Никита Хрущев. Вождь вне системы - Нина Львовна Хрущева

Когда Берию расстреляли, Хрущев приказал нам с Руденко, не привлекая никого, вскрыть сейфы Берии, доложить и по его указаниям составить акты и уничтожить часть материалов. Остальные материалы и архив из сейфов в Совмине, Спецкомитете по атомной бомбе и в НКВД — НКГБ были переданы в канцелярию общего отдела ЦК Суханову.

Еще до этого, как потом мы с Руденко узнали, сразу после смерти Сталина Хрущев, Берия и Маленков поручили Суханову и Людвигову просмотреть личный архив Сталина.

Серов И. А. Записки из чемодана. М., 2017. С. 346.

П. Е. Шелест (в 1957–1962 — первый секретарь Киевского обкома КП Украины, в 1963–1972 — первый секретарь ЦК КП Украины):

Мной был подписан окончательный отчет в Президиум Верховного Совета СССР о проделанной комиссией работе, и она прекратила свое существование. Удостоверение Президиума Верховного Совета СССР осталось у меня, как документ и свидетельство о том, что под моим председательством тысячи людей разных возрастов, пола, национальности, политических убеждений и религиозных взглядов были освобождены из мест заключения. Это было время, когда к власти пришел Н. С. Хрущев, и наступило настоящее восстановление демократии, исправление законодательства, борьба с вольностями в действиях административных органов.

Шелест П. Да не судимы будете: Дневники и воспоминания члена Политбюро ЦК КПСС. М., 2016. URL: https://royallib.com/book/neizvestno/shelest_da_ne_sudimi_budete.html [дата обращения: 20.07.2023].

С. П. Павлов (в 1955–1958 — сначала второй, потом первый секретарь МГК ВЛКСМ; в 1959–1968 — первый секретарь ЦК ВЛКСМ):

Непросто было освободиться от удушающей атмосферы страха. Партия тогда смогла дать людям веру, что подобного больше не повторится. И быть может, поэтому, избавившись от тяжелейшего наследия сталинской эпохи, руководителям страны искренне захотелось как можно скорее подарить народу ту жизнь, о которой мечтали, ради которой и совершали в 1917 году Октябрьскую революцию. Отсюда — известное забегание вперед, — положение принятой ХХІІ съездом партии Программы КПСС о том, что нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме.

Я уверен, что о Никите Сергеевиче Хрущеве еще скажут добрые слова, которых он заслуживает.

…Нам, тогдашним членам Бюро ЦК ВЛКСМ, удивительно легко работалось с ним, кроме, пожалуй, одного-двух последних лет. Он был очень интересным человеком, интересным руководителем. При всех своих недостатках, опять-таки пришедших к нему из сталинских времен, — слабости на лесть и восхваление, единовластии, он был очень мужественным и конкретным человеком, искренне стремился изменить жизнь людей к лучшему. Прежде всего он беззаветно любил свой народ и свою партию, был предан нашим идеям.

Я никогда больше не видел более яростного разоблачителя культа личности Сталина, чем Хрущев. В разных ситуациях, в разных аудиториях очень часто, очень доказательно и предметно он говорил не просто о Сталине, но о том, что стоит за культом личности, о той бездне проблем, которую породил культ.

Павлов С. «На смену придут другие — смелее и лучше нас…» // Комсомольская жизнь. 1988. № 17.

Глава 12

«Тяни-толкай» десталинизации: Восточный блок

Нас международная реакция упрекает, что мы в странах, которые оккупировали после разгрома Германии, насаждали коммунизм. Это верно, но такое же обвинение можно бросить и западным капиталистическим странам… Я приехал домой к утру. По-настоящему спать не мог: Будапешт гвоздем сидел в голове… То был исторический момент: какое нам принять решение? Двинуть советские войска и раздавить контрреволюцию или ожидать, когда внутренние силы справятся с нею сами? Могло случиться, что контрреволюция временно одержит верх, тогда прольется много пролетарской крови. А если через Венгрию НАТО внедрится в расположение социалистических стран, то тяжело будет и всем нам.

Хрущев Н. С. Время. Люди. Власть

Ускорение реабилитации и новые споры вождей. Коммунисты покоряют Запад. Медвежонок для английской королевы. Метания между деспотизмом и демократией. Польша: восстание и примирение. Резолюция по XX съезду: культ был, но не очень. Будапешт и маршал Тито. Венгерская трагедия.

Хотя пресса громила «гнилые элементы», использующие десталинизацию для дискредитации партии, обстановка менялась к лучшему: упразднили спецтрибуналы; заводы обсуждали создание рабочих советов; смягчали суровые довоенные законы о труде[460]. Десятки специальных комиссий работали над реабилитацией и пересмотром приговоров. К осени 1956 года миллионы людей вышли на свободу из заключения, многие — после 30 лет[461]. Но процесс не был быстрым. Микоян вспоминал, как после съезда началась «ожесточенная битва»[462].

7 апреля «Правда» опубликовала передовицу из китайской партийной газеты, которая призывала коммунистов дорожить «историческим наследием» Сталина[463]. На заседании Президиума 13 апреля решили наказать Тито за недостаточный социализм и не поздравлять с 1 Мая, хотя неохотно согласились создать комиссию по показательным процессам Бухарина, Рыкова и других[464].

Микоян — сам председатель комиссии, осудившей Бухарина в 1938 году, — потом винил Хрущева в проблемах реабилитации. Тот не включил его в реабилитационный совет, назначив председателем Молотова, а членами — Ворошилова и Кагановича. Первый секретарь не мог поступить иначе: он надеялся перетянуть их на свою сторону, дать им шанс стать частью процесса обновления. «Сталин держал народ под нагайкой, правил страхом, — записывал Гонтарь его слова. — А я пытался внедрить в мозги тугодумам, таким как Молотов и Каганович, что надо искать пути, чтобы народ лучше работал, был заинтересован в завтрашнем дне». Хотя иллюзий у него не было, и дома он говорил: «Как в старой пословице, назначили волка овец караулить». Разоблачать Сталина до конца значило разоблачать самих себя. Комиссия работала медленно, а когда все материалы были подготовлены, Хрущева сняли. Противоречивый Микоян сам описывает трудности, с которыми им приходилось сталкиваться при попытках сделать даже то, что получилось. Реабилитация Бухарина была обречена.

При всей своей двойственности, Хрущев ни секунды не сомневался в необходимости разоблачения культа личности. Но его соратники были уверены в этом все меньше, особенно когда «сор вымели из избы» за границу.

Вернувшись из Варшавы 22 марта, первый секретарь доложил Президиуму о своем визите и сразу насторожил Кагановича: теперь снова «поднимут голову» те коммунисты, которые раньше были членами Польской соцпартии — эта радикальная партия добивалась независимости и от Российской империи, и от СССР.

Обсуждение там секретного доклада было потенциально опасно: как теперь объяснить «Катынский расстрел» НКВД — убийства пленных польских граждан и офицеров весной 1940 года; насколько можно позволить странам советского блока искать собственные пути к социализму по примеру Югославии?

Когда 26 апреля Президиум заседал по поводу написания новой послесталинской истории партии, кремлевских разногласий не скрывал никто. Микоян активно критиковал умаление роли Петроградского совета в Октябрьской революции — совет обычно