Кингс Хайвей - Роман Зинзер

я все равно понять не мог: ниггерский акцент я еще не научился вычленять, поэтому я разглядывал стены. На стенах конторы «Рабочие семьи» была куча ватманов с планом захвата мира. Стрелки, стикеры, облачка мыслей, круги − все в таком духе.

Минут через десять Майк и правда закончил. К нему подошли рыжий, какая-то плотная девушка в низких джинсах и еще один человек, которого я не запомнил. Они быстро, просто тыкая пальцем в публику, раскидали нас по группам. Я и еще десяток человек, примерно поровну парней и девушек, белых и черных, попали к Майку-допингу. Тот подошел, спросил, все ли мы поняли из его «крутой презентации, ха-ха». Мы кивнули.

− Тогда едем в Рокавей. Там наш район. Ща я вам карточки на метро раздам, − сказал Майк, накинул зеленую сноубордическую куртку и, действительно, раздал нам карточки на метро.

– Там две поездки, − добавил он. Я постепенно начинал понимать его речь.

Рокавей оказался дальним районом Квинса, где в своих маленьких домиках жили семьи, которые на эти домики заработали. Район не выглядел арендным, тут у всех все было приличное и свое: свои коляски, минивэны и лужайки перед входной дверью.

Вся наша группа засела в маленькой пиццерии прямо возле метро. Майк, продолжая махать руками и патлами, раздал всем по бумажке. На ней были имена и фамилии слева и адреса справа. Потом последовала вторая бумажка с картой и очерченным ручкой районом.

− Так, списки есть, районы есть, через три часа встречаемся здесь же, − сказал Майк и пошел покупать себе слайс, то есть кусок пиццы. Мы, все десять человек, вышли на улицу и пошли по своим зонам. Худой черный парень из нашей группы спросил меня, какой мне район достался, и я показал ему карту.

− О, мы соседи, − сказал он. − Я – Иссайя.

− Марк, − ответил я и пожал руку.

Задача была простой. Идешь по указанному в списке адресу, стучишься или звонишь в дверь дома, а тут были только частные дома, и спрашиваешь, проголосовал ли тот человек, который откроет дверь, или нет. «Have you voted already ma’m?» − да, примерно так и надо было спрашивать. Если человек проголосовал, то я должен поблагодарить его и попрощаться. Если ответ отрицательный, то мне нужно вежливо уточнить, собирается ли открывший дверь голосовать, собирается ли голосовать его семья, и вне зависимости от ответа мягко порекомендовать ему поставить галочку за нашего кандидата. Имя кандидата и фото у меня были на списке, но сейчас я их уже не вспомню. Какой-то хрен с белой улыбкой.

Мне было боязно. Ровно так же, как было боязно идти общаться в тот фарфоровый ресторан насчет должности охранника.

Минут через десять я дошел до своего округа и постучал в первую дверь. Там никто не открыл. Я подошел к следующему дому. Его дверь была открыта настежь, и женщина вытаскивала через нее коляску с ребенком. Набрав воздуха в грудь, я издалека спросил, голосовала ли она уже. Она глянула на меня, улыбнулась и ответила, что да, они все уже проголосовали.

− Thank you! – очень просто поблагодарил ее я. Все оказалось не так уж и страшно. Два дома пройдено. Осталось еще где-то сто двадцать. Примерно полторы минуты на дом.

Я постучал еще в пару домов, в одном открыли, в другом − нет, и… мне надоело. Я начал халтурить и пропускать дома, указанные в списке Майка. Через полчаса такой халтуры у меня уже было отмечено пятьдесят посещений. Почти половина.

Сам район был очень симпатичный: пустые дороги, деревья с желтыми листьями и слегка зеленеющие газоны. Был ноябрь. Через пару кварталов я увидел «Макдоналдс» и решил зайти в него попить кофе. Времени был вагон. Переходя через дорогу, я разглядел вдали того худого парня, Иссайю, который сообщил, что у нас соседние агитрайоны. Он помахал мне рукой, я – ему, одновременно поворачивая в сторону от «Макдака». Стукнет еще, что вместо «канвассерства» я кофей распиваю.

Я обогнул «Макдак», подождал пару минут и зашел внутрь. Людей там почти не было, я без стояния в очереди получил свой черный кофе за один доллар и сел за столик. Через пару минут вошел Иссайя.

− Я сразу понял, что ты тоже тут время гоняешь, − сказал он еще на входе, − прямо вот сразу, как тебя увидел у «Макдоналдса»! − Иссайя подошел к стойке с кассами, купил стакан газировки и сел рядом со мной.

− И правильно, чего тут агитировать?! – продолжил он. − Все сидят по домам, как тюлени, и, вообще, в ус не дуют.

Он говорил как черный. Как черный-черный с юга США. Понимал я Иссайю через слово. Я ему кивнул и отвел уголок рта в усмешке. Типа «Да, да, чего ходить?».

Мы минуты две молча пили каждый свое. Потом он задал традиционный вопрос:

− А ты откуда вообще?

− Россия, − я хотел ради шутки назвать какую-нибудь другую страну, но язык у меня работает быстрее, чем голова.

− Круто! Бери свой кофе и пойдем со мной. Еще два часа что-то надо делать.

Мне было все равно, и мы вместе вышли на улицу. Иссайя пошел своими длинными худыми ногами в супермаркет, который находился на той же площадке, что и «Макдоналдс». Между ними была парковка.

− Есть охота, − сказал он, когда мы подходили к магазину. − И хорошо, что ты нарядный такой. Прямо хорошо.

Супермаркет оказался под стать району: большой, чистый, наверно, с кучей organic-продуктов. Зайдя, Иссайя сразу взял пробивочный пистолет-сканер. Пистолет-сканер – это штука, которую берешь на входе в магазин и которой сам сканируешь штрихкоды продуктов, которые хочешь купить. То есть взял бутылку воды, сам просканировал, положил в корзинку. Взял овощи, взвесил, просканировал и тоже положил. Потом на кассе ты подносишь этот сканер к специальному месту, там все само считывается, тебе выставляется сумма для оплаты, и ты платишь. Наличными или картой. Все. Никаких продавцов. Был большой нонсенс для меня в первый раз.

Я знал, что таких супермаркетов со сканерами много на периферии больших городов, куда добраться можно только на машине. В Нью-Йорке таких я раньше не видел. Это понятно: тут все воруют. Воруют так, что трещит за ушами. А вдали – без проблем. Как уже я сказал, без машины в такие магазы никак, а раз есть машина, то, видимо, есть и дом, а значит, чего тащить-то копеечную еду под страхом быть схваченным охраной супермаркета? Невыгодно.

И вот