Заповедный тупик - Катерина Крутова

Садясь вечером в такси, Александра была довольна своим видом больше, чем в любой из выходов в питерский полусвет. Тяжелый шелк сари холодил, серьги касались шеи интимной лаской, длинные распущенные волосы удерживала заколка с символичным изображением журавля. Загадочно косился на прохожих серебристый феникс с накинутой на голову полы одеяния. Окутанная ароматом жасмина – твердых духов, приобретенных почти сразу по прилете, чтобы заглушить традиционную для Индии смесь благовоний, пряностей и фекалий, – Алекс чувствовала радостное покалывание в кончиках пальцев – предвкушение грядущего приключения. С удивлением Саша призналась, что ей нравится ощущать себя красивой, хочется поехать на вечеринку и окунуться в атмосферу чужих традиций и веселья. Тяжелое питерское небо осталось далеко, замороженное сердце оттаивало, а мятущийся дух успокаивался. Она еще не осознавала в полной мере перемен, которые творил с человеком обычный отпуск. По инерции все еще мчалась из города в город, от достопримечательности до гостиницы, от случайной встречи до одиноких посиделок в кафе. Искала просветления в темноте храмов и среди толпы поклоняющихся святыням, но загнанная в дальний угол, утомленная непрерывными проектами, угрюмая в своей вечной темнице, постоянно игнорируемая и закопанная под жизненной суетой тонкая душа Алекс оживала, расправляла пыльные крылья и обретала голос. Интересом к жизни вспыхивали темные глаза, воздухом перемен наполнялись изголодавшиеся по дыханию полной грудью легкие. Индийская свадьба подхватила готовую к полету птицу севера и закружила ее в громком хороводе пестрой южной стаи.

– Я подруга Дэвида Тельмана, режиссера из Петербурга, – только успела произнести Александра на входе в шикарный ресторан, представлявший собой огороженный сад и занимавший большую часть улицы.

Со всех сторон заведение окружали палатки, шалаши и картонки трущоб. К таким контрастам Саша успела привыкнуть за время путешествия, но все равно то и дело взгляд цеплялся, а сердце замирало при виде тощего скелетоподобного мальчика, голого у кучи тряпья, моющегося тут же в ближайшей канаве, или женщины, обвешанной младенцами, несущей на голове с десяток кирпичей.

К ресторану попрошаек близко не подпускали. Статные мужчины из касты воинов охраняли покой отдыхающих. Продюсера из далекой России тут же подхватили под локоть и увлекли в сторону невесты. По дороге сопровождающий с вежливым интересом норовил ощупать Тимофееву с головы до ног, вероятно, чтобы, согласно местным поверьям, получить прощение грехов прикосновением к богоподобной белой женщине. Вырваться Алекс сумела только у ступеней изящной беседки, откуда навстречу к ней сбежала миловидная девушка в шикарном малиновом сари, звенящая украшениями, как набитая мелочью копилка.

– Подруга моего лучшего друга из России приехала! – восторженно заголосила она на весь ресторан, точно Саша была главным гвоздем свадебной шоу-программы.

И тотчас же из полумрака заведения от всех разбросанных по саду столиков и диванов к интроверту из далекого Петербурга потянулись жадные до экзотики индийские гости.

Следующие полчаса Алекс ощущала себя куклой на чужой свадьбе. Незнакомые люди пожимали руки, обнимали плечи, целовали щеки и просто терлись рядом. От постоянных вспышек телефонов и фотоаппаратов слезились глаза и путались мысли. С неожиданной стойкостью Тимофеева сносила повинность иноземной диковинки, утешаясь тем, что другого подарка молодоженам все равно не припасла. Но когда один из особо рьяных друзей жениха решил усадить на плечи и уже подхватил пониже ягодиц, властный, хорошо поставленный голос исполнительного продюсера с легкостью вознесся над шумной суетой праздника:

– Я не обезьянка и не реквизит, чтобы со мной фотографироваться. Довольно!

Как по волшебству, гости тут же утратили к ней интерес и переключили внимания на еду, напитки и танцы. Джиотсана (с пятого раза Алекс смогла выговорить имя невесты, не вызывая смеха собравшихся) с загадочной улыбкой увлекла гостью на помост, где на россыпи подушек уже сидело несколько девушек. Пожилые женщины расписывали подружкам невесты ладони и ступни узорами из хны.

– Нарисуем тебе менди[48]. Посмотри, какие на мне узоры. – И невеста взмахнула руками и приподняла полы ленги[49], показывая покрытые причудливыми рисунками ступни. – Ты же творческая личность, как и я. Нарисуем тебе павлина?

Саша пожала плечами – происходящее настолько напоминало самобытный индийский фильм, что она предпочла отдаться на волю случая. И тут же ладони ее подхватили темные морщинистые руки, вручили высокий бокал с чем-то ароматным, сладким и алкогольным, втерли в кожу ароматическое масло и принялись выводить узоры начиная от ногтей и выше до запястья. Алекс завороженно наблюдала, как переплетаются символы, у лотоса вырастают крылья, обнимающие извечный «ом» и расходящиеся изгибами «огурцов». Невеста рядом стрекотала с подругами на хинди, изредка обращаясь к питерской гостье с вопросами о России, кино, впечатлениях от путешествия и личной жизни. Тимофеева отвечала односложно, но и скупых реплик хватало для восторженных вздохов и оживленного обсуждения среди индианок. Уследить за смыслом беседы, где лишь изредка встречались знакомые английские слова, не получалось, и Саша принялась разглядывать гостей. Друзья жениха держались поодаль от компании невесты. Молодые мужчины занимали другую часть ресторанного дворика и пересекались с девушками изредка, вызывая приступы кокетливого смеха. Джиотсана, в отличие от подруг, избегала близости к мужской половине, но то и дело бросала полные обожания взгляды на статного высокого юношу.

– Отец совсем ее избаловал, – проворчала женщина, рисующая узор на ладони Алекс. Саша удивленно уставилась на молчавшую до этого художницу. Довольная тем, что вызвала интерес белокожей чужестранки, та продолжила: – Жениться по любви, наплевав на заключенный родителями союз. Бомбей и кино развратили девочку. Потеряла всякий стыд и свои корни! А ведь женщина выбирает судьбу вместе с выбором мужа.

– Что плохого в том, чтобы выйти замуж по любви?

– Любовь пролетит, точно яркая комета, ослепит, уведет с пути. Вы, молодые, забили себе голову сказками из фильмов, про любовь, да про беззаботную жизнь, а ведь не это главное. – Женщина не поднимала на Алекс глаз, но она чувствовала, как внимательно исподволь наблюдает та за реакцией собеседницы.

– Что же тогда важно?

– Принять и пройти свой путь. Он откроет, что действительно важно. У одних это семья, у других власть…

– А у меня? – Слова сами сорвались с губ. Не успела Саша пожалеть о порыве, как черные проницательные глаза встретились с ее, жаждущими откровения.

– Ты уже знаешь ответ. Знаки вокруг подскажут дорогу. – На этом рисунок мехенди был завершен, и женщина отвернулась, потеряв к Алекс интерес.

– Ну отлично, хорошо хоть ручку позолотить за гадание не попросила. – Раздражение от загадок и чужого непрошеного нравоучения захлестнули Алекс.

Залпом осушив бокал, она покинула беседку и устремилась в более уединенное место.