Катя и крокодил - Нина Владимировна Гернет

Володя смотрел на него. Поезд мерно постукивал. Володя успокаивался; его злость проходила. Он почувствовал, что перехватил. Не всякая же незнакомая девочка обязательно никудышная! И что, в самом деле, может случиться с животными за такое короткое время?

Ему стало жалко Митю, и он сказал:

— Знаешь что? Я там у моря нашёл один заливчик. Если его перегородить, можно устроить крокодилу роскошный плавательный бассейн. Ты как считаешь?

Митя поднял голову. Значит, есть ещё надежда?

— Ага, — сказал он, повеселев. И решил выпытать, что думает Володя насчёт кроликов. Он небрежно спросил:

— А пастбище для кроликов там у тебя найдётся?

— Ха! — сказал Володя. — Ещё какое! Только козу выгоню.

И, окончательно успокоившись, мальчики начали обсуждать, как они устроят на даче крокодила, стурнуса и эмиду европейскую.

19

Заливаясь слезами, Катя смотрела на пустые клетки.

Вокруг молча сидели папа, Милка и бабушка. Лиля, Таня и Шура горестно шептались в углу. Они не знали, как утешить Катю и чем ей помочь.

Один только папа был бодр и весел. Как только он узнал от Кати о кроликах, скворце и крокодиле, он совершенно успокоился. Теперь ему всё стало ясно.

— Хватит плакать! — сказал он. — Сейчас мы их найдём. Все будут искать. Во-первых, подумаем: куда могли деться кролики?

Бабушка ахнула и всплеснула руками.

— Ах я ворона! — сказала она. — Да ведь я знаю, где он! Я же его сама, своими руками… Бегу!

И она выбежала на площадку лестницы.

— Прекрасно, — сказал папа. — Кролик есть. Теперь представим себе, что могло случиться с черепахой.

Тут Милка заревела.

— Я не знала… А она кусалась… А я променяла…

— Как променяла? — спросил папа.

— На хорошее, — призналась Милка. — На фантики. — И вытащила из коляски фантики, гайку и сургуч.

— Ай, ай, ай! — сказал папа.

— Беги меняй обратно! — закричали девочки.

Милка быстро собрала фантики, зажала в кулаке сургуч и гайку и убежала.

— Ну вот, и черепаха есть, — сказал папа. — А крокодила я беру на себя!

Он взял швабру и вышел, напевая: «Крокодил, крокодил, крокодилович…»

Девочки окружили Катю. Они уже придумывали множество способов поймать скворца. Таня сделала петлю из верёвочки. Лиля схватила Милкин сачок для бабочек, Шура велела Кате взять сетку от мячика.

И они отправились на поиски.

Кот остался один. Он умылся, не торопясь прыгнул на подоконник и удалился куда-то по карнизу.

20

Надежда Петровна сидела с завязанной головой и дрожала от злости.

Раздался звонок. Она подошла к двери и открыла глазок, в который всегда разглядывала приходящих.

На площадке стояла бабушка Пастушкова. Надежда Петровна открыла.

— Извините, пожалуйста, — смущённо сказала бабушка. — Вот какой случай…

— Очень кстати пришли. Будете свидетельницей! — Надежда Петровна втащила бабушку в переднюю. — Медведкины сговорились меня убить. Вот!

Она взяла с подзеркальника капусту и репку и показала бабушке.

— Видите? Это они подбросили специально для того, чтобы я получила сотрясение мозга!

— Это не Медведкины, — виновато сказала бабушка. — Это я.

— Вы? Не может быть! Не защищайте!

Надежда Петровна подозрительно смотрела на бабушку.

— А кролика, скажете, тоже вы?

— И кролика, — созналась бабушка.

Надежда Петровна задохнулась от возмущения.

— А крокодил чей?

— Катенькин, — сказала бабушка.

— Вон из моего дома! — крикнула Надежда Петровна и швырнула в бабушку кочан капусты. — Вот так я вышвырнула этого кролика, и так я буду вышвыривать всех, кого мне ещё подбросят! Так и передайте!

Она захлопнула дверь.

Бабушка заморгала глазами и машинально подняла капусту. Она представила себе плачущую Катеньку и сама чуть не заплакала. Потом рассердилась и стала стучать в дверь Надежды Петровны.

— Бессовестная! — крикнула бабушка. — Мучительница!

Дверь не открывалась.

— Никому в доме от неё житья нет! — кричала кроткая бабушка и стучала кочаном в дверь. — Отдайте кролика! Отдайте, говорю! Худо будет! Не позволю ребёнка обижать!

Никто не отзывался.

Побуйствовав перед дверью, бабушка заплакала и пошла домой.

— Зажарила и съела, бессовестная! — сказала она, всхлипывая.

21

Милка бегала по бульвару с фантиками и искала Лёву. Его нигде не было. Но Милка знала, что он живёт в доме с тремя дворами, и побежала туда.

В первом дворе Лёвы не было. Во втором — тоже. А из третьего двора раздавались такие пронзительные звуки, что Милка побоялась идти.

К счастью, туда как раз шла почтальонша с сумкой. Милка осторожно пошла за ней.

В третьем дворе на высокой поленнице дров сидел Лёва и играл на губной гармонике. Милка помчалась к нему.

— Бери свои фантики, отдавай нашу черепаху! — крикнула она.

Лёва сыграл нечто неописуемое!

— Вспомнила черепаху! Я её на гармошку сменял.

— Её нельзя менять, она школьная!

— Здравствуйте! — сказал Лёва. — А раньше ты где была?

— Дома, — чистосердечно ответила Милка и рассказала, что у Кати было много школьных зверей и все они почему-то разбежались.

— Плохо ваше дело. Знаешь, что полагается за школьное имущество?

— Не знаю, — сказала Милка.

— В тюрьму посадят, — сказал Лёва.

Милка заморгала глазами.

— Придётся, видно, вас выручать. Скажи ещё спасибо, что на меня напали.

— Спасибо, — сказала Милка. Она разжала кулаки и ахнула: — А гайки нету! Всё время была!

— Ладно, обойдусь, — великодушно сказал Лёва. — Идём к Генке.

И они побежали в соседний двор.

Геня сидел на балконе. На коленях у него лежала книжка, но он её не читал. Он обеими руками вцепился себе в волосы и тянул их кверху. И при этом дико хохотал.

Лёва крикнул:

— Геня, тащи сюда черепаху!

Геня перегнулся через перила и сказал, давясь от смеха:

— Сам себя за волосы из болота! С лошадью, понимаешь…