Песни служителей Адхартаха: призыв - Андрей Кот

Каждый трепетно хранит приукрашенные обрывки воспоминаний, чтобы до глубокой старости детям и внукам на своем примере преподать урок – как отстаивать свое, русское, и как важно бить своих за господина своего, чтобы чужие боялись.

Посадник, не обращавший внимания на вспыхивающие рядом кулачные бои, совершенно выбился из сил и, багровый от жары и собственного усердия, но задора не утративший, подбежал к Зоряне еще кваску хлебнуть. Игнат и его малый отряд, кланяясь и ссылаясь на дальнюю дорогу и позднее время, выразив отдельное спасибо за веселый прием, а также непременно обещая заглянуть в следующий приезд без всяких чинов к посаднику на обед, троекратно облобызавшись с наместником князя на новгородской земле, наконец смогли ускользнуть из гостеприимного города. Еще долго, плутая по новгородским улочкам, слышали они гул толпы, подбадривающей своего разгулявшегося господина.

Когда город скрылся из виду, путники съехали с дороги и разбили привал.

– Что же это было? Колдовские чары? – начал пытать Зоряну ее обалдевший от произошедшего нареченный брат.

– Да ничего подобного, ну какое колдовство? Просто особым образом отваренные стебельки цветочков маковых, – потупив взор, скромно отвечала Зоряна. – Немножко настроение поднимает и легкости добавляет.

– Немножко? – расхохотался Игнат. – Да посадник нас чуть не усыновил всех. Теперь о нашем приезде песни да легенды будут складывать. А долго действует-то?

– Да не знаю я, к утру должно пройти. Я ж никогда раньше не подсыпала никому. Стоум учил, что тяжело раненым давать, чтобы легче боль переносили и веселее были. Ну я и подумала: а что, если веселее посадника сделать? Может, пожалеет он нас. Вот только вижу – маленько ошиблась я, лишнего ему дала.

– Ну ты не кори себя, – шутливо начал рассуждать Игнат. – Главное, что сработало. А все-таки забавно было бы в следующий раз к посаднику сразу домой заехать – как бы он нас встретил? Неужели снова сплясал? Ну, а ежели серьезно, снова ты, сестренка, городу нашему помогла. Молодец!

Зорянка. Ларец

Без приключений они вернулись в Холм. Игнат в благодарность за помощь отдал ему в хозяйство одну кобылу. Поутру лучане обняли мальчишек и направились по своим следам через лес в Луки.

Удивительно, но когда путники добрались до места, где оставили стреноженных лошадей, трое из них приветственно заржали, увидев людей, в надежде на корм. Лишь один гнедой мерин околел от голода и стал добычей воронов. Игнат предложил сделать отдых на день, чтобы дать исхудавшим животным возможность попастись на новом месте и восстановить силы припасенным овсом.

К каждому возу привязали по четверке лошадей.

– Отдадим лошадок семьям погибших ребят? – спросил Игнат, забираясь на телегу.

Зоряна грустно посмотрела на ласкового белого пятилетка, который так нежно тыкался ей мордой в плечо, выпрашивая лакомство, и которого она так надеялась оставить себе.

– Конечно, отдадим. А как же иначе? – согласилась девушка, подавив грустный вздох.

Въезжали в Луки под молчаливыми взглядами дозорных. Несколько женщин, прознав от вездесущих мальчишек о том, что возвращается обоз из Новгорода, прибежали радостные встречать своих родных.

Никто ни о чем не спрашивал. Одна за другой заохали, запричитали бабы, а красивая высокая молодуха с ребенком на руках пристроилась к телеге и, не отрывая прожигающего взгляда, шла рядом и смотрела с немым укором на понурого Игната. Малой заревел, а несчастный возница вжал плечи от его плача и вмиг превратился из гордого богатыря в сутулого мужика.

С другой стороны согбенная старушка дернула Игната за рукав и, заискивающе глядя в глаза, тихо спросила, будто хотела задобрить его и получить хороший ответ:

– А Васятка-то мой где? Где мой сыночек? Он же обещал мне вернуться!

Игнат дернулся, как ужаленный, крепко сжал губы, тряхнул головой и зло хлестнул ни в чем неповинных лошадей, чтобы сбежать от окружавшего его человеческого осуждения.

Его названная сестра ехала позади, стараясь не поднимать глаз, и крепко сжимала поводья от обиды.

“Бессмысленные смерти. Если бы только я не оставила их, не поехала бы на разведку, – корила она себя, – может, я смогла бы помочь, предупредить парней. Дуреха, хотела казаться важной”.

Телеги подъехали ко двору старосты, который уже ждал на улице, нахмурив брови, предчувствуя тяжелый разговор с родными не вернувшихся домой парней.

Зоряна смущенно поклонилась людям, прощально погладила Игната по здоровому плечу и, отвязав своего Дрему, ускользнула от расспросов домой. Спиной чувствовала косые взгляды, но никто не остановил ее. Да и какие вопросы к девчушке-сироте – она свою семью уже потеряла.

Едва она переступила через порог, как обмерла. Стоум лежал на кровати и кашлял так сильно, что его бледное лицо багровело от усилий. Он сильно сдал после ее отъезда, заметно похудел, лишь глаза его продолжали гореть внутренней силой. Стараясь не выдавать своей хвори, Стоум расхрабрился и встал, чтобы поставить котелок с репой на огонь, но быстро устал и не сопротивлялся, когда девушка шутливо отправила его отдыхать, дескать, не мужское это занятие. Старик присел на кровать и внимательно выслушал ее рассказ, пока она готовила. склонив голову, погруженный в размышления.

– Дело темное. Конечно, многие знали о вашем походе, но вот какую дорожку выберете, да сколько вас будет, это в тайне держали, – задумчивые складки на его лбу разгладились. – Вот смекалкой твоей и умением я горжусь безмерно.

– Да какое там умение, – Зоряна отмахнулась от его похвалы, – едва спаслись с Игнатом. А все остальные сгинули.

Старик ласково посмотрел на нее.

– Знаю, мучаешь себя из-за погибших, но, помни: на все воля Божья. Каждый воин однажды проходит через боль от потери своих товарищей, да и лишить человека жизни в первый раз, ой, как непросто. Пройдет это все. Винить тебе себя не за что, – он пожевал губами, сомневаясь, стоит ли говорить, но все-таки мягко, без упрека добавил:

– Ну разве, что зря секреты снадобий Игнату рассказала, хотя вроде человек он разумный.

– Да побоялась я, вдруг разнесется по округе, народ решит, что колдовство, бед не оберемся. А так – травки и травки, все названия знакомые. Люди боятся неведомого, а как объяснишь да покажешь, тут страх и отступает.

– Ладно, такое время, что и не знаешь, кому доверять, – Стоум хлопнул себя ладонями по коленкам и, остановив взмахом руки бросившуюся к нему на помощь Зоряну, поднялся и прошел к столу.

Старик одобрительно крякнул при виде того, как ладно Зоряна справила еду. Он зачерпнул ложкой горячее варево из котелка, подул, прищурив