Азимут между пламенем и порчей - Павел Николаевич Корнев

деваться было некуда, и я принялся формировать до предела сжатый сгусток проклятого пламени в надежде на то, что тот окажется эффективней обычного огня. Фиолетовый шар, внутри которого бурлила чернота, вместил в себя четверть всей запасённой мной небесной силы, после чего начал понемногу терять стабильность, и я переключился на гашение производимых духом возмущений.

В переулке клубилось раскалённое марево, а целых стёкол в окнах не осталось вовсе, при этом не попадались на глаза и осколки — одни только начавшие застывать брызги. В стенах тут и там зияли оплавленные дыры, а повернул за угол и обнаружил, что фасад двухэтажного особняка напротив превратился в кучу спёкшегося каменного крошева. Бой шёл на его задворках, и я бросился в обход развалин, но сразу хватанул ртом раскалённого воздуха и закашлялся, до того жёстко тот опалил лёгкие. Будто неведомым образом перенёсся в реальность огненных демонов!

Подтверждением этой нелепицы стали оплавленные следы, которые совершенно точно не могли принадлежать обычному человеку. Заметил их и едва не повернул назад. А когда из-за угла особняка плеснуло огнём, то и повернул. Взбежал по куче спёкшихся обломков и забрался в раскуроченную комнату, из неё попал в затянутый дымом коридор и поспешил по нему к чёрному ходу.

Быстрее, быстрее, быстрее!

Время утекало как вода сквозь пальцы, да и удерживать под контролем взрывной аркан с каждым мгновением становилось всё сложнее, того и гляди — рванёт! Вот только спешка могла выйти боком, и я не вывалился из двери чёрного хода, вместо этого чуть приоткрыл её и посмотрел в щель. В лицо повеяло лютым жаром, невольно даже отшатнулся. На заднем дворе гудело магическое пламя — четырёхрукий огненный великан щедро плескал им во все стороны, стремясь если не спалить человекоподобное облако пронизанной оранжем черноты, то хотя бы его замедлить, дабы дотянуться и разорвать, но всё было тщетно. Буйство стихии никакого вреда нематериальному созданию не причиняло.

Сразу стало ясно, что в схватке сошлись Белояр и Горислав, а миг спустя я углядел и Заряну. Барышня понемногу пятилась от принявших истинный облик асессоров — защищавшая её силовая полусфера проминалась и колыхалась, но пока что сохраняла целостность.

Только надолго ли её хватит? И надолго ли хватит Белояра?

Горислав наседал на не слишком-то поворотливого жениха двоюродной сестрицы решительно со всех сторон — при этом легко уворачивался и от встречных замахов, и от свивавшегося в жгуты пламени, а когда тем всё же удавалось захлестнуть его, чернота гасла, и уже чисто огненное облако легко вырывалось из объятий родной стихии. Сам же Горислав атаковал куда более эффективно — лёгкими касаниями он вырывал из противника куски оранжа, пережигал их и вбивал обратно уже ядовитую тьму. Сотканная из чистейшего огня фигура Белояра неуклонно тускнела и темнела.

«Ещё немного исказится аспект, и ему конец», — подумал я, но вмешиваться в противостояние асессоров не стал, решив вместо этого потихоньку утянуть отсюда Заряну.

Чёрта с два!

Очередной удар пришёлся четырёхрукому великану в солнечное сплетение, и тот дрогнул, пошатнулся, перестал истекать пламенем. Облако на миг замерло и приняло облик сотканной из мрака и огня человекоподобной фигуры, тут-то барышня и обернулась ослепительным всполохом! Оранжевый росчерк проломил защитный барьер и ударил в Горислава с такой силой, что асессор пошатнулся. Во все стороны расплескались брызги цвета горелого янтаря, Заряну отшвырнуло. Она вновь стала сама собой, кубарем покатилась по земле. А вот её родич хоть и уменьшился в размерах, но контратаку Белояра не пропустил и перехватил бросок четырёхрукого великана встречным ударом — стремительным и сокрушительным. Огненную фигуру подкинуло в воздух и впечатало в каменную ограду. Та не выдержала и обвалилась, погребя под собой опрокинутого навзничь тайнознатца. Выстрелившие из-под завала огненные жгуты захлестнули противника, обвились вокруг него и попытались не рассечь, так разорвать — Горислав вновь стал чистейшим огнём, и я швырнул в него свой взрывной аркан.

Лови!

Сделал ставку на эффект неожиданности и просчитался! Мой шар почти сразу разметало надвое, и если фиолет помчался дальше и канул в огненной завесе, то чернота выстрелила обратно!

Ошмётки взрывного аркана соткались в копьё мрака, и я вмиг сообразил, что любой мой щит оно прошьёт даже не замедлившись, а потому воспользовался трюком, подсмотренным у директора школы Огненного репья: не просто сотворил силовой барьер, но ещё и отмахнулся им от заклинания, смёл его в сторону!

Отторжение! Удар!

Стена оказалась пробита насквозь, края отверстия начали осыпаться чем-то вроде гнилого песка, а я ринулся из дома и — опоздал! Какой-то доли мгновения не хватило, чтобы выскочить на задний двор до того, как в коридоре взревело чёрное пламя. Оно перехватило меня в рывке, обвилось и попыталось сжечь, но щупальца жгучей тьмы бессильно соскользнули с монашеского одеяния, а лицо я инстинктивно прикрыл руками. Балахон задымился, но не вспыхнул. Защитил!

И я переборол натиск заклинания, вырвался, благо Горислав вновь отвлёкся на своего начавшего разбрасывать камни противника и накрыл четырёхрукого великана столь убойным арканом, что земля вздыбилась, а после раскололась, разошлась в стороны, провалилась, и на месте разлома забурлило озерцо лавы.

Меня качнуло, но я устоял на ногах и ринулся к Заряне.

— Беги, дура!

Девчонка то ли не услышала, то ли не послушалась и метнула в родича нечто вроде огненного пульсара. Череда вспышек едва не ослепила, но я не замедлился и ещё даже больше ускорился — словно крылья выросли, до того помирать не хотелось!

За спиной рвануло, а миг спустя полыхнувшее пуще прежнего сияние обернулось полусферой защитного купола. Тот накрыл и девчонку, и меня, сразу содрогнулся от ударившего в нас заклинания и замерцал, но не погас, сумел отвести удар. Вот только дальше прикрытый защитным пологом участок стены вдруг вспух, и каменная кладка в один миг обернулась драконьей головой с пастью, способной перекусить лошадь.

Заряна охнула, я прыгнул к ней и отшвырнул в сторону, одновременно прикрылся отторжением, а вот напитать его пурпуром уже не успел, и длинный чёрный язык беспрепятственно прошёл через силовой щит, обвился вокруг пояса и едва не раздавил.

Аура!

Взревело порченое пламя, только поздно — меня уже рвануло к распахнутой пасти. Навстречу ударила тугая струя жгучего пламени, следом смертоносным капканом клацнули драконьи клыки, но — жив! Легко спалив облако жгучей порчи, пламя бессильно стекло с монашеского одеяния, не сумев ни прожечь его, ни даже запалить, а клыки раскрошились, так и не прокусив самую обычную вроде бы ткань. Меня сдавило и едва не расплющило, но магический