Осознанные сновидения. Как выбирать свои сны и управлять ими - Чарли Морли

Помимо этого, этот один процент состоит из энергии или, по крайней мере, из энергетических отпечатков умерших предков, с которыми у человека была тесная связь. Я знаю, что все это звучит довольно странно, но, пожалуйста, сделайте проверку реальности и следите за моей мыслью.

Хотя огромное множество умерших родственников, которых мы встречаем в осознанных снах, — это просто проекция нашего ума, поддерживаемая нашей памятью, дело не всегда только в этом.

Буддийский учитель по медитации Роб Наирн однажды предположил, что наши предки могут оставлять своего рода «покров из привычек поведения, сохраняющийся после смерти», — эхо их энергии, с которой мы можем взаимодействовать после их ухода. Общение с энергетическим образом родственника может представляться непонятным с точки зрения бодрствующего ума, но если нам удастся войти в более тонкое и гибкое ментальное пространство осознанного сна, то это покажется гораздо проще.

Когда мы осознаем свой сон, в редких случаях мы можем стать своего рода «светом во тьме», который может притягивать недавно ушедших родственников, пока они пытаются разобраться, в каком состоянии они оказались после смерти. Если в осознанном сне с вами вступил в контакт умерший родственник, важно не только подтвердить ему, что он мертв, но также и сказать, что вы его любите. До тех пор, пока они не поймут, что умерли, они не смогут пройти через переход. И даже если тот, кого вы встречаете в осознанном сне, — это всего лишь проекция вашего собственного ума, вам все равно следует это сказать, чтобы освободить свой разум от грусти и привязанности.

Еще один чуть менее странный аспект этого одного процента — это духовно пробужденные люди. Похоже, что побочным эффектом духовного просветления становится способность входить в сны других людей. Но как же все остальные? Обычные, «не совсем просветленные» люди тоже могут входить в чужие сны? Да, но только если вы зададите намерение их впустить. По моему мнению, разум в осознанном сне гораздо сложнее закодирован, нежели разум наяву, так что не волнуйтесь о том, что к вам могут проникнуть негативные сущности, — светлая энергия, необходимая для того, чтобы войти в сон другого человека без его ведома, в любом случае сводит на нет их способности.

Как я узнаю этот один процент, когда его увижу?

У вас не останется сомнений. Если в вашем осознанном сне будет что-то из сферы этого одного процента, вы это поймете. Это будут совершенно иные ощущения в сравнении со всем остальным содержанием вашего сна, и присутствие иных сущностей будет ощущаться явно по-другому, нежели остальных персонажей вашего сна.

Если перед вами возникнет из ниоткуда голограмма, то, как бы реалистично она ни выглядела, вы же сможете определить, что это голограмма, не так ли? Как? Просто потому что энергия голограммы ощутимо иная, чем у живого существа. То же самое верно и в отношении одного процента иного в ваших снах.

Мой первый опыт встречи с одним процентом состоялся после периода ошибочных попыток подчинить себе свое подсознательное. Когда я впервые начал изучать осознанные сновидения, я чувствовал, как будто все перевернулось с ног на голову — мне было всего 25 лет, и мне казалось, что все происходило быстрее, чем я планировал. Пытаясь компенсировать этот недостаток контроля, я начал изо всех сил контролировать свои осознанные сны.

Одним из моих любимых приемов было прокричать: «Стоп!» и наблюдать, как весь сон останавливался перед моим взглядом, как в «Матрице». Затем я прохаживался вокруг застывших персонажей своего сна, пока они стояли без движения и смотрели на воображаемых птиц, застывших в небе. Я чувствовал, что при этом моему подсознательному это очень не нравилось, но несмотря на это я продолжал.

Однажды ночью я был посреди осознанного сна и уже был готов прокричать: «Замри!», когда из ниоткуда возникла старая тибетская женщина, которая вошла в мой сон и потрогала меня за плечо. Ощущение от нее было совершенно другим, нежели то, с чем мне приходилось сталкиваться прежде в состоянии осознанного сна. Она посмотрела на меня и сказала: «Перестань контролировать свои сны. Нам это не нравится». Тогда замер уже я. Я стоял в изумлении, недоумевая: «А кто это такие — МЫ»?

Похоже, тибетская женщина, которая вошла в мой осознанный сон, могла быть частью этого одного процента: универсального архетипа (мудрой женщины) коллективного бессознательного, которая из своей доброты пришла, чтобы указать мне на мои ошибки. Я до сих пор не имею понятия, что это за загадочные «мы», о которых она упомянула. Давайте теперь взглянем на отличный пример, который демонстрирует не только присутствие этого одного процента, но и то, что осознанные сны можно использовать как средство самопознания и избавления от осуждения.

Случай из практики: освобождение

Сон видит: Милли, Великобритания

Возраст: 32

Предыстория Милли: Отец умер, когда мне было 12 лет, и с тех пор, как я узнала об осознанных сновидениях, мне было любопытно, смогу ли я встретиться с ним в осознанном сне. Я постоянно думала о том, как замечательно было бы сделать это теперь, когда я повзрослела. Я хотела посмотреть, знает ли он о том, что происходит в нашей жизни, и нравится ли ему это. Я думаю, его одобрения мне хотелось больше всего.

Сон Милли: Я просто спала, как обычно, а потом начала летать. Полеты во сне — это мой знак сновидения, так что я поняла, что следует провести проверку реальности. Я посмотрела на свою руку и перевернула ее. Она стала смешно выглядеть, и я проснулась внутри сна.

В небе был зазор между облаками, и я знала, что через него я могу попасть на более глубокий уровень осознанного сновидения, или даже, возможно, это был портал, ведущий куда-то еще дальше. Это было что-то очень светлое, и я знала, что мне нужно туда попасть. Затем — бам! Через этот портал я перешла в новое пространство сна, и оно было сияющим и разноцветным.

Я мгновенно поняла, что это подходящий момент, чтобы попросить о встрече с отцом. Следующее, что я увидела — он стоял передо мной с моей собакой Пипом, который умер пару лет назад. Они стояли около общественного зала рядом с нашим домом, но все выглядело не совсем как обычно. Это был он — мой отец. Однако это не была проекция моего отца, и он также не был и частью сна — это будто бы и правда был мой отец. Когда я