Конфликт, война и революция: Проблема политики в концепциях международных отношений - Пол Келли

один из источников единообразия, необходимого для обеспечения победы общей воли над частными интересами граждан. Но Руссо был озабочен и тем, что конституция должна быть включена в соответствующий общественный контекст, который бы гарантировал общественное единообразие и препятствовал образованию фракций и партий. Структура общества, воплощенная политической конституцией, рассчитана на то, чтобы сделать народ гражданами, но этого нельзя добиться, если они географически разбросаны по очень большой территории. Размеры политического сообщества важны для сплочения людей в единый народ. Руссо четко заявляет, что не все существующие «государства» могут быть суверенными народами, поскольку некоторые просто-напросто слишком велики, и в таких обстоятельствах империя – как раз та политическая форма, развития которой можно ожидать. Свободное общество требует своего рода идентификации, которая возможна только среди тех, кто действительно взаимодействует друг с другом и идентифицируется в качестве сограждан или, по крайней мере, может так при определенных обстоятельствах идентифицировать себя. Таким образом, свободный суверенный народ должен быть маленьким и сосредоточенным в одном месте, как в примере Руссо с островом Корсика. Большинство «государств» Европы времен Руссо не выдержали бы этот тест и не могли бы поддерживать стабильное государство. Однако размеры не единственное географическое ограничение, представленное примером Корсики. Территория суверенного народа не может обладать такими естественными особенностями или барьерами, которые бы разделяли этот народ и создавали потенциальные возможности для образования локальных идентичностей, разделяющих группу. Таким образом, Руссо предвосхищает озабоченность многих современных нацио-налистов, выступающих за отделение и самоопределение, ссылаясь на географические барьеры между ними и большим обществом, частью которого они являются. Корсика имеет преимущество острова скромных размеров, что создает крепкую связь между теми, кто живет на нем, и жителями из Италии или Франции. Руссо также думал о кантонах Швейцарии или о своей родной Женеве. Это не острова, но у этих политических единиц все равно есть четкие физические границы, образованные горами и озерами. Государства, распространяющиеся за пределы таких естественных границ и превосходящие небольшие размеры, быстро коррумпируются и склоняются к деспотизму.

География – это еще не все. Экономический и социальный характер общества должен способствовать отношениям грубого или приблизительного равенства, если народ хочет видеть себя разделяющим общую судьбу и общую ответственность. Самая большая опасность, грозящая подобному равенству, – торговое общество. Этот аспект аргументации Руссо связан с его объяснением причин войны и отрицанием выгод торгового общества, которые восхваляли предшествующие мыслители. Например, Монтескьё утверждал, что озабоченность роскошью может отвлечь правящий класс от войны и завоеваний, а торговля создает транснациональные связи взаимозависимости. Для Руссо, однако, обе эти черты торгового общества таят угрозу свободе и независимости. Рост коммерческого класса или торговцев не только бы подорвал грубое материальное равенство, но и создал в обществе фракции и разделения. Аргумент Руссо перекликается с опытом Афин Фукидида, где семейные и коммерческие связи подорвали сплоченность афинян и подстегнули политический авантюризм, возобладавший над защитой общих интересов в полисе. В Европе времен Руссо большинство споров между государствами проистекало из борьбы за господство и контроль над торговлей или из-за стремления обезопасить и поддержать колонии и колониальные преимущества. Свободное общество не может иметь колоний, подвластных материнскому государству и интересам торговли. А защита торговли – постоянный источник международных конфликтов, а также раздора внутри государства.

«Общественный договор» завершается косвенным ответом на проблему, поставленную в «Проекте вечного мира» аббата Сен-Пьера. Руссо утверждает, что суверенитет достигается не федерацией государств, санкционированной крупными военными державами, а автаркией или максимальным отстранением от международных отношений. Свободные государства должны быть относительно самодостаточны и готовы защищать себя от внешних угроз и нападений. В остальном они должны относиться к международным делам с безразличием и стремиться к изоляции и самодостаточности, а не к сотрудничеству. Чем больше государства стремятся интегрироваться и сотрудничать, тем менее они свободны. Хотя этот вид свободы может обходиться дорогой ценой в экономике, Руссо ясно дает понять, что экономическое неравенство, вероятно, величайшая угроза свободе индивидов и обществ, и этот урок заново открывает в своих работах современный экономист Томас Пикетти [Пикетти, 2015; Piketty, 2020].

Международные отношения Руссо – Корсика и Польша

В 1764 г. остров Корсика обратился ко Франции за помощью в борьбе за независимость от Генуи. Руссо попросили помочь с проектом политического плана для корсиканской нации, который в дальнейшем был опубликован под названием «Проект конституции для Корсики» [Руссо, 1969]. Спустя короткое время польский граф Виельгорский обратился к Руссо за советом относительно независимости Польши от России. Сочинение Руссо, завершенное в 1772 г., получило название «Соображения об образе правления в Польше и о проекте его изменения» [Руссо, 1969]. Обе просьбы отражают признание, которое получил «Общественный договор», и тот факт, что идеи Руссо в ту пору не считались безнадежно идеалистическими или утопическими. Ни то, ни другое сочинение не является того рода конституцией, которую можно было бы ожидать от руссоистского Законодателя, однако они подкрепляют аргументы, уже знакомые по «Общественному договору», где Руссо упоминал Корсику в связи с обсуждением подходящих размеров свободного государства или народа. Интересно то, что эти работы не просто иллюстрируют его взгляды на общественные, экономические и культурные условия, необходимые для свободного государства и народа, но также лучше всего показывают его взгляды на международные отношения и проблему войны и конфликта в системе европейских государств. Хотя современная государственная система – источник международных конфликтов и войн, государство (понимаемое как свободный народ или народ, управляемый общей волей) – решение для этих войн и конфликтов. В отличие от Гоббса и позднейших мыслителей, таких как Иммануил Кант, Руссо видит решение не в распространении архитектуры юридического суверенитета в форме международной федерации или плана вечного мира. Он видит пути достижения мира в отказе от любой космополитической идеи порядка правильно учрежденных государств. В противоположность космополитическому порядку он предлагает учредить ряд военизированных республик или национальных сообществ, которые ищут легитимности и стабильности внутри себя и ставят под сомнение международную сферу, считая ее источником коррупции и беспорядка.

Поэтому Руссо уговаривал корсиканцев извлечь выгоду из своей географической независимости, для чего они должны стремиться к экономической и политической самодостаточности, или автаркии, а также добиться культурной независимости, которая бы позволила отгородиться от развращающего воздействия международного сообщества. Известная идея общества как источника порчи противопоставляется аутентичному (хотя тяжелому и бедному) существованию независимых фермеров и рыбаков на острове Корсика. Независимость достигается не требованием признания со стороны международного сообщества, но пестованием упорства независимого народа, безразличного к борьбе других. В качестве предостережения Руссо приводит пример Швейцарии, где вовлечение швейцарских наемников в международные дела и последующее воздействие богатства и роскоши испортили независимых крестьян и вооруженных граждан:

Но эти поселения, которые знали сначала лишь самих себя, свои горы и свой домашний скот, защищаясь от других наций, узнали эти другие нации; их победы открыли им границы соседей; слава их храбрости породила у государей мысль их использовать. Государи начали содержать на жалованье эти войска, которые они не могли победить; эти храбрые люди, которые столь хорошо защищали свою свободу, стали душителями свободы других народов. […] Незаметно они развратились и стали уже только наемниками; вкус к деньгам дал им почувствовать, что они бедны; презрение к своему состоянию неприметно уничтожило добродетели, порожденные этим состоянием [Руссо, 1969, с. 270].

Корсика может избежать этого, потому что у нее есть преимущество – она остров; ключевой пункт – не просто географическая отделенность, но и экономическая и культурная независимость.

Этот аргумент еще больше подчеркивается в «Соображениях об образе правления в Польше». В отличие от Корсики, Польша была крупной континентальной страной с долгой национальной историей и «собственной» территорией, за которую вели борьбу ее большие и сильные в военном отношении соседи: Пруссия, Россия и Австрийская империя (в период 1764–1795 гг., начавшийся еще при жизни Руссо и закончившийся через 17 лет после его смерти, три этих державы полностью поделили между собой ее территорию, уничтожив польское государство). Учитывая взгляды Руссо на размеры политических сообществ, Польша, очевидно, могла показаться малоперспективной в качестве свободного народа. Тем не менее Руссо полагал, что есть способы, которыми Польша может достичь национальной независимости. Он подчеркивает