Карты смысла. Архитектура верования - Джордан Питерсон

и исторически сложившихся образцов действий, которые в настоящее время считаются морально приемлемыми. Оправданный ужас, вызванный последствиями такого разложения, представляет собой серьезное препятствие на пути к спасительным изменениям – огромный барьер для обретения духовной целостности.

Шаманский процесс перерождения можно назвать средством, с помощью которого при необходимости обновляются когнитивные системы. Высвобождаемые эмоции непременно становятся частью этого преобразования. Таким образом, любой уверенный шаг вперед имеет некий оттенок революционного «нисхождения в безумие» и превращает нормальное восприятие происходящего в радикальное. Из этого легко складываются образные представления, даже у детей, которые еще слишком малы, чтобы сделать четкие выводы о таких происшествиях и усвоить эти знания.

5 октября 1995 года моя дочь Микейла (три года девять месяцев) увидела сон о своем брате Джулиане (один год одиннадцать месяцев). В то время он учился правильно ходить в туалет, его речь быстро развивалась и он с трудом мог управлять сильными эмоциями. Микейле нравилось называть его малышом, а мы несколько раз заметили, что ее братик растет. Когда она рассказала мне эту историю, я работал за компьютером и смог записать ее дословно:

Микейла: Глаза Джулиана затуманились, а потом… он рассыпался на куски.

Папа: Что это были за куски?

Микейла: Джулиан развалился на части, и кости тоже выпали, его поглотила дыра, и в ней была вода, а когда он вышел наружу, он вырос.

Мама: Значит, Джулиан больше не малыш?

Микейла: Нет, он стал большим мальчиком. Его вытащил жук с ногами, потому что жуки умеют плавать. Та дыра сначала была в парке, а потом она переместилась на задний двор, и он упал в нее. Дерево сгорело, и появилась дыра.

Джулиана захлестывали эмоции, потому что его прежнее инфантильное сознание начало постепенно разлагаться. Микейла была расстроена его бедой, недоумевала, куда исчезает «ее малыш», и пыталась понять, через что проходит младший брат. Во сне она увидела его преобразование через «смерть» и возрождение: сначала у Джулиана вывалились глаза, потом его тело распалось на куски, обнажив кости. Все исчезло в дыре, которая изначально существовала в соседнем парке. (Речь идет о 16 гектарах леса рядом с домом. Мы с детьми ходили туда несколько раз ночью. Это место притягивало их, хоть они и думали, что там живут привидения. Для них лес был ближайшим проявлением неизвестного – незнакомой, неисследованной территорией. Вполне ожидаемо, что именно там появилась «дыра», в которой происходит преобразование). Этот портал был полон воды, символику которой мы частично обсудили (омолаживающая/разрушающая «живая вода»). Жук с ногами, который умел плавать, был, я думаю, териоморфным воплощением очень древних внутрипсихических систем, которые направляют или подспудно преобразуют более сложные структуры головного мозга и сознания. Образ дерева, которое сгорело и оставило дыру, истолковать непросто. Дерево как минимум представляет собой сложную структуру, которая возникает из первичной материи (из земли). Оно также зачастую является метафорическим представлением «сущности» человека или даже его нервной системы[429]. В данном случае дерево также символизировало самого Джулиана, но в более отвлеченном смысле. Оно представляло собой особенности личности, которые в то время претерпевали преобразование.

Умение приспосабливаться к сложившимся обстоятельствам неизбежно ограничивается областью, в которой имеется единый набор принципов – образцов действия, способов восприятия – при отсутствии способности поменять существующие нравственные представления (о невыносимом настоящем, идеальном будущем и средствах превращения первого во второе). Такое ограничение, то есть неумение играть в игры по правилам, означает недостаток гибкости поведения и представлений, а также повышенную восприимчивость к опасностям, возникающим при неизбежном изменении окружающей среды (то есть повторном появлении дракона неизвестного). Биологически обусловленная способность к такому разложению – и последующему восстановлению – является необходимым предварительным условием успешной адаптации человека. Удачное разрешение кризиса – символическое возрождение – следует за распадом, расчленением и смертью, свойственным обряду инициации. Элиаде пишет:

…во время обряда посвящения всегда происходит так называемое обновление частей тела и внутренностей, очистка костей и введение магических веществ – кристаллов кварца или жемчужных раковин, или «духов-змей». Кварц связан с «небесным миром и радугой», жемчужная раковина – «с радужной змеей», то есть все это небесная символика. Она сопутствует экстатическому восхождению на небеса. Во многих странах посвящаемый отправляется на небо своими силами (например, по веревке) или с помощью змеи и беседует со сверхъестественными существами и мифическими героями. Другие формы инициации символизируют схождение в царство мертвых; например, будущий шаман засыпает у могилы, входит в пещеру, переносится под землю или погружается на дно озера. В некоторых племенах новичка «поджаривают» на огне. Затем испытуемого воскрешают те же сверхъестественные существа, которые убили его, и он становится «человеком Силы». Во время и после посвящения он встречается с духами, героями мифических времен и душами умерших – и в определенном смысле все они посвящают его в тайны ремесла шамана-целителя. Естественно, обучение завершается под руководством старших наставников. Короче говоря, при посвящении в шаманы человек проходит обряд смерти, за которой следует воскрешение в новом, сверхчеловеческом состоянии[430].

Шаман путешествует вверх и вниз по axis mundi – оси мира, связывающей небо и землю, центральному полюсу, древу жизни, соединяющему нижний (инфернальный, рептильный) и верхний (небесный, птичий) миры с главной областью существования человека. Составные элементы опыта имеют знаковое расположение: небо (отец) вверху, подземный мир/материя/земля (мать) внизу. Именно так их разместил герой, создавая космос. Успешное путешествие шамана «с земли в обитель богов» позволяет ему выполнять роль психопомпа – проводника душ в загробный мир, посредника между человеком и Богом. Он помогает членам своей общины приспосабливаться к тому, что остается неподвластным условной адаптации, когда она проходит неудачно, и передает информацию, побуждающую к изменениям. Через него неизвестное говорит с обычными людьми. Важно отметить, что путешествие в «неведомые земли» имеет ценность, если оно заканчивается возвращением в общину. В противном случае экстатический транс, в который входит шаман (характерный для творческой мысли и действия в целом), будет расцениваться обществом и его отдельными членами как обычное безумие. Разложение на составные части – это психологическая перестройка, возрождение, перерождение личности «на более высоком уровне», а также приобретение искупительного опыта и его слияние с мифологией и историей культурного общества.

Неискоренимая аномалия – непременный атрибут бытия – периодически подрывает стабильность (здравомыслие) группы несчастных, но одаренных людей. Те, кто сохраняет рассудок во время «путешествия в подземный мир», обретают там силу (по мнению соотечественников) и возвращаются, чтобы переустроить мир и, следовательно, сохранить здравомыслие и стабильность. В этом случае, по сути, происходит преобразование сначала внутренних, а затем и общекультурных убеждений и ценностей. История –