Волшебство для Мэриголд - Люси Мод Монтгомери

Мэриголд нравилось иногда бывать одной дома. Она важничала, управляя Еловым Облаком. Она подмела кухню, приготовила обед для себя и Лазаря, накормила кошек, вымыла посуду и написала письмо Поле.

Затем наступил конец света. У ворот остановился автомобиль, из него выгрузилось семь человек, которые зашагали друг за другом мимо взвода мальв с видом людей, намеренных погостить. Мэриголд узнала их, взглянув в окно. Она видела их всех две недели назад на похоронах клана, где бабушка радушно пригласила их в Еловое Облако. Двоюродный кузен Маркус Картер из Лос-Анжелеса, его жена, сын и дочь, двоюродная кузина Оливия Пик из Ванкувера и троюродный кузен доктор Палмер из Нокс-колледж, Торонто со своей женой.

А в Еловом Облаке нет пирога! Мэриголд обдумала ситуацию. В один момент она решила, что будет делать.

Со всей любезностью, какую могла бы выразить мама, она встретила гостей у входа.

«Тёти Мэриан и Лорейн нет дома? Тогда мы, пожалуй, поедем», – провозгласила кузина Марселла Картер, у которой было длинное лицо, длинный тонкий нос и длинный тонкий рот.

«Без сомнения, вы должны остаться на ужин», – решительно заявила Мэриголд.

«Ты можешь предложить, что поесть?» – с усмешкой спросил кузен Маркус. У него было квадратное лицо, острые усы и седые щетинистые брови. Мэриголд решила, что он ей не нравится и порадовалась, что не должна называть его «дядей».

«Я знаю, что кухня Елового Облака всегда полна» – сказала, улыбаясь, миссис Доктор Палмер. В гладком сером шёлковом платье она была похожа на красивую гладкую серую кошку, как подумала Мэриголд.

«Хорошо, подай нам что-нибудь, чтобы мы наелись досыта, – заявил кузен Маркус. – Мы обедали в одном месте – не скажу, где, – там было до жути стильно и очень неуютно».

«Маркус», – с упреком сказала кузина Марселла.

«Это факт. А, теперь, Мэриголд, я подарю тебе квотер22 за поцелуй».

Кузен Маркус был довольно добродушным человеком. Эта шутка должна была показать, по его мысли, что он добрый и дружелюбный. Но Мэриголд не знала этого и вознегодовала. Вскинув голову, как это делала Варвара, она холодно ответила:

«Я не торгую поцелуями».

Гости рассмеялись. Джек Картер сказал:

«Она хранит свои поцелуи для меня, папа».

Снова смех. Мэриголд зло взглянула на Джека. Ей не нравились мальчики – любые мальчики. И она тотчас возненавидела Джека. Ему было около тринадцати лет, у него было толстое, как луна лицо, прямые светлые волосы с пробором посередине, выпученные голубые глаза и очки. В обычных обстоятельствах Мэриголд легко и с удовольствием уничтожила бы его. Она четыре года не препиралась с Томми Блэром, не реагируя на его гадкие шутки. Но хозяйка Елового Облака не должна демонстрировать невежливость по отношению к каждому гостю.

«В любом случае, у неё прелестный ротик для поцелуев», – сказал кузен Маркус более добродушно, чем когда-либо.

2

Мэриголд оставила гостей в садовой комнате и пошла в кладовую. Она задыхалась от волнения, но точно знала, что нужно сделать. Со вчерашнего дня осталось много холодной вареной курятины и ветчины, а кувшины Елового Облака были, как всегда, полны. Достаточно сливок для взбивания. Но свежее печенье – должно быть свежее печенье и пирог!

Если бы Мэриголд спросили, умеет ли она готовить, она бы ответила, как хитрый прадед Малькольм, когда его спросили, умеет ли он играть на скрипке. «Не могу сказать, никогда не пробовал».

Мэриголд никогда не пробовала. Она могла отварить картофель, пожарить яичницу, но далее этого её кулинарные познания не простирались. Но сейчас она собиралась попробовать. У нее была кулинарная книга Елового Облака, и она не раз помогала Саломее и маме, с нетерпением ожидая то время, когда ей позволять готовить самой.

Она сжала в мучных руках чашу для теста.

«О, милый Боже, думаю, что смогу справиться с печеньем, но ты должен помочь мне с пирогом».

Затем принялась смешивать, отмерять, взбивать.

Как назло, явился Джек. Он не был счастлив, если не дразнил кого-нибудь. И он принялся дразнить Мэриголд, не подозревая, каким это было опасным занятием, даже под защитой традиций Елового Облака.

«Я ужасный парень, – заявил он. – Я бросаю в колодцы дохлых кошек. Думаешь, не брошу твоих?»

«Я позову Лазаря, и он натравит на тебя нашу новую свинью», – презрительно ответила Мэриголд и изо всей силы разбила яйцо.

Джек уставился на нее. Что это за девочка?

«У меня только что была корь, – сказал он. – Черная корь. Ты болела корью?»

«Нет».

«А свинкой?»

«Нет».

«У меня была свинка и лающий кашель, и скарлатина, и ветряная оспа, и пневмония. Я крутой на такие дела. Ты болела чем-нибудь из этих?»

«Нет».

«Ты когда-нибудь болела?»

Джек явно презирал её.

«Да, – сказала Мэриголд, вдруг вспомнив один из диагнозов тёти Мэриголд. – У меня была крапивница».

Джек снова уставился на неё. На этот раз более уважительно.

«Чёрт побери. Это плохо?»

«Неизлечимо, – соврала Мэриголд. – От этого никогда не избавиться».

Джек отодвинулся.

«Это заразно?»

«Ты не заразишься».

Было что-то в тоне Мэриголд, что не понравилось Джеку. Неужели эта писклявая девчонка думает, что у неё есть что-то, чего не может быть у него?

«Посмотри сюда, – сердито сказал он. – Ты важничаешь тем, что тебе не принадлежит. А у тебя кривой нос. Смотри!»

Мэриголд покраснела до кончика обиженного носа. Но сохранила традицию и жизнь Джека.

«Но если я встречу тебя за воротами Елового Облака, то спрошу, кто надел тебе такие уши», – подумала она, отмеряя пекарский порошок.

«О чем ты думаешь?» – спросил Джек, возмущённый её молчанием.

«Представляю, как ты будешь выглядеть в гробу», – тихо сказала Мэриголд.

Это заставило Джека задуматься. Безопасно ли находиться наедине с девчонкой, которая может такое представить? Но уйти означало признать своё поражение.

«Через пять минут по этим часам я поцелую тебя», – сказал он со злой усмешкой.

Мэриголд содрогнулась и зажмурилась.

«Если ты это сделаешь, я расскажу за ужином, какой ты сладкий мальчик».

Это пробрало Джека до костей. Лучше держаться подальше от кухни и этой несносной девчонки. Он перешел на новую линию атаки.

«Мне жаль того человека, который женится на тебе».

Мэриголд послала традицию по ветру.

«Неважно, – сказала она. – Твоя жена сможет посочувствовать ему».

«Не сотрясай воздух», – протянул Джек.

«Это мой воздух».

«Думаешь, ты умная, да?»

«Я не думаю, я знаю», – ответила Мэриголд, лупя тесто изо всех сил.

«В конце концов, ты всего лишь баба», – нагло заявил Джек.

«Я слышала, ты однажды приколол скатерть к пиджаку пастора», – сказала Мэриголд и тотчас поняла,