Странствия клетчатых - Елена Владимировна Крыжановская

ними тоже можно посмеяться. Удобно, когда они держатся за кодекс, а не считают, что с актерами он не нужен. У меня с ними свои счёты, я сам решаю, как мне лучше. Тебя, скорей всего, не спросят. Так что требуй поединок всегда, пока можешь.

— Хорошо, я запомню.

Они вернулись на берег. Отмыли от сажи сапоги — с их мягкой кожи всё сходило без следа, развесили одежду на кусте красного ракитника — «корзинок», а сами растянулись на теплом песке, ловя остатки вечернего солнца.

— Давай, рассказывай, отступать некуда, — напомнил Новит.

— Ты меня достаёшь сегодня весь день, — вздохнул Крас. — Что ж, один раз можно ответить на любые вопросы. Надеюсь, такой денёк не повторится. Пользуйся! Хочешь знать, где я чуть не сгорел в прошлый раз? Было дело.

Давным-давно, теперь в это трудно поверить, меня угораздило брать дополнительные уроки фехтования. Общей программы мальчику не хватало. Маэстро жил на краю леса, и мне пришлось ходить к нему из города через одно селение.

В какой-то день я шел с урока и увидел толпу народа, которую не мог обойти. Они сломали забор чьей-то усадьбы, перегородили всю улицу и зверски шумели возле дровяного сарая, примерно такого, как сегодня, только поменьше. Как выяснилось, хотели сжечь ведьму. Деревенские ведьмы, особенно те, что уже в годах, обычно мудрые провидицы и травницы, с не самым мягким характером, вроде нашей Веды. До того дня мне казалось, люди их уважают и боятся. Не знаю, что они не поделили, я потом не спрашивал, но жители селения больше не могли терпеть её соседство, и выбрали не изгнание, а казнь.

— И ты вмешался?

— Пытался заступиться за даму, но безуспешно.

— У тебя было оружие?

— Гвардейская сабля, учебная железка. Против толпы она не очень помогла. Кончилось тем, что нас вместе загнали в сарай и подожгли. А там было чему гореть!

Новит напряженно сглотнул, слишком хорошо представляя себя на месте рассказчика.

— Я не верил, что это на самом деле. Когда понял, что уже не шутки, был в такой же панике, как ты. Стены еще не горели, но я уже задыхался. Когда слышал, как они забивали досками дверь, то чувствовал над собой крышку гроба, казалось, эти убийцы стучат прямо по ней. Помнится, даже слёзу пустил. Но ведьма совершенно спокойно сказала, что моими слезами этот пожар не залить и нужно действовать умнее.

До того момента, я ещё думал, что, раз полез, я должен защитить эту несчастную женщину и меня разрывало от беспомощности. Но получилось, она сама преподала мне урок. Я отчаянно хотел выбить дверь, она сказала, что это самое укрепленное место, где нас и ждут. И не выпустят, даже если все доски отлетят. Пробить стены — тоже не выход, селяне ждут снаружи с вилами. Но это был её сарай, а в нем — потайной погреб под полом. Неглубокий, такая шахта с несгораемой крышкой, как раз чтобы стоять в полный рост или сидеть на дне, вжавшись в стены. Дым пробирался к нам сквозь незаметные щели, но нужно было переждать до глубокой ночи, когда сарай сгорел полностью, а люди разошлись. Тогда мы открыли погреб, сдвинув обугленные доски, и я увидел звездное небо. Больше таких звезд я не видел никогда.

— А ведьма? Люди узнали, что она жива?

— Думаю, нет. Она сказала, что пора уходить. Собрала вещи, что остались в доме, и мы простились на краю селения, пошли в разные стороны. Я — в город, а она — в сторону леса. За те часы, что мы пережидали пожар, она мне всякое порассказала. Как не утонуть, когда совсем нет сил, как падать с высоты, не ломая кости, как выбраться из колодца, ходить по углям и по битому стеклу, лежать на гвоздях, не задохнуться от удавки, выбраться, когда похоронили заживо, как не сгореть, если есть место, где отсидеться… Когда я пришел в театр, многое пригодилось. Пока ещё не всё.

— Крас я… просто не нахожу слов.

Щеку красавчика прорезала довольная усмешка актера, чисто исполнившего опасный трюк.

— Так ведь не ты один. Надеюсь, Инзель наконец успокоился. И теперь он нам должен, — что неплохо.

— Так ты, когда заступался за ведьму, ещё не был актером? А кем?

— Мальчишкой из военной школы. Ещё без звания.

— И ты был в форме? Люди же понимали, что ты — дворянский сын, как они решились тебя убить?

— Думаю, они в тот момент ничего не соображали. Кроме того, что я — пособник ведьмы, околдован ею и дрался за неё… если это жалкое трепыхание можно так назвать. Но я их разозлил, чем даже потом слегка гордился.

— Я бы не смог, — самокритично вздохнул Новит.

— Ты же не пробовал. Случая не было. А теперь — сможешь.

— Откуда знаешь?

— По тебе видно. Ты смотришь, как маленький мальчик, жаждущий подвигов. А сам уже сидел в тюрьме, играл на сцене, имел успех, дрался с бандитами в лесу и в городе, участвовал в изгнании с позором, заступался за друга, сторожил фургон от волков, был секундантом на дуэли, сколько раз в тебя летели ножи и стрелы, теперь чуть не сожгли… Тебе уже есть что порассказать, только ты сам этого ещё не понял.

— Я просто был рядом с вами, — смущенно возразил новенький.

— Да-да, — Крас вторично дружески потрепал его по плечу. — Ты стал одним из нас и этого достаточно для приключений. Даже если ты их не хочешь.

Глава 44

Они сидели рядом на песке, глядя на реку и дальние лодочки. Пляж постепенно пустел, становилось прохладнее. Рубашки ещё не полностью высохли, пришлось ждать. Новит был этому только рад. Такой, как сейчас, открытый, без стальных шипов, красавчик нравился ему больше прежнего, хотя Новит уже научился не бояться его даже в ледяной маске. Но понимал, что ставни снова вот-вот захлопнуться, и заранее грустил об этом.

— Крас, если я попрошу тебя сегодня, в такой волшебный день, ты научишь меня всему этому потом? Как выживать и выбираться из ловушек. Не забудешь?

— Если подвернется случай… когда-нибудь… — неопределенно пообещал Крас. — Не хочется, чтоб пригодилось.

— Но остальных ведь ты учил?

— Не всему. Но ты очень упрямый, Новит… Напомни, что тебе интересно, когда найдешь время.

— Напомню, — ехидно пообещал новенький. — Но, чувствую, мне столько знаний не осилить. Куда в тебя всё это помещается?

— Что именно?

— Десяток разных Красов. Совсем не похожих, как будто они даже не братья, не то что, один ты. А ещё