Книга 2. Война и мир Сталина, 1939–1953. Часть 1. «Наше дело правое», 1939–1945 - Андрей Константинович Сорокин

средств мобилизации военнослужащих к исполнению воинского долга, о чем рассказывают многочисленные документы. 8 июля 1941 г. член Военного совета Северо-Западного фронта корпусной комиссар В. Н. Богаткин сообщает начальнику Главного управления политической пропаганды Л. З. Мехлису: «Наши командиры и политработники… вместе с бойцами нередко оставляют поле боя… Отдельных выявленных в таких случаях, как оставление поля боя, командиров и политработников пришлось судить и расстрелять»[907]. 10 июля начальник Генерального штаба Г. К. Жуков укажет командующему Северо-Западным фронтом на то, что «до сих пор не наказаны командиры… как предатели, бросающие позиции и без приказа отходящие с оборонительных рубежей». «При таком либеральном отношении к трусам, — подчеркнет Жуков, — ничего с обороной у Вас не получится»[908]. 16 июля 1941 г. постановлением ГКО будут привлечены к суду военного трибунала военное руководство Западного фронта и отдельные лица из командного состава Западного, Северо-Западного и Южного фронтов. Командующий Западным фронтом Павлов и ряд других руководителей будут расстреляны за «позорящую командира трусость, бездействие власти, отсутствие распорядительности, развал управления войсками, сдачу оружия противнику без боя и самовольное оставление боевых позиций»[909]. В этом же постановлении будет признано, «что отдельные командиры и рядовые бойцы проявляют неустойчивость, паникерство, позорную трусость, бросают оружие и, забывая свой долг перед Родиной, грубо нарушают присягу, превращаются в стадо баранов, в панике бегущих перед обнаглевшим противником». «Воздавая честь и славу отважным бойцам и командирам», ГКО сочтет необходимым, чтобы были «приняты строжайшие меры против трусов, паникеров, дезертиров»: «Паникер, трус, дезертир хуже врага… Поэтому расправа с паникерами, трусами и дезертирами и восстановление воинской дисциплины является нашим священным долгом». 2 августа 1941 г. нарком внутренних дел Л. П. Берия направит в ГКО на имя Сталина докладную о случаях «умышленного саморанения в целях уклонения от участия в боевых действиях» и предании виновных суду военного трибунала[910].

Докладная записка Л. П. Берии И. В. Сталину о разрешении особым отделам арестовывать и в необходимых случаях расстреливать на месте лиц, наносящих себе умышленное ранение, как дезертиров. Утверждено постановлением ГКО СССР № 377 от 2 августа 1941 г.

2 августа 1941

[РГАСПИ. Ф. 644. Оп. 2. Д. 10. Л. 67–68. Подписи — автографы В. М. Молотова, Г. М. Маленкова, И. В. Сталина, Л. П. Берии]

12 августа нарком обороны подпишет приказ, который разрешал военным советам действующих армий предавать суду военного трибунала представителей среднего и старшего начсостава до командира батальона включительно.

Совсем не случайным выглядит появление приказа Ставки Главного командования Красной армии № 270 от 16 августа 1941 г., подписанного Сталиным, об ответственности военнослужащих и членов их семей за сдачу в плен и оставление врагу оружия[911]. Приказом предписывалось «командиров и политработников, во время боя срывающих с себя знаки различия и дезертирующих в тыл или сдающихся в плен врагу, считать злостными дезертирами, семьи которых подлежат аресту как семьи нарушивших присягу и предавших свою Родину дезертиров. Обязать всех вышестоящих командиров и комиссаров расстреливать на месте подобных дезертиров из начсостава». Угроза репрессий становится одним из средств восстановления боевого духа.

Война, однако, вынудит пересматривать репрессивные решения, принятые ранее. В сентябре 1941 г. Сталин согласится освободить группу осужденных авиаконструкторов — Туполева, Немана, Чижевского и др., — вернуть им ордена и медали[912].

В сентябре Сталин поддержит ходатайство Берии об освобождении от дальнейшего отбытия наказания некоторых категорий несовершеннолетних заключенных и передаче их Главному управлению трудовых резервов при СНК СССР[913]. Тогда же советское руководство примет решение приостановить раскручивание маховика репрессий в армии[914].

Докладная записка М. И. Калинина и А. Ф. Горкина в Политбюро ЦК ВКП(б) И. В. Сталину о согласии с ходатайством Л. П. Берии о возвращении орденов и медалей амнистированным авиаконструкторам А. Н. Туполеву, И. Г. Неману, В. А. Чижевскому и др.

23 сентября 1941

[РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 1322. Л. 143. Подписи — автографы

И. В. Сталина, М. И. Калинина, А. Ф. Горкина]

Чрезмерный характер использования репрессий довольно скоро станет очевидным высшему политическому руководству. Уже 4 октября 1941 г. нарком обороны издаст приказ № 0391 «О фактах подмены воспитательной работы репрессиями». В нем будет отмечено: «За последний период наблюдаются частые случаи незаконных репрессий и грубейших превышений власти со стороны отдельных командиров и комиссаров по отношению к своим подчиненным… Необоснованные репрессии, самоуправство и рукоприкладство… являются проявлением безволия и безрукости, нередко ведут к обратным результатам, способствуют падению воинской дисциплины и политико-морального состояния войск и могут толкнуть нестойких бойцов на сторону противника». Одной из причин авторам приказа видится тот факт, что «отдельные командиры и политработники в сложных условиях боя теряются, впадают в панику и собственную растерянность прикрывают применением оружия без всяких на то оснований» [915].

9 декабря 1941 г. будет принят указ Президиума Верховного Совета «О предоставлении права Военным советам фронтов и флотов снимать судимость с военнослужащих, отличившихся в боях с немецкими захватчиками»[916].

Однако репрессивные меры надолго останутся важнейшим инструментом борьбы с проявлениями недисциплинированности личного состава РККА. В декабре 1941 г. Сталин завизирует докладную записку Берии о целесообразности создания специальных лагерей НКВД с организацией при них особых отделов для проверки бывших военнослужащих Красной армии, находившихся в плену или в окружении противника[917].

В результате 28 декабря в составе НКВД создаются 10 лагерей для проверки военнослужащих, вернувшихся из окружения и немецкого плена, а также лиц, находившихся на оккупированной территории.

Итоги 1941 г. подведет нарком внутренних дел Л. П. Берия. 26 декабря 1941 г. он направит в Наркомат обороны письмо о принятых мерах по организации борьбы с дезертирством и наведению порядка в тыловых районах и на транспорте. Перечислив директивы, отданные центральным аппаратом НКВД республиканским, краевым, областным и транспортным органам, он зафиксирует: «Всего в тыловых районах и прифронтовой полосе органами НКВД задержано по подозрению в дезертирстве 638 112 человек, из них: арестовано — 82 865, передано в военкоматы и войсковые части — 555 247». Из них в прифронтовой полосе было задержано 44 895 чел., арестовано 42 900, передано в войсковые части 406 075 чел.[918]

Приказ наркома обороны СССР № 0391 «О фактах подмены воспитательной работы репрессиями»

4 октября 1941

[РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 463. Л. 64–64 об. Помета — автограф Л. З. Мехлиса]

Докладная записка Л.