Невероятная одиссея человека. История о том, как мы заселили планету - Элис Робертс

период палеолита пролив был точкой пересечения маршрутов. Современные люди, похоже, прочно обосновались в Африке, и ничего, намекающего на то, что неандертальцы когда-либо предпринимали путешествие в Марокко, тоже не было.

Когда Джерри и Даррен вернулись, я спросила, что они нашли.

— Нам действительно удалось сдвинуть камень с помощью надувных мешков, — сказал Даррен.

— И мы взяли немного осадочной породы, — сказала Джерри, радуясь, что им удалось добиться стабильного прогресса и безопасно переместить камень, освободив отложения для раскопок.

Я надеялась, что во время моего пребывания кто-то из водолазов поднимет с морского дна интересное мустьерское орудие. Но надеялась напрасно. Это была медленная и кропотливая работа. Очень важная для получения большей информации об условиях, в которых жили наши предки и неандертальцы.

Когда мы снова оказались на суше, Клайв захотел показать мне кости животных, найденные в пещере Вангард по соседству с пещерой Горам. Более 50 тыс. л. н. в ней жили неандертальцы.

Я взяла метаподиальную кость ноги. По-моему, она была похожа на кость овцы.

— Вот это, — сказал Клайв, — ну, или это. Это «любимцы» неандертальцев, их или легче поймать, или их намного больше, чем других травоядных. Это дикий пиренейский козел. 80 % костей крупных млекопитающего принадлежат этому виду.

Также довольно часто встречались кости благородного оленя. «Они были к ним неравнодушны». Была кость тура, прародителя современного крупного рогатого скота. Клайв считал, что охота на такое крупное животное с огромными рогами требовала определенного мужества, планирования и совместных действий.

— Неудивительно, что мы находим их не так много, — сказал он. — Странно, но с учетом того, что сказано о неандертальцах, обнаруживаются останки и мелких животных. Почти 90 % всех костей млекопитающих принадлежит кроликам.

Мне действительно казалось это странным. Это не соответствовало традиционному взгляду на неандертальцев как на охотников за крупной добычей.

— И они использовали не только источники пропитания на суше, — почти с гордостью сказал Клайв. — Они ели морских улиток и мидий. И только посмотрите на это! — Он взял челюсть с острыми зубами. — Это тюлень-монах. И это не единичный случай. На многих костях остались следы надрезов. Я думаю, многие принадлежат выброшенным на берег животным, думаю, на них охотились. Но все еще более усложняется, когда вы видите такое…

Он протянул мне позвонок дельфина. На одном из поперечных отростков, отходящих от тела позвонка, я смогла разглядеть только несколько следов от разрезов. Это были не следы лопаты неловкого современного археолога, эти тонкие линии оставили кремнёвые орудия. Казалось, перед нами остатки неандертальского ужина [5]. Итак, похоже, неандертальцы, как и наши предки, смогли адаптироваться к жизни на побережье. Здесь были и кости птиц, но уверен ли Клайв, что птиц съели?

— Почти нет доказательств, что это результат действий других хищников. На этих костях нет следов разрезов, но, похоже, есть следы зубов неандертальцев. Доминирующие виды — куропатка, перепел, утки. От таких птиц и мы с вами бы не отказались. Очевидно, птицы тоже входили в их рацион.

Мы слишком долго изучали неандертальцев, живущих на севере и охотившихся на крупных млекопитающих, и составили о них несколько предвзятое мнение, — предположил Клайв. — Здесь в рационе тоже присутствовала крупная дичь, — продолжал он, — но, по моим представлениям, неандертальцы скорее вели бродячий образ жизни и собирали растения. Еще они охотились на птиц и кроликов, иногда на коз, редко — на оленей, и еще реже им попадалось крупное опасное животное. Я уверен, что, как и современные сообщества, неандертальцы отличались культурным и географическим разнообразием. Они использовали то, что находилось «в шаговой доступности».

Оспорить мнение о неандертальцах как о людях, не обладающих гибким поведением, готовы и другие стоянки. На стоянке Арси-сюр-Кюр в центральной части Франции обнаружены довольно странные орудия, почти пограничные между периодом среднего и верхнего палеолита. Это сочетание мустьерских орудий, изготовленных из отщепов, с пластинами и костяными инструментами верхнего палеолита. Казалось, орудия, выполненные в традиции Мустье, одновременно обладали характерными признаками начала верхнего палеолита в Европе. Для их описания использовали название «ранний Ориньяк». Наряду с «переходным» набором орудий были найдены лисьи клыки с проделанными отверстиями, вероятно использовавшиеся в качестве украшений. Стоянка Арси-сюр-Кюр не единственная, впервые подобные орудия были обнаружены в пещере Шательперон в Юго-Западной Франции, и технологию назвали шательперонской. Образцы этой культуры были обнаружены в Центральной и Южной Франции и Северной Испании. Но кто их изготовил? В Арси-сюр-Кюр вместе с орудиями были найдены и останки, но настолько фрагментированные, что было невозможно сказать, принадлежали они современным людям или неандертальцам. Датировка определила их возраст — 34 тыс. л. н. В Европе в тот период находились обе популяции.

Но позже, в 1996 г., международная группа, включая французского археолога Жан-Жака Ублена и Фреда Спура из Университетского колледжа Лондона, показала, что анатомическое строение внутренней поверхности височной кости (кости черепа, в которой располагается ухо, в частности слуховые каналы) было характерным для неандертальцев [6]. Таким образом, предполагается, что именно неандертальцы изготавливали шательперонские орудия. Но создали ли они эту технологию самостоятельно или скопировали у современных людей? И действительно ли изменение технологии отражает адаптацию поведения к изменившимся условиям? Клайв заявил, что это свидетельствует о переходе от охоты из засады к охоте с помощью метательных орудий. Кажется довольно логичным, что культура Шательперон появляется только после того, как современные люди оказались в непосредственной близости от неандертальцев. Но в это же время происходили и основные климатические катаклизмы. На самом деле обе возможности, и копирование, и изобретение, предполагают наличие определенной поведенческой гибкости и умственных способностей, в чем мы раньше отказывали неандертальцам. «Думаю, мы недооценивали неандертальцев», — сказал Клайв.

Шательперонская индустрия может представлять некоторую проблему, поскольку стирает различия между тем, что считается неандертальской технологией, и технологией современных людей. Она заставляет усомниться в наших предвзятых представлениях. Благодаря подобным археологическим данным уже не кажется настолько неизбежным, что современные люди выжили там, где не смогли неандертальцы, и оказывается, что неандертальцы были намного ближе к нам, чем мы предпочитали думать. Но они действительно исчезли. В исчезновении родственного нам вида, вероятно, сыграли свою роль изменение климата в континентальном масштабе и присутствие конкурента. Популяция постепенно сокращалась. Возможно, до тех пор, пока на Гибралтаре от нее не осталась всего горстка, счастливо жившая на побережье в идиллическом уголке Европы и абсолютно не ведавшая, что они — последние представители длинной европейской ветви. Что же случилось с последними неандертальцами?

Судя по результатам работы Клайва и Джерри на Гибралтаре, похоже, не было никакого «последнего рубежа» и современные люди не стремились отбить Гибралтарскую скалу у своих дальних родственников. Есть четко выраженный промежуток между последними