Под предлогом ненависти - Нетта Хайд

Мое тело подчиняется его движениям, но и зовет его к себе одновременно. Я раздвигаю ноги, чувствуя тепло в бедрах, забрасываю их на его поясницу, чтобы удержать его рядом, чтобы не дать моменту ускользнуть.

Хочу его глубоко, бесповоротно – чтобы он обжегся тем же огнем, что и я, и растворился во мне настолько, насколько это вообще возможно.

Хочу, чтобы мышцы запомнили этот жар, чтобы память вжалась в кожу под его ладонями, и я сгорела заживо от его прикосновений.

Хочу, чтобы все, что между нами было и будет, расползлось по мне, пробралось под ногти, застряло между ребрами. И даже когда я уйду, знать, что он будет внутри меня.

Каждая моя клетка цепляется за него, требует еще большей близости, еще одной секунды, еще одного тяжелого вдоха вместе. Здесь и сейчас. А потом – вновь и вновь, во все минуты, во все часы.

Его рука с такой нежной властью скользит по моей груди, медленно опускаясь на живот, а потом и к шортам. И вот уверенное движение – ладонь проникает под джинсовую ткань. Кончики его пальцев накрывают клитор, и я томлюсь в ожидании, в удовольствии, в пульсации – и даже не представляю, что будет со мной, когда он полностью будет внутри. Я умру от восторга? Или от оргазма?

Мне не хочется думать, не хочется забывать, хочу только чувствовать и задыхаться от безумия происходящего. Тонуть в его руках. Насытиться вкусом его кожи.

Он будто сознательно мучает меня, дразнит, тянет время. А потом спускается еще ниже и вводит в меня палец, вырывая из своего горла тяжелый вздох, а из моего – неуправляемый стон. И следом добавляет еще один, сбивая мое дыхание и фокусируя свой взгляд на моих глазах.

– Скай… ты…

– Тео. Перестань говорить. Я под тобой. Я вся – твоя. Хочу тебя так, что сейчас сойду с ума, – мой голос срывается, превращается в требовательный, почти угрожающий шепот. – Если ты сейчас не достанешь свой член и не войдешь в меня, я заору на весь дом так, что тебе станет стыдно даже перед соседями. Хочешь этого?

– Мне плевать на них. Я хочу… – выдыхает он, и я чувствую подтверждение его слов кожей прежде, чем его пальцы ускоряют ритм.

Резкое, решительное вторжение, в которое он вкладывает всю свою уверенность. Я не сдерживаюсь и вываливаю наружу тот обещанный крик, не в состоянии проглотить его.

– …хочу только тебя, Скай.

Его губы врезаются в мои, лишают самоконтроля, и во мне просыпается дикая жадность – я хватаюсь за резинку его шортов, судорожно стараюсь стянуть их, но мои попытки разбиваются о его действия. Его пальцы творят невозможное, то замедляясь, то вновь набирая скорость. Его жесты – чувства, доверие, забота, изнемогающая нежность и опьяняющее желание подарить как можно больше удовольствия.

Все мучительно сладко – будто меня разбирают заново, открывая – до дрожи, до криков вперемешку со стонами.

Тео останавливается, опускаясь ниже, скользя по шее и оставляя жгучий след языком, а затем обводит зубами изгиб кожи, не давая мне возможности забыть, что я – его. Его дыхание сбивается напротив почти зажившей татуировки в виде изящного силуэта гитары и крошечных, значимых букв под тонкой кожей. Даже тут вышло так, что у нас полное попадание – рисунок и инициалы.

– Уже не болит? – его голос звучит игриво, и если бы я могла думать, я бы улыбнулась на его вопрос, но могу лишь тяжело дышать и хмуриться:

– Гораздо сильнее, чем когда-либо, – глухо выдыхаю, язык заплетается, а слова рассеиваются.

– Это прекрасно, – шепчет он, оставляя поцелуй на чернилах.

Тео улыбается, и я ощущаю его эту улыбку на своем теле. Его рот опускается ниже, туда, где копилось ожидание, и он оставляет мокрые дорожки на внутренней части бедра, скользя ниже… и еще ниже.

А потом я проснулась…

Черта с два, это не сон! Это наша реальность. Его и моя.

Шелковистая мягкость губ, их ритмичное, аккуратное скольжение по моему клитору, вдобавок – очередное истомное проникновение пальцев внутрь, и я кричу, сжимая плед в ладонях.

Он играет, доводя меня до истерического надлома, ласкает, даря необыкновенные ощущения, посасывает, вырывая из рта мелодии наслаждения. Его рука опускается на низ живота, надавливает, усиливая головокружение и ускоряя приход оргазма.

Я вцепляюсь в его волосы одной рукой, другой – царапаю его сильную руку, ощущая, что еще немного – и я утону в нем.

– У меня появилась еще одна мечта, – срывается с губ, почти неслышно.

Он поднимает голову, смотря на меня снизу вверх.

– Какая?

– Ты… твой член… внутри меня.

Эта ухмылка, черт возьми…

Он тянется вверх, нависает надо мной и медленно проводит двумя влажными пальцами по моей груди, мягко кружит по ореоле, задерживаясь на соске. Затем приближается к моему лицу, втягивает фаланги в свой рот, а после легко проводит подушечками по моей нижней губе. Я принимаю этот вызов – не разрывая зрительный контакт, втягиваю их в рот и ощущаю солоноватую влажность, собственное желание, отраженное на его коже.

Он прикасается к моим коленям, раздвигая ноги, и я готовлюсь к принятию внушительной ситуации, которую уже несколько раз держала в своих руках, на которой сидела и которую видела. И когда он наконец выпрямляется, стягивает с себя шорты, я давлюсь своими слюнями.

Он смотрит на меня пристально, позволяя мне насладиться каждой секундой, и наконец медленно входит.

Я улетаю за грань.

Взорвалась. Умерла. Снова возродилась.

Ритм сначала медленный, плавный, будто нарочно продлевает мучительную сладость. Секунда – и он ускоряется. Не держу в себе – кричу. Пусть услышит вся Вселенная. Пусть весь мир узнает, как нам хорошо.

– Скарлетт Скай… моя Скай… моя.

Я царапаю его плечи – выплескиваю и показываю все, что чувствую прямо сейчас. Хочу его ближе. До невозможности. До такой правильной. Перемещаю ладони на спину, глажу и оставляю отметины от коротких ногтей на вспотевшей коже. Мой Тео… мой…

С каждым движением, с каждым толчком волна подступающей дрожи в теле нарастает все сильнее, заносит меня куда-то за грань, и я молю внутри себя, чтобы он не останавливался.

Но едва в голове появляется эта мысль – Тео выходит из меня.

Я почти готова умолять его вернуться. Еще секунду, еще хоть немного…

Но он заменяет себя пальцами, дико целует меня, держа одной рукой скулы, и ведет по дорожке к обрыву, с которого я вот-вот сорвусь.

И когда я часто дышу, ощущая пульсацию и наполненность, он снова отдает мне