаться в том, что привязанность к человеку стала у собаки инстинктивной. Все волки, лисицы, шакалы и разные виды кошек, приручаясь, все-таки любят нападать на домашнюю птицу, овец и свиней, и эта же привычка оказалась неискоренимой у собак, привезенных щенками из таких стран, как Огненная Земля и Австралия, где дикари не держат этих домашних животных. С другой стороны, как редко наши прирученные собаки, даже в своей ранней молодости, требуют того, чтобы их удерживали от нападения на домашнюю птицу, овец и свиней! Без сомнения, при случае они производят такие нападения, но тогда их бьют, а если это не помогает, то их уничтожают; таким образом, привычка и некоторая доля отбора, вероятно, вместе участвовали в приручении наших собак при помощи наследственности. С другой стороны, цыплята всецело под влиянием привычки утратили страх к собаке и кошке, без сомнения первоначально бывший в них инстинктивным, потому что, как сообщил мне капитан Хёттон, цыплята Gallus bankiva, выведенные в Индии под курицей, бывают сначала чрезвычайно дики. То же с фазанятами, выведенными в Англии под курицей. Это не значит, что цыплята утратили чувство страха вообще, а только страх к собакам и кошкам, потому что, когда мать предупреждает их об опасности, они разбегаются (особенно индюшата) из-под нее и прячутся в растущей кругом траве или в кустах; это делается, очевидно, инстинктивно, с тем чтобы дать матке возможность улететь, что мы видим у диких птиц из семейства куриных. Но этот инстинкт, сохраняемый нашими цыплятами, сделался бесполезным под влиянием одомашнения, так как матка вследствие неупотребления крыльев почти совсем утратила способность летать.

Отсюда мы можем заключить, что под влиянием одомашненных некоторые инстинкты были приобретены, естественные же утрачены, отчасти вследствие привычки, отчасти вследствие отбора и усиления со стороны человека в ряде последовательных поколений таких своеобразных умственных склонностей и движений, какие развиваются из того, что мы в нашем незнании называем случайными причинами. В некоторых случаях одной вызванной привычки было достаточно для того, чтобы произвести наследственные изменения умственных способностей; в других случаях вызванная привычка ничего не делала, и все было результатом отбора как систематического, так и бессознательного; но в большинстве случаев привычка и отбор, вероятно, шли рука об руку.

Специальные инстинкты

Быть может, ознакомившись с