Странствия клетчатых - Елена Владимировна Крыжановская

Только перейдя низкий крепостной вал и спрыгнув в заросшую травой канаву, точно зная, что их сверху не видно, актеры, не сговариваясь, согнулись в три погибели, попадали на колени и стали неудержимо хохотать. Стоило глянуть друг на друга, смех налетал с новой силой. Они утирали слёзы, но никак не могли успокоиться. Наконец Крас выпрямился первым. Упал спиной на склон крепостного вала и снисходительно смотрел, как Новит ещё всхлипывает от смеха. Постепенно новенький тоже успокоился.

— У тебя совсем денег нет? — спросил Крас.

— Ни гроша.

— У меня тоже.

— Я даже не подумал взять. Когда лорд приглашает на пикник, то лорд за всё и платит! А зачем деньги?

— На новые рубашки. Вернуться в таком виде, это будет похуже «пикника».

— Горячее свидание, ничего не скажешь! — фыркнул Новит.

— Только, пожалуйста, дома не рассказывай все подробности. Скажи, мы с лордом подрались и заключили мировую.

— Как не рассказывать? — Новит потрясенно захлопал глазами. — Такой случай! Эпический подвиг! И я должен молчать?

— Умоляю, молчи, — Крас просительно сжал руки на груди. — Ты влип из-за меня, но я же тебя вытащил, с тебя должок.

— Договорились, я попробую. Хотя следы сажи и шлейф дыма нас выдаст. Если учуют, я не виноват, сам будешь объяснять, где мы были.

— Согласен.

— А теперь расскажи, что обещал.

— Что?

— Откуда знаешь, как себя вести внутри горящей мышеловки?

Крас поморщился, оглянулся на вершину холма, со столбом дыма огромного костра.

— Учителя были хорошие. Ладно, пойдем к реке, попробуем утопить улики. Там расскажу.

Глава 43

Актеры спустились в речной квартал. Свернули прочь от главной набережной, где прогуливались нарядно одетые горожане и катались пролётки. Они шли к грузовым причалам, по дощатому тротуару мимо складов, держа курс на городской пляж.

— Ага, соляной склад, — Крас присматривался к низким складским сараям и погребам, словно выслеживал добычу.

— Откуда знаешь?

— Посмотри под ноги. Соль хрустит на дорожке. Вон та дверь, надеюсь, охраны нет… — Они проскользнули ближе к чужому складу, Крас снял засов и открыл дверь. Внутри поблескивала белая гора крупной каменной соли. — Снимай куртку и зарой тут с краю, запомни место, — Крас сбросил свой камзол и засыпал солью, сгребая верхний слой с белой горы. Новит сперва сделал так же, потом спросил, зачем?

— Соль съест запах дыма. Может, не весь, смотря, сколько пролежат… Мда, объяснить подобную моду трудно, — он посмотрел на их рубашки без левых рукавов. — Лучше, чтобы мы нашли верхнюю одежду тут, когда вернемся.

Они осторожно закрыли склад, как было, запомнили соляной сарайчик и поспешили к пляжу. Найдя свободное местечко недалеко от мостков, уходящих далеко в реку, как волнорез, сбросили штаны и сапоги, и прямо в рубашках, которые всё равно нужно стирать, нырнули в реку. Крас даже шелковый галстук не снял, только булавку переколол в карман штанов.

Актеры отплыли довольно далеко от берега, перевернулись на спины и отдыхали. Течение реки тут уже чувствовалось. Полоскало ткань и волосы от дыма. Наплававшись, вместе вынырнули возле мостков и выбрались туда, а не на берег. Сняли мокрые рубашки, оставшись только в плавках (если не считать шелковый галстук), и полоскали одежду, там, где обычно стирают небогатые горожанки речного квартала.

Вода на глубине была прозрачной, без водорослей и песка. Виднелся узор мелких песчаных волн на дне. Крас старательно расправил несчастную рубашку, встряхнул, отжал, забросил на плечо и болтал в воде ленту галстука. Новит смотрел, как шелковая полоска играет лиловой змейкой. Случайно глянув на руку с меткой маэстро фехтования и выше, Новит заметил едва проступающую, как муаровый узор леопарда, белую сетку на спине Краса.

Актеры часто во время стоянок вместе переплывали реку, соревновались, кто быстрей, ныряли, доставая вкусные ракушки на суп, и вместе загорали на песочке. Новит всегда больше смотрел на барышень в купальных трико с открытой спиной и крошечной юбочкой, и старался меньше присматриваться к красавчику, от завистливого созерцания которого так трудно оторваться. Новенький с усилием отвел глаза, но Крас уже заметил какую-то перемену.

— Что?

— Ты буквально клетчатый.

Крас не закрылся неприступным щитом, как опасался Новит. Небрежно провёл рукой по плечу:

— На мокрой коже ещё видно? Высохнет — не будет.

— Что-то памятное?

— Всего лишь недавнее. Всё-таки, «клетчатый» — памятная метка, такие шрамы остаются на всю жизнь. А это — рука закона. Скоро сотрётся… до нового случая.

— За что?

— Именно последнее? Не помню, что-то обычное. Наверное, отказался от поединка.

— Зачем? — не понял Новит.

— Ну… гм, — Крас наконец выловил галстук, болтал ногами в воде и смотрел в небо, думая, как объяснить попроще. — Когда кто-то думает, будто угрозой плётки меня можно заставить драться по ИХ правилам, то нет — нельзя. Я очень люблю звон шпаги, но не каждого удостаиваю такой чести. Инзель уж действительно напросился. Когда я хочу дать наглецу по морде, а потом ударить кулаком, я так и делаю. Ох, они обижаются… — он затаённо усмехнулся. — Если ногой — вообще катастрофа, конец света, ты сам видел. А что же делать, если так удобнее?

— А потом — обвинение в воровстве?

— Скорее, защита чести. Требуют плату кровью или поединок, если передумаю.

— Ты хоть раз передумал? — Новит точно знал ответ, но хотел увидеть, каким будет лицо Краса. Тот и сейчас не закрылся бронёй, спокойно улыбнулся:

— Зачем? Я тогда говорю, что выбор оружия — за оскорбленной стороной. Плётка так плётка.

— На самом деле, они ничего не могут выбрать, выбираешь ты. И это очередное оскорбление. Я представляю, как ты держишься на площади…

— Мечтал увидеть? — красавчик намекнул на нелюбовь к нему новенького прежде.

— Перестань! Рассказывали… Насколько это не то же самое, что общее изгнание. Ты же кра-а-айне не любишь такое обращение. Объясни.

Крас скрипнул зубами, но сказал философски, тоном Папаши:

— Что делать, принципы дорого стоят. Иначе, какой в них смысл?

— Нарочно бьешь по дворянскому гонору?

— Так ведь не только по своему. Им тоже достается. Рикошетом.

— Твоя свобода выбора, и сколько бы ни было, они всё равно поигрывают поединок.

— Соображаешь, — Крас оценил дворянское воспитание новенького, игры с кодексом понимают не все. — И на цену они слишком влиять не могут. Дюжина или две — если оскорбил сразу нескольких, за их честь больше не дают. Этого господам всегда мало. Новое оскорбление, уже со стороны закона.

— Буду иметь в виду, — Новит с прищуром смотрел вдаль, за реку.

— Не надо, — мягко попросил Крас. — Ты неплохо фехтуешь, справишься даже с тремя подряд, если не будешь злиться. В нормальном поединке над