Поцелуй василиска - Линдси Штрауб

Каспен должен был контролировать свои эмоции; она не должна была чувствовать тревогу, которая внезапно вспыхнула в ее груди, когда сердцебиение ускорилось до бешеного галопа. Тэмми не могла понять, были ли это чувства ее или Каспена. Тревога переросла в страх — тот же страх, который она испытала, когда посетила разум Каспена прошлой ночью. Без предупреждения Тэмми услышала единственную фразу из их разговора:

Я этого не допущу.

Эти слова были сказаны Каспеном, и когда он произнес их, Бастиан нахмурился.

Тэмми застыла на месте, когда вспышка гнева пробежала по лицу короля. Его ответ был быстрым:

Ты сделаешь, как я скажу.

Как раз в тот момент, когда неуверенность начала скручивать ее внутренности, король повернулся к ней. Он протянул руку, и в тот момент, когда он это сделал, волна спокойствия вернулась.

Тэмми посмотрела на Каспена. Он кивнул. Словно на автопилоте, она подняла руку и нежно положила ладонь на ладонь короля, прямо поверх его спермы. Он обхватил ее руку пальцами, поднимая ее высоко в воздух. В ту же секунду, как он это сделал, шипение толпы возобновилось.

Лицо Каспена расплылось в гордой улыбке. Не было произнесено ни слова, но она поняла, что сделала невозможное.

Тэмми заслужила благословение короля.

Бастиан отпустил ее руку, прежде чем отступить в аудиторию. Шипение стало громче — это было все, что она могла слышать, оно прокатилось по ней подобно приливной волне. Она посмотрела на Каспена, и когда их глаза встретились, она увидела дикую смесь беспокойства, желания и неистовой гордости. Она знала, что он беспокоится за нее, но она также знала, насколько значимым был этот момент для него — для них.

— Теперь наша очередь, — сказал он низким голосом. — Ты можешь продолжать?

Она снова кивнула. Ритуал едва начался; королевское благословение было только половиной дела. Тэмми знала, что в конечном итоге она добивалась одобрения гнезда, и что они примут свое решение, основываясь на всем, что произойдет после того, как она переспит с королем.

— Ты главная, Тэмми. Я последую твоему примеру. Что ты хочешь, чтобы я сделал?

У Тэмми была только один ответ.

— Просто поцелуй меня.

Каспен поцеловал ее, и в тот момент, когда он это сделал, Тэмми почувствовала, что расслабляется. Не было ни ритуала, ни аудиенции, ни короля. Был только Каспен, которому она безоговорочно доверяла телом и душой. Они целовались так, словно были единственными людьми в комнате. Его руки опустились на тыльную сторону ее бедер, поднимая ее на край алтаря. Он остался стоять, когда его член скользнул в нее.

Тэмми.

Каспен.

Ему было так хорошо. Так хорошо. Он чувствовал себя как дома.

Тэмми знала, что сможет заставить Каспена кончить — она делала это сотни раз раньше. Но на этот раз им нужно было действовать быстро. Поэтому она посылала ему видение за видением, как она трогает себя — одна в своей комнате, где он никогда не был, иногда используя коготь, иногда свои пальцы, показывая ему, что она делала, когда они были порознь. Она снова и снова прокручивала в голове моменты своего оргазма, зная, что они ошеломят его — зная, что они подтолкнут его прямо к краю пропасти.

Так и произошло.

— Каспен, — простонала она. Только его имя — ничего больше.

Каспен немедленно вышел из нее и наклонился, чтобы кончить в свою ладонь с настойчивым стоном. Прежде чем Тэмми успела вздохнуть, он сильно хлопнул рукой по ее бедру, скользя ею вниз и оставляя влажную, скользкую полосу на всеобщее обозрение.

Не было никаких сомнений в одобрении аудитории. Их коллективное шипение стало оглушительным. Тэмми наконец оторвала взгляд от Каспена и посмотрела на толпу.

Ее рот открылся от шока.

— Каспен, — выдохнула она. — Что происходит?

Каспен проследил за ее взглядом.

Все василиски занимались сексом.

Кто друг с другом, кто с самими собой. Парами, группами, потными, шевелящимися грудами конечностей. В этом не было никакого порядка — Тэмми никогда не видела ничего подобного. Это уже было достаточным потрясением — увидеть сотни обнаженных людей одновременно, но наблюдать, как они все трахаются, было далеко за пределами всего, что Тэмми могла постичь. Она наблюдала, как три пары врывались друг в друга с интенсивностью, граничащей с насилием. Одна женщина стояла на коленях, в то время как мужчина засовывал свой член ей в рот. Мужчина целовал одну женщину, в то время как другая сидела на его члене. Это был полный хаос. Шипение отражалось от них непрерывной волной, пульсируя от совместных движений. Казалось, это каким-то образом перерастало во что-то, что не было просто звуком. Тэмми почувствовала, что давление воздуха начало меняться. Она узнала запах дыма.

— Каспен? — прошептала Тэмми тихим голосом.

Каспен схватил ее за лицо. К ее удивлению, его глаза потемнели от страха.

— Тебе нужно уйти, — сказал он. — Прямо сейчас.

— Что? Нет, я тебя не оставлю.

Он пытался отстраниться от нее. Она крепко обхватила его ногами, прижимая ближе. Он уже снова был тверд.

— Тэмми, пожалуйста, — в отчаянии взмолился он. — Тебе нужно уйти.

— Расскажи мне, что происходит.

— Они вот-вот изменятся.

— Все?

— Нет времени объяснять. Ты должна закрыть глаза. И не открывай их, пока я тебе не скажу.

— Что? Почему…

— Когда они кончат, они изменятся. Я изменюсь.

— Я не понимаю.

— Я не могу остановить это, Тэмми. Я един с ними. Просто закрой глаза.

— Что ты имеешь в виду, говоря, что ты един с…

— Закрой глаза, Тэмми!

Это был приказ. Тэмми закрыла глаза.

Шипение выросло до невыразимой громкости, заполняя ее изнутри, сверля череп с такой силой, что она едва могла это выносить. Ее ноги все еще были обернуты вокруг Каспена, но мгновение спустя их раздвинули. Если мгновение назад она была прижата к его теплой, влажной коже, то теперь она чувствовала, как твердые чешуйки царапают ее бедра. Он воплощал свою истинную форму — прямо сейчас — прямо перед ней. Но она не могла видеть его. Она могла только чувствовать, как форма его тела меняется с явно человеческой на явно… нет. Его естественная температура уже была выше, чем у нее, но теперь ей казалось, что она касается жестяной крыши в разгар лета. Кожа Тэмми начала гореть. Она отпрянула назад, свернувшись калачиком, стараясь не прикасаться ни к одной части его тела. Все, что она слышала, было оглушительным шипением толпы, разрывающим ее барабанные перепонки в клочья.

Тэмми понятия не имела, как долго это продолжалось. Шипение достигло оглушительного крещендо, и она поняла, что все,