16 лет возвращения - Израэль Рахлин

надолго. Конечно, нас не покидала надежда, но мы еще раз убедились в том, что борьба не закончена, и предстоит еще сделать много, пока советские органы власти выпустят нас из своих цепких рук.

Израэль

Мне нужно было искать работу, и вскоре к длинному списку профессий, которые я уже приобрел, добавилась еще одна. Я стал переводчиком в научно-исследовательском институте, который специализировался на проектировании и изготовлении оборудования для химической промышленности. Мое новое место работы сокращенно называлось НИИХиммаш, такие «высокотехнологичные» аббревиатуры теперь стали широко использоваться в русском языке.

Институт находился в центре города, и на работу и с работы я ходил пешком. В институте занимались проектированием и подготовкой технической документации для строительства химических заводов. Они должны были работать на электроэнергии крупных гидростанций, которые предполагалось построить в этой части страны. Вместе с другим переводчиком я просматривал научные журналы из Соединенных Штатов Америки, Великобритании и Германии. Если кто-то из руководства института проявлял интерес к какой-нибудь статье, я должен был скрупулезно перевести ее. В институте работали химики, инженеры, строители. Вскоре я освоился, и с некоторыми из них подружился.

Рахиль

После посещения ОВИРа стало особенно тяжело. Ведь нам казалось, что наш отъезд близок, а вышло, что нет. Снова полная неопределенность, снова нужны силы, чтобы выдержать новые испытания и не потерять надежду. И опять у меня появилось сомнение, сможем ли мы выбраться. После стольких лет жизни в Сибири мы были измождены и психологически, и физически.

Спустя некоторое время после получения отказа на выдачу виз, я села и написала письмо в посольство, чтобы узнать, что произошло и что нам теперь делать.

                           Иркутск, 5 ноября 1956 года

                           Посольство Королевства Дании в Москве

             Уважаемые господа,

Не получив до сих пор ответа па мое последнее письмо от 7 октября 1956 года, я решила написать вам еще раз. Местные власти информировали нас о том, что Советское правительство отклонило наши заявления на получения разрешения на выезд в Данию.

Я ничего не могу понять. В вашей телеграмме от 9 мар та вы сообщали нам, что Советское правительство дало нам разрешение на выезд в Данию. Мы поняли так, что разрешение получено и остается решить только формальности, и мы стали действовать согласно вашим указаниям. Мне бы очень хотелось узнать причину внезапной перемены. Конечно, я не теряю надежды и до сих пор верю, что мы все-таки получим разрешения выехать, несмотря на отклонение наших заявлений. Я надеюсь, что органы власти примут во внимания слабое физическое состояния моего мужа, которому очень трудно работать.

Столько людей сейчас возвращаются в свои родные места, и мне бы тоже хотелось быть среди них, и, наконец, увидеть свою мать, братьев и сестер, которые скучают и жаждут встречи с нами.

Я прошу вас сообщить мне, следует ли нам писать другие заявления, и если так, то кому их направлять, или посольство само предпримет необходимые шаги. Если бы я знала, что это поможет, то я бы смогла приехать в Москву одна, без мужа. Как вы к этому относитесь? Я не знаю, как я сообщу об отказе моей маме, братьям и сестрам. Это будет ударом для них, особенно для моей старой мамы. Надеюсь вскоре получить от вас ответ и прошу вас подтвердить получения моего письма.

                           С наилучшими пожеланиями

                                               Рахиль Рахлин

PC. Наш новый адрес: улица Октябрьской Революции, 10, кв. №3.

Вскоре после этого мы получили ответ из посольства. Нам написали, что они не забыли о нас, что будут продолжать работать, чтобы нас освободить и чтобы мы не теряли надежду. Это письмо ободрило нас. Мы знали, что есть еще люди, которые хотят нам помочь.

                           Посольство Королевства Дании

                           Москва, 25 февраля 1957 года Дело № 35.j. I

                           Г-же Рахиль Рахлин

                                              Иркутск

               Уважаемая г-жа Рахлин,

Настоящими подтверждаю получение вашего письма от 5 декабря 1956 года. Хочу написать вам несколько слов, поскольку знаю, с каким нетерпением вы ждете ответ па ваше заявление о получении выездных виз. Очень сожалею, но в настоящее время, я не могу вам сообщить то, что вы хотите услышать, а именно: что советские органы ответили согласием на вашу просьбу Появились некоторые неожиданные трудности, которые мы не можем понять, касающиеся ранее данного обещания советских руководителей, возможно, из-за каких-то недоразумений. Чтобы разрешить эти недоразумения понадобится некоторое время, поэтому я пожелаю вам набраться терпения и не терять надежду

                           С наилучшими пожеланиями

                                                     Алекс Мерх

Рахиль — Израэль

Из Иркутска стало легче вести переписку с моими датскими родственниками. Письма шли недолго, а посылки, которые мы часто получали, приходили через две-три недели. Поскольку от Копенгагена до Иркутска около восьми тысяч километров, то это было большим достижением. Мы настроились на то, что зиму проживем в Иркутске, но каждый день просыпались с мыслью сесть на поезд до Москвы, чтобы потом уехать в Данию. Итак, нам ничего не оставалось делать, как только ждать и надеяться, что нам все-таки удастся уехать.

Мы стали чаще встречаться с нашими друзьями, и время проходило почти незаметно, тем более что в Иркутске было чем заняться. Мы ходили в театр, на концерты и очень часто в кино. Самуэль стал самым страстным любителем кино, и, пока мы жили в Иркутске, он не пропустил ни одного фильма.

Естественно, мы пытались догадаться о возможных причинах отказа в выдаче виз. Ведь в ОВИРе нам никто не объяснил этих причин, да и мы в этой организации не стали интересоваться: бесполезно. Только после приезда в Данию мы узнали о событиях в Венгрии и о том, что критика датским правительством вторжения советских войск в Венгрию не понравилась Москве. Ухудшение международного климата, последовавшего за венгерской драмой, и стало косвенной причиной второго отказа в получении выездных виз.

Зима в Иркутске не такая, как в Якутске, даже если температура опускалась до минус двадцати — сорока градусов. В течение всей зимы было много солнечных дней, а уже в начале февраля солнце пригревало так хорошо, что стали оттаивать наросты льда на оконных стеклах. Вода стекала на подоконник и грозила протечь на пол. Способ, которым пользовались в Якутии, чтобы этого не случилось, заключался в следующем: на всю длину подоконника клали свернутую жгутом полоску ткани. На каждую сторону