Мирослав – князь Дреговичский - Эдуард Мартинович Скобелев

раздал по градянем. Рече к Мирко и к Сигулду, креву, сотскому, мужу отважну и верну: «Ступайте один в Полотсь, другой в Турье: коли сумеете напугать ворогов, подсобите (нам) и тем избавите от неминучей погибели». И метнули жеребий, и выпало Мирко в Турье, а Сигулду в Полотсь. И дал Мирослав каждому серебра довольно, лутших мужей и лутших коней. Когда снарядились, рече: «Буду ожидать в сем месте сам или люди мои – вас или ваших вестников». Была же пора жатвы. Узнав, что Мирослав ушел из Менеси, Святополк вступил во град вместе с лехами, и пировали переможцеми в тереме Мирославлем, отнимая у градяней жито и меды; Есислав же дожидался Святополка в Заславье, и Рогнед готовила встречу; дождались лишь вестника: «Зовет (вас) князь Святополк в Менесь». Рече Святополк, прежде нежели пришел Есислав: «Нелепо есть быти дому моему без единой веры»; и повеле разрушати святища; и согнали людье в реку и створили над ними хрищение. Люди же, стоя в реке, молились по совету волхвов: «Могожь, ма-ти, омой стыденье с души и с тела»; позор ведь входите без нужды в реку в одежех. Впроси Святополк градяней: «Довольны ли, что приняли Христа от рук моих?» Реша к нъ: «Не видели того, о ком глаголишь, руци твои пусты». Разгневался Святополк и воскликнул: «Се глядите на перст его. Аз ва имамъ мучити да не возмогут помошти вама». И велел запалити огнем жито на полех; смерей, иже бросились спасати, убили. И приде к Менеси ятвяжский князь, и встал вблизи стен. И приде Есислав, и тоже встал у града, в свобо-дех. Реша велможи Есиславли к Святополку: «Позови брата в терем, не бе бо сам мощен сидети на коне от раны и болезни». Але Святополк указал на дом воеводы: «И тамо тепло, а кому холодно, не ходи в поход». И было оскорблением, и ночлежил Есислав в шатре среди дружины. Сице простояло войско несколько дней, не ведая, что дальше; Рогнед же пожалися Володимиру на Святополка, так что Володимир пригрозил (ему) за своеволие; Есислава же, велми расхворевша, увезли в Заславье. И вот пришла весть, быццам взято Турье дружиною Мирослава, и грабят, и хотят пожечи в отместку. И не поверил Святополк; доносили ему, еже Мирослав стоит за Бересной; однако послал в Турье воеводу с двумя полками. Сведав (о том), погнался Мирослав за воеводою, догнати же не смог. И встретил Святополч Еоевода другого вестника; тот рече: «Мирко, посадник Дрютесьск, посеял в Турье смятение, придя с малой дружиною; нарядили ся (его) мужи купцеми, попрятали своих в сани и тако миновали вороты; стража не доглядела, ибо дали мзду. Войдя во град, стали побива-ти людей; велми настращав градяней, сожгли церкву, попов взяли заложниками и ушли, детинца же не одолели». И се поспешил Святополч воевода назад. Увидел Мирослав: идут турьские полки и беспечны; напав из засады, посек едва ли не половину, хотя турьцы оборонялись крепко.

Вернулись остатки турьцев в Менесь, Святополк же вместо похвал за преданность казнил воеводу, овинова-тив ослушником своей воли. Сказают о Святополке, еже бысть сдержим яростью с детства и рос зловредой; развлекался, бросая в яму, к голодным медведям, то пса, то кота; однойчи воспылал похотью к холопке старше летеми; когда же забрюхатела, подстроил, еже утопилась. Ни пред кем не робел, кроме жены, дщери Болеслава; ее же беспутство и льстивость быша повсюду на устех, зная о тайных пороках Святополка, умела уго-дити, не гнушаясь и тем, что звала к нъ замужних подруг; держала при себе холопей из лехов, римцев по вере, а гречских попов ненавидела. О Святополке говорила во всеуслышанье, в нем кровь цесарей от матери и разбойников от отца; и в самом деле, сказают, мать прабабки Святополка княгини Олги от варяжина, осуждена в своей земле за разбой к смерти. Не ведаю, правда ли, але Сзятополк немало хвастал наследной крутостью нрава; порою истязал и самого себя, не чувствуя боли; постился строже чернеца, в походах был неутомим, не почивая по три дни кряду.

Едва Святополк казнил воеводу, пришли вестники из Полотен и передали: «Град наш наполовину разрушен пожаром; проникли люди от Мирослава и подожгли сразу во всех концех. Посадник, не растерявшись, схватил поджигателей; настиг и остатних ворогов и перебил до единого».

Тако погиб храбрый Сигулд со своею сотней; Мирко же загинул при возвращении, наскочив ненарок на ят-вязей; и повезло ятЕязем, ибо сразу убили Мирко, поразив з глаз стрелою; сотня же пробилась, унеся тело богатыря; и погребли достойно близ Друтеси; позднее, егда Есислав восставил княжение от Велиги, ничтожные его рода срыли курган, осквернив могилу, але селище, еже вблизи от погребениа, и поныне зовется Закурганьем.

Оправившись от болезни, Есислав почал загоняти Мирослава, аки пущного тура; завладел (его) припасами; в кровавой сече у Друтеси Мирослав с трудом избежал полона; был убит Буривой, воевода, и с ним мно-гы другие славные мужи. Взликовали противники, уверенные в близкой победе, отпустили ятвязей, заплатка сокровищами от разоренных святищ. Але неждан, нагрянул в Дреговичи князь Могута со своею дружиной. И напал на Святополка, и опрокинул, и побежали турь-цы, яко утиця пред кречетом; взял в полон Могута лешского воеводу; Святополк же был ранен и в беспамятстве унесен с бранного поля. Есислав, опытный в ратном деле, выжидал, следуя по пятам; и вот напал на истощенную дружину Могуты, и отступили правове-ры пред решимостью и мужеством полотьцев. Послал Есислав к Володимиру, торопя: «Скорее приди, разом покончим с Могутою и с Мирославом». И выступил Во-лодимир без промедления, и миновал уже Турье, когда известили, что идут вновь печенези несметной ратью и ведет их на Кыев Володарь [286], а с ним русичи. И были проливные дожди и бури; переправляясь через Приладь, Володимир погубил в волнах немало воинов; утонул и его конь, велми недобрая примета. Рече великий князь: «Для меня уже почался конец света» [297]. И впрямь, повисла судьба на волоске: Володарь обступил Кыев, и удача благоприятствовала ему; ударил нощию русичеми и захватил Полдневые вороты, вспомогли пра-воверы с той стороны. С рассветом двинулись на город печенези, предводимые Володарем. И вышли встречь кыевские болярцы в одеждах, расшитых златом, и низко поклонились Володарю: «Несокрушима твоя сила, – сказали, – волен войти во град со всем воинством, але не содеешь, коли честен, ибо ограбят и порушат (его), и тако погибнет красота и гордость Русьской земли. Хощеши, чтобы урядились (с тобой), отведи печенезей». И отвел Володарь печенезей от стен