Психология достоинства: Искусство быть человеком - Александр Григорьевич Асмолов

проживания полноценного детства в наш век? Благодаря чему в условиях ограниченных ресурсов, умеренных сил, неизбежных конфликтов взрослые могут помочь каждому ребенку найти свой неповторимый жизненный путь?

Глубоко убежден, что идеи Дмитрия Морозова не только представляют собой педагогический проект, но и выражают ключевую миссию современной культурной антропологии. Напомню, что культурная антропология уже который век ищет решение вопроса: что же представляет собой «жизнь сообща» в эволюции природы и общества?

Проиллюстрирую это на ряде примеров. Философ и антрополог Бруно Латур назвал свою книгу «Пересборка социального…»[19]. В качестве краеугольного камня этой «пересборки» он использует концепцию французского исследователя Лорана Тевено о социологии как «науке о "жизни сообща"».

Схожие вопросы волнуют и Ролана Барта, одного из создателей философии постмодернизма. В 1970-е годы в Коллеж де Франс он прочел цикл лекций, объединенных в книге «Как жить вместе: романические симуляции некоторых пространств повседневности»[20]. В этой монографии Ролан Барт вводит понятие, раскрывающее специфику «жизни сообща», – «идиорритмия».

Барт напоминает, что «идиорритмией» назывался образ жизни монахов на горе Афон, живущих по отдельности, но сохраняющих зависимость от монастыря. Монахи устраивают жизнь по личному усмотрению, но совместно участвуют в богослужениях; они сохраняют автономию, но являются членами сообщества; они одиноки – и одновременно включены в общую жизнь.

Слово «идиорритмия» может быть переведено как жизнь собственным ритмом; оно принадлежит религиозному словарю, но отсылает к любого рода сообществам, в которых мог бы найти себе место персональный ритм каждого.

Рискну предположить, что дизайн подобных сообществ конструируется в различных проектах Дмитрия Морозова.

Вдохновленный легендой о граде Китеже, Дмитрий Морозов проектирует именно такую общину, в которой бы у каждого человека сохранялся свой персональный ритм. В этой общине открывается возможность обретения себя и трудных детей, и, не побоюсь подобной характеристики, трудных родителей. Дети и родители совместно нащупывают свой персональный ритм для того, чтобы их совместная жизнь стала жизнью, открывающей и детям, и их семьям дорогу в культуру человеческого достоинства.

В своих поисках Дмитрий Морозов не одинок. Его понимание сущности терапевтических сообществ, служащих исцелению болезненных трансформаций личности, созвучно исследованию такого гуманиста и педагога, как Жан Ванье.

Недавно вышла книга Жана Ванье «Жизнь в общине»[21]. Другое ее название говорит само за себя: Community and growth – сообщество и рост.

Жан Ванье, один из плеяды французских исследователей «жизни сообща» взрослых и детей с проблемами в развитии, является автором социального проектирования такой формы общин-поселений, в которые входят особые дети, их родители и друзья родителей, ассистенты и волонтеры. Он назвал эти формы сообществ емким библейским названием «Ковчег».

Легенды о ковчеге и Китеже имеют меж собой ценностную связь. Лейтмотив этих легенд – история спасения человечества от различных природных и социальных катастроф. И Жан Ванье, и Дмитрий Морозов создают антропологические проекты, позволяющие детям найти пути к социальной и личностной интеграции в современную жизнь, а не остаться запертыми за стенами тех или иных «теплиц», спецучреждений и интернатов.

Замечу, что интернат – это прежде всего форма «защиты» взрослых от детей, которые вызывают у них смущение, возмущение и испуг. Порой интернаты превращаются в клетки, загоны, отгораживающие мир детей от мира взрослых. Эти «клетки» бывают жесткими. Могут быть они и комфортными, подобными теплице.

И не случайно Дмитрий Морозов создает антропологические проекты, нацеленные на то, чтобы разбить стекла теплицы[22]. Все эти проекты о сообществах, в которых особые дети, взрывные дети, нестандартные, раненные судьбой дети получают шанс на полноценный жизненный путь.

На мой взгляд, антропологический проект «Китеж» позволяет создать идиорритмию – персональный ритм жизни внутри общины, благодаря которой люди получают для себя силу, надежду, возможность чувствовать себя достойными людьми.

Образ Китежа символизирует для нас не путь к гибели, а путь к спасению от нашествия варваров в любые времена, в том числе и в нашем XXI веке. Уверен, что антропологический проект Дмитрия Морозова уже помог и еще не раз поможет многим семьям, детям и родителям не только пережить нашествие варваров нашего времени, но, повторюсь, стать жителями мира, опирающегося на культуру достоинства.

Если вы хотите понять, что представляет собой антропология будущего, вглядитесь в ту антропологию настоящего, которая раскрывается нам в жизни людей, подобных Дмитрию Морозову, и в развитии проектов, подобных «Китежу».

● 

В 1960 году Бруно Беттельхейм выпустил в свет книгу «Просвещенное сердце»[23]. Подзаголовок этой книги такой: «Автономия личности в тоталитарном обществе».

Парадокс нашего времени – в противовес нарастающей массовизации, типологизации, стандартизации всего и вся нарастает массовый запрос на индивидуальность, массовый запрос на изменения, на развитие личностного потенциала.

Наша следующая глава – о том, что завершилось столетие, когда царила вера в перспективность стандартизации людей; поговорим о том, что наш новый век обращен к перспективам гораздо более интересным.

ГЛАВА 13

Кри тика усредненности. От вещей к лицам

Время в качественных измерениях

Начну с обыденного, часто звучащего вопроса: сколько времени в идеале отец должен проводить с ребенком? Но «стандартизированного» времени в общении с детьми не бывает. Важно не количество, а качество времени, важно время психологическое. Психологический час жизни Николая Гоголя как личности отличается от психологического часа жизни его героя Акакия Акакиевича.

Если родители провели с ребенком один час и при этом отец и мать ему интересны, то это в сто раз сильнее заряжает маленького человека жизненной энергией, чем когда ему с родителями скучно. Если вы с ребенком идете в кафе, его глаза сияют и ему все вокруг интересно – одно дело. А если родители сосредоточенно заняты гурманством, а ребенок скучает и ловит мух – то совершенно другое.

Другой привычный вопрос: что стоит учитывать родителям при общении с ребенком? Увы, слишком многое, чтобы составить обозримый перечень. Одно можно сказать точно: отец и мать должны понимать мотивы жизни ребенка. А сами эти мотивы быстро меняются с развитием и взрослением. Адекватные психологические рекомендации можно дать, только учитывая и типовые характеристики возраста, и уникальные особенности именно этого ребенка.

Рассуждают о том, полезно ли сократить рабочую неделю, чтобы родители могли больше времени уделять детям. Вы удивитесь, но такого рода эксперимент уже случился. Четверть века назад были приложены усилия, чтобы школы получили возможность перейти с шестидневной на пятидневную учебную неделю. После чего на министерство образования обрушился шквал писем от родителей с таким содержанием: «Что вы творите? Мы не знаем, что делать с ребенком лишний день!» Вплоть до того, что родители жаловались на приобретенные по этому случаю неврозы (которые психологи