Дракон из черного стекла - Джим Чайковски

Что-то пошло не по плану.

Они с Даалом поспешили дальше – Викас едва поспевала за ними. Опередил их только Кальдер, который первым подбежал к светящемуся концу туннеля. Райф и остальные люди Даранта толпой устремились следом.

Вслед за варгром все вывалили на медную площадку над полом, и здоровенные детины с корабля потрясенно поразевали рты при виде огромного светящегося купола, пронзаемого яркими разрядами энергии. Райф лишь выругался, так как уже видел нечто подобное, – как и Даал, который просто поморщился.

Через несколько шагов у Никс похолодели руки и ноги и перехватило дыхание. Припомнился тот момент, когда она оказалась под таким же куполом. До нее опять донеслись звуки битвы, лязг стали и оглушительный грохот пушек высоко над головой. Никс приложила руку к груди, все еще ощущая, как он гулко отдается где-то у нее внутри. Но все это перекрывал звук, подобный которому она слышала совсем недавно, – яростный визг Каликс. Именно в таком месте Никс пришлось перерезать Баашалийе горло и поместить своего брата в измученное тело этого огромного летучего зверя.

Она поймала себя на том, что не способна двинуться с места.

Но тут Даал потянулся к ней – поначалу нерешительно, а потом все-таки коснулся ее плеча. После того как Никс удалила из него золотой ключ, силы в его источнике осталось совсем немного, какие-то жалкие капли. И все же его прикосновение оказалось подобно огню, выжигающему прошлое из ее тела. И не благодаря какому-то дару обуздывающего напева, а просто его присутствию, искренней озабоченности, написанной у него на лице.

Никс кивнула.

– Я в порядке.

Это была ложь, но ее хватило, чтобы позволить ей двигаться дальше.

Прежде чем она успела это сделать, послышался крик Джейса:

– Берегись!

Из-под купола на их группу спикировали темные крылья. Резкий визг заставил всех пригнуться или присесть. Одна только Никс осталась стоять. Она не почувствовала в этом крике ярости – только предупреждение. Когда летучая мышь устремилась к ним, за ней тянулся след изумрудного пламени, но Никс уловила и едва заметный золотистый отблеск, отчего непроизвольно подняла руку. Кончики ее пальцев задели крыло манкрая, когда тот пронесся над ней и нырнул в туннель у нее за спиной.

Она посмотрела ему вслед, опять заметив в оставленном им за собой пламени золотые крупинки.

– Девятнадцатый, – констатировал Даал, добавляя его к уже учтенному количеству.

Джейс поднялся на ноги.

– Еще один, который поможет возродить колонию.

Когда призрак исчез в темноте, Никс сочла этот золотистый след добрым знаком, молясь, чтобы это действительно было последним даром их короля – обещанием мира и покоя, которых иначе им было бы никогда не видать.

Грейлин, который уже почти спустился по пандусу с левой стороны, поторопил их:

– Давайте поживей!

Он разделил их группу, оставив одного человека охранять вход, а затем отправил оставшихся людей Даранта вниз по правому пандусу, с наказом распределить глаза и мечи по всему помещению – в частности, велел им охранять семь туннелей, отходящих от купола. Рыцарь хотел, чтобы все точки входа находились под наблюдением – на случай если кому-нибудь из та’винов вздумается застать их врасплох.

– За мной! – приказал он всем остальным.

Шийя уже поджидала его внизу, озабоченно нахмурившись. Никс тоже направилась вниз. После промелькнувшего в голове воспоминания о жестокой битве под таким же куполом гудящая тишина этого места нервировала ее. Оно казалось склепом, древним и населенным призраками. То, что так встревожило Грейлина и Шийю, лишь усиливало это чувство.

Спускаясь по пандусу, Никс сумела как следует рассмотреть странные наросты, которые распространились чуть ли не по всему круглому медному полу. Казалось, будто прямо из металла вырос какой-то истерзанный лес, колючий и злокачественный. И расползалась вся эта растительность прямо из центра зала под куполом, где кристаллические заросли высились гигантским, тускло поблескивающим холмом.

Никс знала, что скрывается под ним, что именно сформировало этот холм.

«Турубья…»

Даже сама природа этого леса подтверждала такое предположение. Вместо коры и листьев эта зловещая дикая растительность состояла из хрусталя, сияющего мириадами граней.

Не так давно она уже видела такие стволы и ветви. Даал тоже.

– Похоже на лес Эргёш.

Никс покачала головой, категорически не согласная с таким сравнением.

– Ничего подобного!

После чего сбежала вниз по пандусу, присоединившись к Грейлину и Шийе внизу.

Когда все опять собрались вместе, Никс осмотрелась. Слева от нее темнел вход в один из больших туннелей. Уходящий в его глубины толстенный кабель в какой-то темной мягкой оболочке гудел от напряжения, вибрируя и сотрясая пол. В Студеных Пустошах такие же кабели питали турубью. Тогда она сравнила их со щупальцами ошкапиров – Сновидцев Глубин, обитающих в Приюте. Только теперь они напомнили ей черные корни этой горы, высасывающие энергию из ядра мира, чтобы питать единственную надежду Урта.

Никс посмотрела на лес.

«Но что же они питают теперь?»

Грейлина, похоже, беспокоило то же самое.

– Нам надо пробиться к турубье сквозь эту чащу. Выяснить, что с ней сделали.

Когда они направились по обширному медному полу к зловещим зарослям впереди, Никс заметила раскиданные тут и там останки та’винов. Эта их горстка – как, впрочем, и все остальные здесь – принадлежала к касте Корней, известных не только как мастера на все руки, но и как талантливые изобретатели. За прошедшие тысячелетия они явно успели много чего здесь предпринять.

Как и Никс, Даал помнил о недавнем предупреждении бронзовой королевы.

– Там, в пещерах, Дрёшра упомянула, что та’вины осуществляли какой-то хитроумный проект, чтобы отстранить ее от власти. Это была одна из причин, по которой ей пришлось перейти к решительным действиям. Она опасалась, что это может повредить турубью.

Никс процитировал последние слова королевы:

– Если уже не повредило на тот момент.

– Но что именно они сделали? – вопросил Крайш. – И с какой целью?

К этому времени они успели подойти к самому краю кристаллических зарослей, и различия между этим опухолевидным образованием и лесом Эргёш уже откровенно бросались в глаза. Кристаллы Эргёша сияли ослепительным многоцветьем, переливаясь на солнце и разбивая каждый солнечный луч на тысячи красок и оттенков. Здесь же переплетенные между собой ветви хоть и состояли из таких же кристаллов, но потемневших до янтарной густоты. Вместо того чтобы отражать свет, их грани, казалось, лишь впитывали свечение купола, поглощая его энергию. То, что все-таки отражалось, больше походило на преломление теней, расщепленных на темные спектры, которые еще больше пожирали свет.

Никс было тяжело смотреть на этот лес – на