Филипп Янковский. Только чужой текст. Творческая биография - Наталия Александровна Соколова

выпустили стратегически не вовремя. Она прошла в кинотеатрах как раз в конце лета – начале осени 1986 года, когда ее целевая студенческая аудитория, подобно Пете и его товарищам, массово раскапывала корнеплоды в тьмутараканьей глуши. Зато профессиональная критика фильм заметила: отзывов в прессе он собрал много – и в основном положительных. Некоторых рецензентов восхитил киноязык Долинина – профессионального оператора, выросшего до режиссера: например, Ольга Шервуд справедливо отмечала, что авторам фильма, где «слов как таковых мало», «удается вернуть нам кино, которое показывает»[21]. А это, увы, не такое уж повсеместное явление.

Разглядело подавляющее большинство критиков и уникальный дар Филиппа Янковского. Корреспондент «Советской культуры» М. Замятина писала: «Тончайшая материя вечно меняющихся человеческих взаимоотношений, из которой соткана картина, требовала от исполнителя главной роли максимальной естественности и редкого умения говорить, не прибегая к помощи слов. Он, как мне кажется, с честью справился с нелегкой задачей»[22].

Говорить, не прибегая к помощи слов – значит, прежде всего, говорить глазами. Характеризуя Петю, киновед Евгений Аб тоже отдельно отмечал его искренний и подкупающий взгляд, «в котором есть и немалая доля простодушия, и юмор»[23]. В дальнейшем это сочетание будет свойственно многим персонажам Филиппа Янковского – и безжалостно разобьет сердца зрителям «Карамазовых» и «Ивана Денисовича».

Но, пожалуй, ярче всех прочих о молодом артисте в роли Карташова высказался легендарный ленинградский кинокритик Сергей Добротворский. Щедро называя «Сентиментальное путешествие» фильмом во многом этапным для советского кинематографа, он писал:

«…Янковскому-младшему довелось создать нетрадиционный, а в чем-то даже и полемичный, образ современного молодого человека, столкнувшегося с вечными вопросами любви, верности, измены. Его персонаж – мускулистый “Ромео”, “князь Мышкин” с модно выбритыми висками, который Достоевского не читал, потому что больше занимался спортом, чем “чувствами”, – вдруг оказывается во власти столь презираемого им душевного смятения. И надобно пройти не один круг собственного нравственного ада, чтобы ощутить неизбывность добра и прощения, очистительную силу чувств, пробужденных к концу “сентиментального путешествия” в несентиментальной молодой душе.

– В работе Филипп проявился неожиданно, – говорит режиссер “Сентиментального путешествия…” Дмитрий Долинин. – Дело в том, что он обладает как бы врожденной кинематографической органикой. Так же как и отец, Филипп избегает явных характеристик. Роль проживалась изнутри, из глубины чувств и опыта молодого исполнителя. Поначалу это настораживало, но потом, когда материал сложился в целое, стало ясно – получился именно тот герой, который задумывался.

Именно таким, жестковатым, замкнутым, начисто опровергающим многих восторженных киносверстников, пришел в кинематограф Филипп Янковский. Начало многообещающее»[24].

Поспорить сложно. И все же тонкий лиризм смирновской истории смогли прочувствовать далеко не все. Через пару месяцев после выхода фильма кондовые коммунисты из газеты «Советская культура» провели гомерически смешной круглый стол (тогда это было модно) со случайной выборкой респондентов: на сей раз ими стали старшеклассники одной из московской школ и их чуть более взрослые товарищи. Под председательством детского писателя Ивана Зюзюкина кумачово-пламенные дискутанты в пух и прах разнесли недавние молодежные кинопремьеры. «Сентиментальному путешествию» и вышедшим одновременно с ним таллиннфильмовским «Играм для детей школьного возраста» (про судьбу трудных подростков в детдоме) был вынесен суровый приговор: нет, это не то кино, которое нужно советскому школьнику и студенту, оно не поднимает актуальных проблем.

Особенно восхитительно звучали доводы одного из студентов, неиронично упрекавшего авторов «Сентиментального путешествия» в том, что в фильме совершенно не раскрыта тема… картошки. Да-да:

«Картошка показана лишь в той мере, чтобы подтвердить его название. Самой же картошки как таковой нет. То есть нет ощущения, что молодые люди оторвались от дома и приехали заниматься общим делом – любимым или нелюбимым – это другой вопрос»[25].

Какие уж там нюансы жизни человеческого духа…

Что касается председательствовавшего Зюзюкина, то он хлестнул Янковского замечанием, которое вполне можно расценить как комплимент: литератор досадовал на то, что Петя Карташов – «мальчик чересчур благородный»[26]. Впрочем, столь толстокожие резолюции без малейшего понимания и чувствования сути картины были в прессе немногочисленными. Критикам, в основном, фильм Дмитрия Долинина пришелся по душе, а перспективного артиста, исполнившего главную роль, они щедро поощряли добрым словом.

Сам Янковский в своем чуть ли не первом печатном интервью, вышедшем через три года после премьеры, рассказывал об этой работе скромно – все той же, кстати, «Советской культуре»:

«Мне еще в школе предлагали сниматься во взрослых картинах, где я должен был изображать маленьким кого-нибудь из великих. Говорили примерно так: “Запомните, вы играете юного гения”, – Филипп принял позу роденовского “Мыслителя”. – Сыграть так, чтобы все действительно поверили в мою “гениальность”, я едва ли бы смог, поэтому и не решался сниматься. А сценарий А. Смирнова “Сентиментальное путешествие…” мне сразу очень понравился – близкие, невыдуманные проблемы, можно было смело прикинуть все происходящее с героем на себя»[27].

Это интервью вообще показательно: двадцатилетний Янковский, третьекурсник Школы-студии МХАТ, предстает в нем вдумчивым и очень целеустремленным юношей, влюбленным в свою профессию: «…думаю, если человек уже решил серьезно заниматься каким-нибудь делом – скажем, актерским мастерством, – то он все силы, все свободное время станет отдавать этому»[28]. И вместе с тем – уже амбициозно разборчивым, с фамильно высокими стандартами в отношении материала:

– Предлагали недавно сыграть в одном фильме мальчика, который колеса с машин снимал. Но я так и не понял, зачем он это делал, и отказался. Сейчас, когда, случается, и без намека на идею можно показывать на экране все, важно не попасть в дежурную обойму молодых актеров, играющих только хулиганов или сутенеров. Нужно, наверное, просто переждать, и все.

– И быть подальше от съемочной площадки?

– Нет, почему же, – Филипп засмеялся, – можно и на ней. – И уже серьезнее добавил: – Просто хочется настоящей актерской работы…[29]

Три десятилетия спустя актер вспоминал о картине «Сентиментальное путешествие на картошку» с любовью и все той же скромностью: «Она чистая, светлая, сейчас таких уже не делают. Я ее с удовольствием смотрю. Ничего особенного не сыграл, потому что не умел, но попадание в образ оказалось точным. Я был такой же наивный, как мой персонаж. В таком же возрасте, как он, и в таком же состоянии…»[30]

Вскоре после утверждения в «Сентиментальное путешествие» Филипп Янковский поступил в Школу-студию МХАТ к Олегу Табакову. Почему не во ВГИК, если была мечта стать постановщиком? В одном из интервью Янковский объяснял: «…я уже лет с 14 хотел управлять процессом создания кино, мечтал о режиссуре. Однако я рано осознал, что эта профессия требует более зрелого возраста и жизненного опыта, а так как фильмы