Звездная ночь - Влада Ольховская

– Жди здесь, – Анита указала на лавочку под одним из цветущих деревьев.

Ваня кивнул, устроился там и наблюдал, как сестра направилась в четвертый дом. Она на ходу достала из сумки пару монеток, так что к автомату подошла уже подготовленной. Вернулась Анита с двумя высокими стаканами, в которых был самый красивый и самый вкусный шоколадный коктейль, который Ване доводилось пробовать – с зефирками, взбитыми сливками и россыпью маленьких разноцветных конфеток.

Бабушка Тома на такое сказала бы, что попа слипнется. А потом все равно разрешила бы выпить.

– Это же безопасно? – спросил Ваня, потягивая коктейль через трубочку.

– Конечно. Точки Вечности не настроены специально на опасность. Просто иногда в них бывает опасно, чувствуешь разницу?

– Угу… В нашем мире тоже так.

Анита лишь кивнула, не похоже, что ей сейчас хотелось болтать. Она смотрела в сторону, на танцующие в воздухе светлые лепестки. Она ничего не требовала, да и Ваня не собирался втягивать ее в беседу.

А потом неожиданно для сестры и себя сказал:

– Прости меня.

Сказал – и тут же замер, пораженный. Это что, реально прозвучало? Он такое ляпнул? Ваня хотел рассмеяться, сделать вид, что пошутил… и не смог. Потому что он чувствовал: никакая это не шутка. Он ненавидел просить прощения, а сегодня иначе не мог.

Анита резко повернулась к нему и посмотрела с не меньшим удивлением.

– За что? – спросила она.

Часть Вани по-прежнему требовала не болтать о таком. А часть шептала, что второй раз он уже не решится, если уж говорить, то все и сейчас.

– За то, что я сказал тебе недавно… Я так на самом деле не думаю. Да и за все, что было в последние годы. Мы с Юриком считали тебя чмом, вот и обращались… По-всякому.

– Ну… ты же не знал меня.

Это прозвучало странно: как можно не знать человека, который рядом с тобой с самого рождения? Анита всегда жила у него на виду, он был уверен, что знает ее как облупленную!

А вот теперь Ваня понял: не знает. И дело было даже не в ее связи с Вечностью, хотя и в этом тоже. Просто есть люди, которых очень легко узнать, потому что они сами подойдут к тебе и все расскажут. А есть те, кто рассказать не может, не умеет просто. Но ты считаешь, что это из-за глупости или высокомерия. Ты не пытаешься узнать больше, потому что – зачем? Еще чего не хватало, много чести! Все, чего ты не знаешь, ты придумываешь.

Вот и он придумал то, какой должна быть Анита. Что-то сам сочинил, что-то Юрик подсказал, да и школьные дразнилки все слышали. Это повторялось снова и снова, так часто, что все поверили: других вариантов просто нет. Дурацкая Анита – это дурацкая Анита, нет в ней ничего интересного.

– Когда я сказала, что вы мне тут не нужны, я не хотела обижать тебя или Юрика, – продолжила Анита. – Дело вообще не в вас. Просто вас у меня не было… как братьев. Я привыкла обходиться сама, я не хотела, чтобы прозвучало обидно.

Обида как раз была, но не на Аниту, а за нее. Как это у нее не было братьев, если они были? Ей достались аж два старших брата, какая удача! Хотелось втащить кому-нибудь за то, что этих братьев она так и не получила, ни одного из них. Но бить самого себя – сомнительное развлечение, особенно в другом мире.

– Мне кажется, в семьях всегда так, – признал Ваня. – Ну, все привыкли, что есть друг у друга и все. Легко заметить кого-то, когда он бесит, а если все нормально… Не знаю. Я правда не знаю, почему так получилось, Ань. Может, по-другому и не могло быть?

– Но ведь по-другому бывает, – печально улыбнулась сестра. – Знаешь, почему мне хотелось попасть именно в этот мир?

– Не знаю. Знаю только, что это сложно – Лис сказал.

– Да… Это сложно. Но я все равно выбрала его, хотя у бабушки есть отсылки на разные Точки Вечности. Мне нравится история Ван Гога, потому что у него был Тео.

– Его брат? – догадался Ваня.

– Именно так. Это очень грустно и несправедливо, но при жизни Ван Гог был совсем не популярен. Даже наоборот! На него не обращали внимания, его картины не покупали. Люди над ним смеялись, он сам в себе постоянно сомневался. А его брат Тео в него верил и поддерживал во всем. Он считал талантливыми даже те картины, которые самому Винсенту не нравились! Если бы не Тео, не было бы ничего… Ни «Звездной ночи», ни «Подсолнухов», ни «Ирисов». Сегодня все уже говорят, что Ван Гог был гением. Но он не смог бы им стать, если бы его не любил брат… Причем младший, который вел себя как старший.

Она замолчала, и в какой-то момент Ване показалось, что она заплачет. Но нет, Анита просто сжалась на лавке, забралась на нее с ногами, уперлась подбородком в колени. Ваня подсел ближе и обнял сестру за плечи.

– Ты прости меня все-таки, – он второй раз за ночь сказал невозможное. Такая уж это была ночь. – Я знаю, что подвел тебя… Но я попытаюсь это исправить. Готов поклясться именем Ван Гога! Есть тут какой-нибудь портрет, на котором я могу поклясться? Мне срочно надо!

Шутливый тон сработал: Анита наконец рассмеялась.

– Да ну тебя! Поменьше шути с Вечностью, потому что иначе Вечность может пошутить с тобой так, что тебе вряд ли понравится!

– Я вообще рисковый, – напомнил Ваня. – И действительно готов помочь. Ты говорила, что у тебя тут важное дело, из-за которого ты не можешь покинуть Точку Вечности…

Анита мгновенно помрачнела:

– Да… Это дело никуда не исчезло, и само оно не решится.

– Может, наконец расскажешь мне? Раз уж теперь мы работаем вместе!

Сестра бросила на него испытующий взгляд, который Ваня без труда выдержал. Он и правда готов был играть в полную силу – и по правилам Вечности. Анита почувствовала это, она улыбнулась:

– Ладно, посмотрим, какой из тебя помощник! Понимаешь, если бы речь шла об обычном сборе артефактов, я бы и сама не мучалась, и тебя бы не мучала. Но я и правда не имею права сейчас покинуть Вечность – может оказаться, что это навсегда.

Для Аниты исчезновение бабушки Томы стало такой же неожиданностью, как и для всех в их семье. Но если другие родственники не сомневались, что бабушка пропала во время командировки на другой континент, то