Заповедный тупик - Катерина Крутова

твой девиз, Сань, или что-то поменялось за время моего отсутствия? Мы же оба знаем мой потолок. Если хочешь видеть, так и скажи, не надо придумывать глупости с крутыми должностями и большими бабками.

Пришел черед смущенно замолчать Александре. «Хочу!» – билось в истерике горячащее кровь сердце. «Ты нужен мне на съемочной площадке!» – подсказывал ответ разум. Но пока она мучилась правильным выбором, Антон пришел к своему выводу.

– Было время о многом подумать и многое осознать. Можешь считать это кризисом среднего возраста, но я решил воплотить один давний проект, так что с кино большим и малым придется завязать. На время или навсегда – пока не решил, но точно в ближайший год мне будет не до съемок. Так что, товарищ продюсер, вынужден отказаться от вашего щедрого предложения.

– Понятно, – промямлила Алекс, и яркие окружающие интерьеры поблекли на пару тонов.

Телефон пиликнул входящим сообщением.

– Я там тебе свой адрес скинул. Приезжай, как будет время, отдохнешь от городской суеты.

Она молчала. Замешенная на отчаянии злость щипала глаза и заставляла сильнее сжимать смартфон.

– Серьезно, Сашка… Я жутко соскучился. Приезжай, – проникновенно прошептала трубка.

– Хорошо. До встречи, – выдавила Алекс и завершила разговор.

Едкие слезы отдали соль закушенным до боли губам. Все, что она услышала из короткого разговора, – Тони выбрал другую жизнь, и так же, как Саша несколько минут назад отказала Покровскому, сейчас Куликов отказывал ей – быть рядом в работе и тяготах съемочных дней. Сквозь мутную пелену безнадежной горечи Тимофеева прочла адрес и криво улыбнулась:

– Да уж, весьма символично.

«Заповедный тупик, д. 5» – светилось на экране.

* * *

– Шура, ну хоть ты рассуди! – вырвал Алекс из размышлений крик Тельмана.

Она нехотя оторвала взгляд от перечитываемого в миллионный раз сообщения, отправленного Куликовым два месяца назад. Она так и не доехала до маленького городка, отделенного от Питера парой сотен километров. Заданные Покровским сроки оставили время на редкий короткий сон и экстремально быстрый фастфуд. По итогу съемочного процесса вся команда напоминала случайно выживших после апокалипсиса пациентов психиатрической клиники. Подозрительно бодрым оставался только Марат Борисович, с воодушевлением занявший место помрежа и с явным удовольствием изводивший «неразумного Давидку» советами бывалого многоопытного старца. Вот и сейчас в прокуренной монтажке молодой режиссер с пеной у рта отстаивал свою позицию, в то время как его пожилой помощник раздражающе неторопливо заплетал длинные седые волосы в тонкую косу. Матерого телевизионщика в игровое кино занесла ипотека и ностальгия по ушедшей молодости.

– Мы же все на «Ленфильме» начинали! – успокаивал он Александру и поправлял очки, чтобы точнее подсчитать количество нолей в строке потенциального гонорара.

Арсений кандидатуру старого режиссера одобрил без споров, как и остальной технический персонал. Интерес у Покровского вызвали только актерские пробы на женские роли. Генеральный продюсер с особой тщательностью разглядывал видеовизитки претенденток, лично присутствовал на всех этапах кастинга и откровенно флиртовал с самыми привлекательными актрисами. Утвержденная по умолчанию за максимально тесную связь с ведущим режиссером Эмма хихикала и то и дело обращала внимание Алекс на вызывающее поведение Арсения Илларионовича. «Арс хочет заставить тебя ревновать!» – утверждала блондинка, но Тимофеева в ответ равнодушно пожимала плечами и погружалась с головой в бушующую стихию экстремального кинопроизводства. Каждый прожитый день стирался из памяти, каждый рабочий этап, будучи выполнен, убирался в архив. И сейчас, глядя на замершие на экранах стоп-кадры двух ведущих актрис, Алекс не могла вспомнить, что делала вчера. Крутящаяся на бешеной скорости рабочая карусель размыла прошлое в единое мутное пятно, где чувства меркли, а еда теряла вкус. Но личные жертвы не прошли даром – удивительным образом работа укладывалась в сроки, казавшиеся нереальными в январе.

– Здесь должен быть живой, чувственный взгляд Эммы, устремленный в самую суть искусства, – спорил Тельман и нервно барабанил пальцами по столу.

– Без обид, но Ксюхино декольте достовернее передает восхищение происходящим, чем щенячий восторг в глазах твоей фифы.

Дэвид с показательным грохотом бахнулся лбом о столешницу.

– Помогло? – участливо поинтересовался помреж. – У меня в молодости был телевизор, который без хорошего удара фокус не строил. Не стесняйся, Давидка, подставляй макушку под щелбаны. Может, ума и опыта наберешься.

Режиссер порывисто вскочил, заломил руки в припадке одержимости от идиотизма окружающих и вознамерился обрушиться на невозмутимого коллегу праведным гневом, но в этот момент отворилась дверь и летящей походкой в тяжелую атмосферу помещения впорхнула по-весеннему прекрасная Эмма Васильева.

– Друзья, у меня для вас прекрасные новости. В честь завершения фильма я купила на всех билеты на Гоа!

– Ксюха тоже летит? – оживился Марат Борисович и приблизил на экране крупным планом грудь актрисы.

Эмма презрительно фыркнула, но он не отреагировал и продолжил:

– На нашу нежную царевну Несмеяну Гошеньку Чехову ты тоже место забронировала? И бухаря-осветителя с собой возьмем? Чую, даже болливудские коллеги такой массовке обзавидуются. Знал бы, что актрисам так платят, уже давно бы сменил пол и профессию.

– Дядя Марик, – Эмма по-свойски чмокнула старого ворчуна в небритую щеку, – летим мы с Дэвидом и Сашенькой. Она давно мечтала, а у нас есть свой повод. Но это пока секрет. – Актриса, кокетливо улыбаясь, повисла на Тельмане.

Марат Борисович смерил Васильеву проницательным взглядом.

– Мои поздравления! Скажу Исачке, что презервативы слать поздно, а памперсы – в самый раз.

На этом Эмма густо покраснела, а Саша вынырнула из созерцания мобильного.

– Когда вылет? – поинтересовалась она, и темные глаза вспыхнули живым интересом впервые за последние два месяца.

29. АМА ТЕ, мой друг

Автобус-слиппер трясло на ухабах. В очередной попытке устроиться поудобнее на короткой спальной полке, Алекс тяжело вздохнула и вытащила мобильный. За длинным узким окном мчалась тьма индийской ночи. Часы показывали без пяти минут полночь. До приезда в Джайпур оставалось триста шестьдесят тягостных минут. Автобус взлетел на очередной кочке, и Саша подпрыгнула, впечатываясь в потолок:

– Твою ж мать! Страшная сила просветления! – Потирая ушибленный лоб, она открыла на телефоне приложение с навигацией.

Когда спустя томительные секунды ожидания карта местности загрузилась, Александра удрученно хмыкнула. Впрочем, пара недель в Индии, кажется, свела ее способность к удивленному недоумению до минимума. Трасса на столицу Раджастана светилась яркой полосой, но водитель явно не искал легких путей. Рейсовый автобус Дели – Джайпур мчал по бездорожью пустыни прямо перпендикулярно шоссе.

– Хэй! – отодвинув дверцу похожей на книжную полку спальной кабины, Алекс позвала водителя.

На весь салон звучало радио, и мужчина весело подпевал какой-то болливудской попсе.

– Мистер! Гай! Анкл Джи! Как там тебя?! – Высунувшись по пояс, Алекс тщетно старалась привлечь внимание.

Несколько пассажиров заинтересованно повернули