Избранные труды. Том I - Олимпиад Соломонович Иоффе

лишь возможность неправомерных последствий и потому не проявляющееся в их индивидуальных особенностях, тоже при определенных условиях может быть вменено в ответственность правонарушителю, ибо при оценке обстоятельств, относящихся к области возможного, закон также учитывает их неодинаковую роль и значение в причинении неправомерных последствий. Закон различает при этом абстрактную и конкретную возможность результата, создаваемую данным поведением.

Проиллюстрируем вначале на примерах различие между этими двумя понятиями.

X., ученица 4-го класса школы № 392 гор. Ленинграда, была оставлена учительницей вместе с тремя другими девочками убирать классную комнату. Протирая окно, она уронила вату и выглянула на улицу, где в это время стоял учащийся школы ФЗО № 9 К. и стрелял из самопала. Выстрел попал в лоб X. Превращение возможности в действительность было обусловлено поведением К., так как именно качество выстрела проявилось в индивидуальных особенностях наступившего результата. Возможность результата была создана целым рядом обстоятельств – тем, что ученицы были оставлены в школе для уборки классной комнаты, что потерпевшая уронила вату и выглянула на улицу. Но это – лишь абстрактная возможность, и потому, если бы кто-либо даже намеренно, из мести, оставил девочек убирать классную комнату в расчете на то, что потерпевшая выглянет из окна в момент, когда причинитель будет стрелять из самопала, привлечение такого лица к ответственности не могло бы иметь места. Что и как бы он ни предвидел, это не может изменить объективной природы причинной связи, по отношению к которой поведение такого лица имеет значение обстоятельства, создававшего лишь абстрактную возможность результата. Тем более удивительно, что даже при отсутствии всех этих предположенных нами моментов народный суд счел возможным возложить материальную ответственность за вред на Кировский отдел народного образования гор. Ленинграда, на смете которого числилась школа № 392.

Напротив, в приведенном нами ранее деле по иску Дзержинского Райпищеторга к Ленгазсетьстрою и к Лендормосту о возмещении стоимости товара, который был уничтожен хлынувшей из лопнувших водопроводных труб водой, имела место совершенно иная ситуация. Ленгазсетьстрой создал возможность результата тем, что сохранил в местах пересечения газовых и водопроводных труб зазор толщиной 3 см, вместо 10 см, предусмотренных техническими правилами, и 30 см, установленных в проекте. Лендормост превратил возможность в действительность, ибо в таких индивидуальных особенностях результата, как поломка водопроводных труб, проявила свое причиняющее качество именно сила давления на подземные сооружения катков и вибрационных машин, принадлежавших Лендормосту. Однако несмотря на то, что Лендормост, а не Ленгазсетьстрой вызвал действительность результата, последний создал конкретную возможность наступления этого результата, т. е., иначе говоря, обусловил своим поведением причинную связь такой напряженности, которая достаточна для привлечения его к ответственности. Наличие или отсутствие предвидения на стороне Ленгазсетьстроя в объективной природе причинной связи ничего не меняет. Предвидение может иметь значение лишь для решения вопроса об ответственности. Но поведение Ленгазсетьстроя, независимо от его предвидения, было и продолжает оставаться тем фактором, который создал конкретную возможность наступления вредных последствий.

Анализ приведенных и иных аналогичных дел обеспечивает необходимые данные для общего определения категорий абстрактной и конкретной возможности.

Возможность результата, созданная поведением школы, является абстрактной потому, что она находится в связи с обстоятельством (выстрелом из самопала), которое не относится к числу объективно повторяющихся при данной конкретной ситуации. Этот действительно имевший место в жизни случай очень напоминает приводимый М. Д. Шаргородским пример с советом, данным кому-либо, отправиться в альпинистский поход в расчете на то, что он там сломает себе голову,[512] или иногда выдвигаемый в полемике по вопросам причинной связи вымышленный казус о посылке кого-либо на улицу в ночное время в надежде на то, что там его убьют бандиты. Если бы все эти последствия, которых желал и на которые рассчитывал советчик, даже наступили, ответственность не последовала бы, ибо для ее возникновения недостаточно одного лишь субъективного момента, но необходимы также определенные объективные предпосылки, которые в данном случае отсутствуют.

Напротив, в деле о возмещении стоимости товаров, поврежденных хлынувшей из водопроводных труб водой, Ленгазсетьстроем была создана конкретная возможность результата потому, что она находилась в связи с таким фактом, как появление на поверхности дороги движущихся предметов, оказывающих давление на подземные сооружения, что, бесспорно, относится к разряду обстоятельств, объективно повторяющихся при данной конкретной ситуации. Следует при этом особо подчеркнуть, что речь идет именно об объективной повторяемости, но отнюдь не о типичности причинения. Выстрел из самопала любым сторонником теории типичного причинения будет отнесен к разряду типичных причин увечья или смерти, но, как мы видели, при данной конкретной ситуации его нельзя было отнести к разряду объективно повторяющихся фактов. Появление движущихся механизмов на поверхности дороги является объективно повторяющимся фактом, но его нельзя, конечно, признать типичной причиной порчи подземных сооружений. Признак повторяемости является вместе с тем объективным, а не субъективным, так как он не зависит от желания и предвидения правонарушителя. Будучи объективным по своей собственной природе, этот признак придает возможности, созданной поведением правонарушителя, объективное качество конкретной возможности.

Конкретная возможность, наряду с превращением возможности в действительность, потому признается достаточным объективным основанием привлечения к ответственности, что в виде общего правила ответственность по советскому гражданскому праву наступает лишь при наличии вины правонарушителя. Но если правонарушитель предвидит конкретную возможность результата, создаваемую его поведением, он уже рассчитывает не «на авось», а на объективную повторяемость явления, превращающего возможность в действительность, а потому и вина его приобретает гораздо более ярко выраженное содержание, чем это имеет место при абстрактной возможности, когда вина очень немногим отличается от простого выражения умысла вовне. Следовательно, при виновном неправомерном создании конкретной возможности впоследствии наступившего результата имеются и объективные и субъективные предпосылки ответственности, тогда как при абстрактной возможности результата, хотя бы он фактически наступил, нет ни причинной связи достаточной напряженности, ни вины необходимой интенсивности, а потому и ответственность здесь исключается как по объективным, так и по субъективным основаниям.

Итак, причинная связь, служащая основанием привлечения к юридической ответственности, так же как и вообще причинность в природе или в обществе, является по своему характеру объективной, не зависящей от того, какое отражение она получает в сознании человека. Причинная связь между поведением человека и наступившим результатом приобретает правовое значение лишь при том условии, что это поведение вызвало действительность результата или, по крайней мере, создало конкретную возможность его наступления. Обстоятельствами, превращающими возможность в действительность, признаются такие факты, причиняющая сила которых проявила себя в индивидуальных особенностях наступивших последствий. Если эти обстоятельства носят объективно повторяющийся характер и в связи с ними находится поведение человека, то это означает, что оно создало конкретную возможность результата. При объективной неповторяемости в данной конкретной ситуации тех же обстоятельств находящееся в связи с ними поведение создает лишь абстрактную возможность результата, исключающую ответственность. Выявив причинную связь, которая достигла требуемой законом степени напряженности (в указанном ранее смысле), судебно-арбитражные органы должны установить также виновность правонарушителя для привлечения его к ответственности, если из числа условий возникновения последней вина не исключена прямыми указаниями специальных правовых норм.

Предлагаемое решение проблемы причинной связи, как видно из изложенного, исходит из тех же методологических предпосылок, что и теория необходимого и случайного причинения, а именно – из объективной природы причинности, из необходимости ее исследования с учетом конкретной ситуации наступления результата (вопреки «теории» типичной причинности), из неравноценности условий, вызвавших неправомерные последствия (вопреки «теории» необходимого условия), а также из того, что не всякое причинение достаточно для привлечения к ответственности. Вместе с тем на почве предлагаемого решения, думается нам, устраняются и те неправильные практические выводы, которые вытекают из теории необходимого и случайного причинения.

Как уже отмечалось, эта теория необоснованно относит неправомерное поведение к разряду необходимых причин, тогда как в большинстве случаев оно фактически включается в случайную часть общей системы взаимодействия. Напротив, признание неправомерного поведения обстоятельством, вызывающим действительность результата или создающим конкретную возможность его наступления, отражает реальную роль, которую фактически играет во всех встречающихся жизненных случаях неправомерное поведение.

Далее, теория необходимого и случайного причинения не может дать удовлетворительного ответа на вопрос о том, почему даже предвиденная случайная причинная связь не достаточна для ответственности, и потому ее авторы вынуждены идти по пути либо отрицания возможности предвидеть случайное причинение, либо отождествления предвиденной причинной связи с необходимой причинностью. С точки зрения категорий возможности и действительности, в условиях, когда возможность носит абстрактный характер, предвидение правонарушителя исчерпывается